Жена двух генералов драконов (СИ). Страница 16

Его присутствие было невыносимым. Этот человек, который когда-то был частью моей жизни, теперь стоял передо мной, словно призрак из прошлого, и его слова резали меня, как острые ножи.

— Кстати, он уже пришёл? — продолжил он, меняя тему. — Или вы его напугали своим платьем? Оно, конечно, красиво, но выглядит так, будто вы пришли не на свидание, а на похороны.

Я не ответила. Слова застряли у меня в горле, а руки дрожали. Я бросилась к фонарю, к свече, которая мерцала на каменном столе.

Записки не было.

Я упала на колени и начала осматривать землю вокруг стола. Мои пальцы скользили по холодному гравию, влажной траве и сломанным веткам. Ничего. Ничего, что могло бы объяснить её исчезновение.

— Где она? — прошептала я, голос мой был едва слышен, словно я боялась, что кто-то услышит. — Где записка?

Глава 32

— А, вы про это? — раздался голос Агостона, тихий, но уверенный. Я обернулась и увидела его, держащего в руке что-то маленькое и сложенное. Это был мой листок. Тот самый. С надписью: «Я жду тебя на балу. Через три дня. Как тогда».

— Я нашёл, — сказал Агостон, его голос был мягким, но в нём слышалась сталь. — Просто лежало. Как будто кто-то хотел, чтобы его прочитали.

Я выхватила бумагу у него из руки, моё сердце бешено колотилось.

— Вы не имели права ее брать! — крикнула я, мой голос дрожал от гнева и страха.

— А вы — оставлять, — парировал Агостон, его глаза сверкнули. — Доктор Меривезер уже подозревает, что вы потихоньку сходите с ума. Не дадим ему повода убедиться в этом. Он просил меня присмотреть за вами. Думаю, что сегодняшняя прогулка останется в тайне даже для нашего горячо любимого доктора. Вы согласны?

Он посмотрел на меня, и в его взгляде я увидела искреннюю тревогу.

— Я очень переживаю за вас, Элис, — сказал он тихо.

И в этот момент он сделал то, чего я никак не ожидала.

Он обнял меня.

Просто.

Не страшно.

Не грубо.

Он прижал меня к себе, словно пытаясь защитить от холода, от тьмы, от моих собственных мыслей. Я почувствовала, как его руки, такие сильные и тёплые, обвили меня, и на мгновение я позволила себе забыться.

Я почувствовала, как его сердце бьётся ровно и сильно, передавая мне свою уверенность и спокойствие. В этот момент я позволила себе забыться, раствориться в его объятиях.

Я застыла, не двигаясь, не сопротивляясь. Лишь сердце сжалось, как будто его кто-то сжал в кулаке.

Я пыталась понять, что это значит, но разум отказывался принимать происходящее.

В голове всплыли строки из его дневника, которые я читала сегодня.

«Я люблю твою жену. Я люблю её так сильно, что не замечаю других женщин, когда она рядом».

Эти слова, написанные его рукой, словно кинжал вонзились в моё сердце. Я поняла, что он испытывает ко мне те же чувства, что и я к Анталю. Он любит меня. Но что это значит для нас обоих?

Если он любит меня так же, как я люблю Анталя, то он — самый несчастный человек на свете.

Любить и не иметь права прикоснуться.

Любить и быть ненавидимым.

Любить и знать, что ты — не тот, кого она ждёт.

Эти мысли разрывали меня изнутри, как острые когти. Я не могла понять, как он справляется с этой болью каждый день.

Его объятия были тёплыми и надёжными, но они также были символом того, что мы никогда не сможем быть вместе. Это было одновременно и утешение, и мука. Я не знала, как долго смогу это выносить, но в тот момент я просто позволила себе почувствовать его присутствие, его тепло.

Глава 33

Секунду я смотрела в его глаза. В них, как в тумане над рекой, отражались глубокие эмоции, которые я не могла разгадать. Его взгляд был мягким, но в то же время напряжённым, как будто он пытался удержать что-то важное внутри себя.

В этих глазах не было льда. Не было ни капли сарказма или равнодушия. Там была боль — настоящая, живая, пульсирующая боль, которая, казалось, разрывала его изнутри. И эта боль была настолько сильной, что я не смогла удержаться от того, чтобы не смягчиться.

Всего на мгновение. Всего на одно сердцебиение.

«А ведь ты не лучше его. Ты убиваешь во имя любви. Ты готова бросить его умирать ради любви. Вы одинаковые. Вы в одинаковом положении… И ты делаешь то же самое, что и он!» — пронеслась в голове мысль.

Я почувствовала, как моё сердце дрогнуло, как будто оно тоже ощутило эту боль. Я хотела протянуть руку, сказать что-то утешительное, но тут же вспомнила. Вспомнила всё, что произошло между нами. Вспомнила, почему я здесь, почему я смотрю в эти глаза, полные боли и отчаяния.

Он похоронил моего мужа.

Он сказал, что он мертв.

Он украл его имя, его дом, его жизнь.

Эти слова врезались в меня, как острые кинжалы. Я резко вырвалась из его объятий, словно от удара током. Мои пальцы сжались в кулаки, а сердце колотилось так сильно, что, казалось, готово было выпрыгнуть из груди.

— Не трогайте меня, — прошептала я, мой голос дрожал, но в нем звучала сталь. — Вы не имеете права!

Он стоял передо мной, высокий и мрачный, его лицо было скрыто в тени. В его глазах читалась смесь вины и усталости, но я не могла позволить себе смягчиться.

— Я знаю, — тихо сказал он, его голос был похож на шелест ветра в ночи. — Но я не мог оставить вас одну. Не в такой час. Не в таком месте. Не с такой надеждой.

Я замерла, его слова эхом отдавались в моей голове.

Надежда? Какая надежда?

Я пыталась понять, о чем он говорит, но мой разум был словно в тумане.

— Запомните. Ваш муж мертв! — произнес Агостон. — А призраков не существует. Это всего лишь обрывки магии иллюзии. Мощной магии. Маг создает иллюзию, вкладывает в нее энергию. И иногда энергии получается слишком много. Поэтому остаются смутные образы. Они могут оставаться на века, если маг был достаточной силы. Или в этот момент пребывал в сильной эмоции. Иногда это делают неосознанно те, у кого есть магический дар. Моя прапрапрапра… Вам надоест, когда я закончу. Скажем так, одна из моих прабабушек занимается магией иллюзии. Думаю, вы слышали о легендарной Наталье Мистри. Так вот. Она и раскрыла суть призраков. Можете почитать, если вам интересно… Так что призраков не существует.

Глава 34

Я стояла, словно статуя, застывшая в тишине. Холодный ветер пронизывал моё платье, но я не чувствовала холода. Сердце билось где-то в горле, не от страха, а от разочарования, которое было острее любой физической боли.

Я сжимала свою драгоценную записку в дрожащих пальцах, чувствуя, как на буквы падают слезы. Они скатывались по моим щекам, оставляя за собой влажные дорожки. В этот момент я не могла сдержать эмоции.

Внутри меня все перевернулось, как будто кто-то безжалостно выдернул ковер из-под ног. Сердце сжалось от боли, а дыхание стало прерывистым. Я больше не могла обманывать себя.

Я была уверена, что это он. Мой Анталь жив. Он приходит за мной. Он оставил лепесток. Он читает мои записки. Он ждёт меня на балу.

Эти мысли были как осколки разбитого зеркала, которые впивались в мое сознание. Я вспоминала наши встречи, его улыбку, его голос.

Я вспоминала, как он говорил мне, что никогда не оставит меня, что всегда будет рядом.

И теперь я не знала, верить ли этим словам.

А теперь — я поняла: это он. Агостон.

Его имя было как яд на моих губах.

Он подделывает всё.

Он играет со мной, как с куклой, как с сумасшедшей, как с женщиной, которую можно сломать и собрать заново в ту, что ему нужна.

А я ведь знала. Знала, что он в меня влюблен. Нет, правильнее сказать, я чувствовала это. Что между нами не все так однозначно.

Я вспомнила, как он впервые появился в моей жизни. Он был загадочным и притягательным, словно магнит, притягивающий меня к себе.

И тогда на балу, когда ко мне подошел Анталь, я почему-то смотрела не на него. На Агостона. Что-то в нем привлекло меня. И я не могла понять, что.