Военный инженер Ермака. Дилогия (СИ). Страница 68

На обратном пути мимо нас пролетели журавли, в кустах мелькнула лиса. Следы лосей были повсюду – зверя тут хватало. Но не за зверем я приехал.

Солнце уже почти коснулось горизонта, когда мы снова выехали к берегу Иртыша, ближе к тому месту, где он сливался с другой рекой – Тоболом. Это в примерно в двадцати километрах от города. Я остановился возле обрыва, где деревья повисли над рекой, держась за край корнями, словно пальцами. Осмотрел берег, расковырял землю, но лишь нашёл очередной кусок песчаника и несколько раковин.

– Нет тут твоего камня, – сказал Тимофей, уже не выдержав.

– Пока нет, – согласился я, понимая, что казаки раздражены бессмысленной, на их взгляд, поездкой. – Но найдётся. Только не в каждой канаве он лежит. Надо искать в другом месте, где тяжёлая порода есть, не глина эта везде.

– Ну так поехали домой, – предложил Иван. – Завтра снова поищем, может и найдём.

– Сейчас еще немного проедем вперед, и возвращаемся, – ответил я, и мы отправились дальше.

Здесь река делала плавный изгиб, и открывалась широкая пойма с песчаными косами, на которых белели россыпи гальки и валунов.

Я осмотрелся, прищурившись от низкого солнца. Место выглядело многообещающим – кое‑где виднелись обрывы, выходы каменистых слоёв, где можно было надеяться найти тот самый пирит, блестящий золотом кубиков.

Только я собирался спешиться и подойти к ближайшему обрыву, как Иван вдруг резко дёрнулся и негромко, но тревожно сказал:

– Там кто‑то есть.

Я сразу обернулся. Из‑за ближайших деревьев медленно, без суеты и криков, вышли пять человек.

Вогулы.

Одеты они были в полукафтаны и штаны из грубой ткани и кожи, многие в меховых жилетах, волосы у всех длинные, неухоженные, заплетённые в косы или убранные кожаными повязками. Вооружены они были по‑охотничьи: луки и копья с короткими железными наконечниками.

Из‑за деревьев проступали силуэты других – ещё десяток стоял в тени, держа оружие наготове.

Выглядели вогулы очень угрожающе.

Глава 6

Вперед вышел один – явно самый старший или тот, кого вогулы выбрали для разговора с нами. Лицо его было темнее, чем у других, с глубокими морщинами. В руках он держал короткое копьё.

– Спокойно, – тихо сказал я казакам, хотя сам чувствовал, как напряжение сковывает тело. – Пока не делайте резких движений.

Но Тимофей и Иван уже держали руки на саблях. Хотя как они помогут против такого числа врагов.

Вогул медленно приблизился к нам и остановился в десяти шагах. Остальные стали за ним полукругом, мрачно и молча глядя на нас. Что за чертовщина⁈

– Кто вы? – спросил вогул по‑русски с сильным акцентом. Голос был низким и ровным, будто он ожидал встречи с нами.

– Мы из отряда Ермака, – ответил я ровно, не повышая голоса, очень удивившись тому, что он это не понимает. Или это какая‑то ритуальная фраза?

Вогул мрачно и задумчиво глядел на нас.

– Что вы ищите?

– Камни, – честно сказал я. – Нам нужны редкие камни. Объездили все вокруг в их поисках.

– Камни, – медленно повторил он. – Здесь нет камней. Уходите.

– Нам не нужна ваша земля, – спокойно сказал я. – Только камень. Найдём – уйдём.

Один из молодых вогулов что‑то тихо сказал старшему на их языке. Тот покачал головой, не отводя взгляда от нас.

– Нет камня тут, – повторил он, и глаза его сузились. – Уходите. Не уходите – мы вас убьем.

Его слова звучали спокойно, почти буднично, но в них не было сомнений – убьют без раздумий, не опасаясь ни нашего сопротивления, ни последующей мести Ермака.

Казаки переглянулись. Иван тихо произнёс:

– Их много.

Да, в бой вступать не стоит. Их действительно слишком много, да и вообще ссориться с вогулами на ровном месте нельзя.

Я пожал плечами и примирительно сказал:

– Уходим. Но если знаете, где есть желтые блестящие камни – скажите, мы вас наградим.

Вогул помолчал, внимательно смотря на меня. Затем чуть улыбнулся – улыбка вышла странной, очень кривой:

– Здесь камня нет.

Я коротко кивнул казакам, и мы, натянув поводья, осторожно стали отъезжать назад, чувствуя на себе мрачные взгляды вогулов.

Они стояли, не двигаясь. Мы отдалились на сотню шагов, и их силуэты стали растворяться в надвигающихся сумерках, исчезая так же беззвучно, как и появились.

Когда мы отъехали еще дальше, Тимофей тихо выдохнул и пробормотал:

– Ну и ну. Вот так встреча. Священное место у них тут, что ли.

– Повезло нам, – ответил я негромко. – Сейчас могли бы лежать там стрелами утыканные.

Я ещё раз оглянулся на темнеющий лес и подумал, что в поисках пирита придется ездить и ездить. Других вариантов у нас просто нет.

Когда мы въехали в ворота Кашлыка, уже почти совсем стемнело. За день небо заволокло серыми облаками, из которых время от времени срывались редкие и крупные капли дождя. Двор острога был почти пуст, казаки уже разошлись по избам, уставшие после дневных дел. Только у ворот ещё стояли двое часовых, которые коротко кивнули нам, провожая взглядами.

Я передал своего коня казаку из конюшни, затем молча направился к избе Ермака. День прошёл впустую, пирит мы не нашли, а еще наше путешествие едва не закончилось стычкой с местными вогулами.

Внутри было тепло, пахло дымом и свежими досками. Ермак сидел за столом и пил из кружки ароматный отвар. Он поднял голову и коротко кивнул:

– Ну, как дела? Нашёл свой камень?

Я устало сел на лавку напротив него и отрицательно покачал головой:

– Нет, атаман, не нашёл. Объездили лес, степь, берега, овраги, болота – везде глина, песок, земля, что угодно, только не пирит.

Ермак нахмурился:

– Плохо. А где ездили‑то?

– По округе, – ответил я. – Кое‑ где выходы из глубины есть, казалось – вот‑вот найду, да не вышло. А потом ещё вогулы появились…

Ермак внимательно посмотрел на меня:

– Вогулы? Где?

– Где Иртыш с Тоболом сходится, – ответил я. – Их там человек пятнадцать было, вышли прямо из леса с луками и копьями. Рожи суровые, сразу ясно – пришли не просто так. Один из них говорил с нами по‑русски. С трудом, но разобрать можно. Сказал, чтоб мы уходили оттуда, и быстро.

– А вы что?

– Да что мы, – вздохнул я. – Спорить пока не стали. Не время сейчас новых врагов наживать, да и много их. Сказали им, что уйдём мирно, предложили награду, если помогут пирит найти. Но они на это не ответили.

Ермак задумчиво потеребил бороду, лицо его чуть расслабилось:

– Правильно сделали, что ушли. Там у них место особенное. Говорят, будто дух там какой‑то живёт, то ли речной, то ли лесной. Я сам в это не верю, но для вогулов оно значит многое. Они туда никого не пускают – ни нас, ни татар, никого другого. Был уже один случай раньше – наши разведчики туда сунулись, и чуть до стрельбы не дошло. Но все‑таки ссориться мы не стали. Незачем. Вогулы за то, что для них священно, готовы и убивать, и самим помирать.

Он снова вздохнул и отпил из кружки:

– Ты у них про то, что искал, спрашивал?

– Конечно, – сказал я, пожимая плечами. – Но они только промолчали.

– Жаль, – кивнул Ермак, задумавшись. – Если б знали, где такое есть, сказали бы. Они понимают, что благодарить мы умеем.

– Завтра поеду дальше. Порох нужен. Без него нам никак. С казаками ещё поговорю, а потом может кто из местных все‑таки подскажет, где лучше искать. Здесь по округе их много. Может, кто и согласится помочь.

– Поосторожнее только. Разведчики татар скоро вернутся. Придет Кучум в себя после того, что случилось, и снова начнет людей посылать.

– Понял, – кивнул я. – Буду внимателен.

Ермак снова задумался. Затем коротко махнул рукой, отпуская меня:

– Ладно, иди отдыхай пока. День трудный был, а завтра новый будет – не легче. С порохом надо не затягивать.