В безопасности, обещаю (ЛП). Страница 41

За последние недели я пережила столько эмоционального дерьма, что полностью потеряла счет времени, ноги все бежали вперед, а мозг отчаянно пытался переварить все, что на него навалилось.

Когда ноги начинают сдавать, а в голове наконец наступает тишина, я постепенно сбавляю темп и выключаю беговую дорожку. Судорожно хватая ртом воздух, с лицом, залитым слезами, я валюсь на пол, ноги просто подкашиваются. Я позволяю себе пять минут. Пять минут, чтобы выплакать, выкричать, выдохнуть все это дерьмо из себя. А потом, поднять голову, собрать себя по кусочкам и вернуться к делам.

* * *

Я только уложила Ретта на дневной сон, как меня оглушает гул, будто в доме одновременно зарычала целая стая зверей. На деле… это просто парни срутся в очередной раз. Я уже начала привыкать к подобным концертам за те недели, что мы здесь. В целом мы довольно неплохо обжились. Но радости от этого шума у меня все равно ни хрена нет.

Пробираясь в гостиную, взгляд тут же цепляется за Роуэна. Он единственный, кто сидит, пока все остальные братья орут друг на друга во всю глотку. А мой парень участвует в этом балагане? Конечно же нет. Он развалился в кресле-качалке, как на Рождество, с улыбкой до ушей, в глазах – чистейшее восхищение и откровенная радость.

Одно я поняла точно, пока мы здесь, эти парни срутся постоянно. И всегда, из-за какой-то херни. Чаще всего весь срач устраивает либо Роуэн, либо Деклан.

Роуэн, должно быть, меня замечает, потому что протягивает ко мне руку. Я даже не делаю вид, что собираюсь ломаться, сразу подхожу к нему. Стоит мне подойти ближе, как он мягко притягивает меня к себе на колени и целует в плечо.

– Сейчас начнется самое интересное, – усмехается он. – Может, ставки сделаем?

– Ставки на что, прости? – фыркаю я. – Могу поспорить, что ты сам все это и заварил, раз так весело наблюдаешь.

Он делает вид, что страшно возмущен, и театрально прикладывает руку к груди.

– Я? – Роуэн делает вид, будто в шоке. – Клара, как ты могла? Я вообще ни при чем… Ну, разве что спросил у них, кого Ретт любит больше всех. А потом… возможно, чуть-чуть надавил, чтобы он назвал настоящего любимчика.

Я шлепаю его по плечу и закатываю глаза, изображая строгий взгляд:

– Ты дьявол.

Он смеется громко, от души, расслабленно и совершенно беззаботно улыбается.

– Эй, я всего лишь высказал свое мнение, – беззлобно отмахивается он.

Мы снова переводим взгляд на парней, которые ругаются, как малые дети. И честно говоря, это реально смешно.

На фоне общей грызни отчетливо выделяется голос Деклана, который орет громче всех:

– Да вы вообще ни черта не понимаете! – возмущается он. – Кто с ним его любимый мультик по три раза в день смотрит? Точно не вы, а я! Так что смиритесь, я у него самый любимый!

Флинн даже не пытается скрыть свое презрение:

– Ты, блядь, шутишь, да? Мы все наизусть знаем этот долбаный мультик. Но кто каждый день с ним плавает? И кто играет с ним на улице до упаду каждый вечер? Мы с Салли вообще-то вровень идем. Он нас обожает! Так что хорош тут выеживаться , просто вы, старперы, уже не успеваете за ним.

Салли тут же встревает, поддакивая Флинну, но Мак не теряет времени даром, и легонько хлопает обоих по затылку:

– У ваших теорий сразу несколько проблем, – спокойно заявляет он. – Во-первых, я всего на три с половиной года старше вас обоих, так что я вам ни хрена не старик. Во-вторых, Ретт за мной хвостиком ходит. Мы вместе строим всякую фигню, и он просто в восторге, когда мы собираем эти детские солнечные машинки. А вчера он просидел со мной в компьютерной больше шести часов. Так что как у вас вообще язык поворачивается думать, будто вы хоть в чем-то можете со мной тягаться?

Киран усмехается низко, почти зло, и я тут же оборачиваюсь на него.

Честное слово, Роуэн был прав, это реально лучше любого шоу. И к тому же сердце у меня готово лопнуть от счастья, видя, как сильно они любят моего малыша.

Киран терпеливо ждет, пока все утихнут, и только потом говорит:

– Медвежонок делает все это с вами только тогда, когда меня рядом нет. Не забывайте, что как только он просыпается, он первым делом приходит ко мне в комнату. Мы завтракаем вместе, тусуемся, играем, черт, он даже пытается тренироваться со мной. Если уж говорить начистоту, ему я, наверное, нравлюсь даже больше, чем Роуэн.

Я чувствую, как Роуэн напрягается подо мной.

– Осторожней, Ки, – его голос становится таким темным и угрожающим, что я даже вздрагиваю. Никогда раньше не слышала от него такого тона.

Я поворачиваюсь к нему, и он сразу расслабляется, откидываясь обратно в кресло:

– Я для него Папа. Ты даже не в той игре, дружок. Не то что в одной лиге. И вообще, не тебя он выбирает, придурок.

Парни снова принимаются переругиваться, а я наклоняюсь к Роуэну и шепчу:

– Ты грязный, наглый врунишка. Мы оба знаем, что Ретт вчера сам сказал: Киран его любимчик. Хотя, по-честному, он их всех одинаково любит.

Роуэн громко смеется:

– Врунишка? Серьезно? Нам срочно надо подтянуть твой арсенал оскорблений, если ты собираешься выжить в доме с шестью мужиками и маленьким пацаном.

Я закатываю глаза, не удержавшись:

– С моими оскорблениями все в порядке. Спасибо за беспокойство.

Я стараюсь сохранить серьезную мину, чтобы он подумал, будто я не шучу, но ничего не выходит, улыбка сама собой вырывается наружу. Роуэн только сильнее прижимает меня к себе, и мы вместе наблюдаем, как его братья продолжают переругиваться.

Он, конечно, еще тот король драмы, раз сам все это закрутил. Но видеть его таким беззаботным, черт возьми, как же это греет душу.

* * *

.

Мне срочно нужно убраться отсюда. Охваченная паникой, я быстро осматриваю комнату в поисках окна или хоть какого-то укрытия, сердце бешено колотится, готово выскочить из груди. Дверь заперта, но это его надолго не остановит.

Блядь, какая же я дура. Надо было остаться дома. Но нет, мне же приспичило выйти, я сама себя с ума свела, запертая в четырех стенах.

Хорошо хоть, что Ретт сегодня с Роуэном, занимаются там своими «мужскими делами». Что именно они делают, мне сейчас плевать. Главное – его здесь нет.

Я просто искала новое платье для нашего с Роуэном свидания, когда он привлек мое внимание. Престон стоял чуть в стороне, так, чтобы Киллиан его не заметил. Он встретился со мной взглядом... и посмотрел так злобно, что у меня похолодело внутри. Ухмыльнувшись, он поднял указательный палец к шее и сделал характерное режущее движение. Страх сковал меня с головы до ног. Я не могла пошевелиться, пока Киллиан не щелкнул пальцами прямо перед моим лицом:

– Мисс Сандерс? С вами все в порядке?

Я не знала, что сказать. Просто развернулась и бросилась в ближайшую примерочную, где была дверь с замком. Почему он за нами следит? Он же всегда нас ненавидел. Почему не может просто оставить нас в покое? И какого черта я оставила телефон в машине? Мне срочно нужно позвонить Роуэну.

Я сижу, съежившись в углу маленькой примерочной, и кажется, что прошло уже вечность, когда вдруг в дверь кто-то стучит.

Я не издаю ни звука, затаив дыхание.

Наконец за дверью раздается голос:

– Мисс Сандерс, вы там? Это Киллиан. Не Престон.

Осторожно подползая к двери, я тихо спрашиваю:

– Вы один?

Ответ следует сразу:

– Да, мэм.

Убедившись, что опасности нет, я приоткрываю дверь и вижу перед собой его высокую, внушительную фигуру. Он стоит, скрестив руки на груди, взгляд жесткий, лицо у него каменное.

– Что это сейчас было? – спрашивает он.

Я еще раз быстро оглядываю коридор, прежде чем ответить, и тут мой взгляд цепляется за две белые розы, оставленные прямо перед дверью.

– Престон был здесь, – выдыхаю я. – Он следил за мной.

Киллиан оглядывает коридор:

– Мэм, я никого не видел.

Нет, я точно знаю, что видела. Кого видела. Я это не придумала. И эти белые розы... Он издевается надо мной.