История грешников (ЛП). Страница 34

— Теперь перейдем к той части, которая тебя интересует. Смотри шоу.

Мой взгляд переместился на стену, и я села, готовясь к тому, что будет дальше.

— Однажды ночью, когда мальчик был готов разразиться особой ужасной тирадой, духи эфира прошептали ему. Приди, — сказали они. — Дверь может закрыться, и тебе нужно предотвратить это. Маленький мальчик хотел увлечь маленькую девочку за собой, но впервые в своей юной жизни он решил оставить ее позади. Духи сообщили ему, что впереди коварное задание, и он беспокоился за ее безопасность.

Его тело напряглось, когда он продолжил рассказ.

— Итак, мальчик рискнул пробраться через лес и прокрался мимо фейри, магов, ведьм и людей, которые объявили войну его родному миру. Он вошел в изуродованный ад, не осознавая, какая ловушка была расставлена перед ним.

Темная фигура маленького мальчика вошла в портал у основания каньонов, и стена преобразилась. Тени скал и деревьев удлинялись и превращались в горы и вулканы, жутких монстров с острыми клыками и когтями, хватающих и нападающих, когда он отчаянно пытался сбежать.

Разлом закрылся вскоре после того, как он вошел, серебряная паутина закрыла доступ к порталу древних. За паутиной портал быстро засох и умер, прекратив существование двоих. Вскоре после этого его похитили какие-то существа.

Теневые существа, которые теперь преследовали его повсюду, избили его до крови, волоча по грязи к замку — нет, дворцу, расположенному высоко в горах. Его привели в тронный зал, и его безжизненное, изломанное тело бесцеремонно бросили перед пятью фигурами с большими рогами и чешуйчатыми крыльями.

Теневые Боги.

Маленький мальчик, который когда-то считал себя хорошим, быстро понял обратное. Богам теней не нужен был отпрыск-получеловек, и поэтому они подвергли его самой жестокой из реальностей. Он был всего лишь игрушкой, чтобы помучить и скоротать время.

То, что произошло дальше, заставило меня стиснуть зубы и сжать одеяло в кулаках. Голос Малахии затих, когда он описывал годы пренебрежения и жестокого обращения, нарушения самого темного, самого непростительного черного, чего я бы никому не пожелала.

— Прошли сотни лет, пока мальчик жил в таком состоянии, пока однажды он не собрал армию сломленных солдат и не восстал.

Разыгралось сражение.

— Или, по крайней мере, он пытался.

Битва закончилась тем, что его заковали в цепи и ошейники, а остальных утащили на какой-то тусклый подуровень подземного мира и оставили гнить во тьме.

Но на этот раз у мальчика проявилась новая способность — способность заглянуть в мир, в котором он когда-то жил. Он использовал зрение, чтобы шпионить за девушкой и видеть, как она живет. Она была в безопасности и счастлива, хотя и немного глуповата, — прошептал он с легким уколом, и я закатила глаза. — Но она была прекрасна и любима; все, чего он никогда не знал, все, чего он когда-либо хотел. Эти маленькие проблески этого мотивировали его пережить темные и одинокие ночи.

Маленькие сценки из моей жизни разыгрывались на тюремной стене напротив моей собственной. Артистизм его теней был поистине умопомрачительным; мне казалось, что я проживаю свою жизнь заново.

— Духи эфира обучили его, и за несколько сотен лет мальчик вырос в человека — более сильного, умного, совершенного. Его способности полностью сформировались, у него выросли крылья, и он мог бы завоевать уважение всего Иного Мира, если бы захотел. Он вырвался из своей тюрьмы, освободил свою маленькую, необученную армию и подготовился. На этот раз он не проиграет.

На этот раз он этого не сделал. Когда разыгралась ужасная битва теней, он уничтожил богов, и это было справедливо. Убив четверых, он навис над пятым и разорвал его в два клочка, сорвав корону с его головы.

— Последним был мой отец.

— Который из них был моим? — тихо спросила я.

Тени Малахии отступили, скользнув обратно в его руки. Когда он не ответил, повернулась к нему лицом.

— Который, Малахия?

Его глаза закрылись, а губы поджались.

— Это разговор для другого раза, свет мой. Я уже все рассказал.

— Который из них? — я переспросила.

На этот раз он фыркнул и покачал головой.

— Твой отец не был ни одним из них.

— Что, прости? — я нахмурилась, и у меня отвисла челюсть. — Было только пять теневых Богов, и ты убил всех пятерых. Итак. Который. Из. Них?

Его губы изогнулись в ухмылке, когда он поднялся с моей кровати.

— Кто сказал, что ты полутень? Это точно был не я. Ты предположила?

— Что? — спросила я, повысив голос, когда я поднялась с кровати вслед за ним. — Что ты хочешь сказать? Я не человек, это точно. Под этими наручниками у меня есть сила.

Малахия приподнял бровь и шагнул вперед.

— Я знаю, что есть, и, как я уже сказал, эти наручники не должны удерживать кого-то вроде тебя, — его пальцы коснулись наручников, и он наклонил голову, встречаясь со мной взглядом. — Я говорил тебе, что научу тебя быть сильнее, если ты пойдешь со мной. Истина, которую ты ищешь, приходит вместе с жертвой, — он шагнул ближе, и я ахнула. — Почему ты думаешь, что твоя сила другого цвета, чем моя? Как получилось, что мы так похожи и в то же время такие разные? Разве ты не хочешь знать? Кто ты… кто ты такая?

Он отступил назад и перевел дыхание.

— Не волнуйся, ты не единственная, кого смущает твое происхождение. Твоя пара, похоже, так же сбит с толку, как и ты.

Тени собрались вокруг его тела.

— Моя жертва стоит до конца вершины. Пойдем со мной, и я покажу тебе, кто ты на самом деле, откуда ты на самом деле. Я буду тренировать тебя и сделаю сильнее. Умнее.

Тени поглотили его целиком, а когда они рассеялись, он исчез, оставив после себя так много вопросов без ответов.

Всю свою жизнь я думала, что была тенью — мысль о том, что я могу быть кем-то другим, была ошеломляющей.

Если я не была тенью, то чем, черт возьми, я была?

Глава 21

Райкен

Я наблюдал за Далией и тем мужчиной, который называл себя богом, из-за стен ее комнаты, мне стало ясно, что я совершил огромную ошибку. Прижавшись глазом к маленькому отверстию в дереве, я наблюдал, как все это разыгрывается у меня перед глазами: щекотка, споры, игривые подшучивания, кукольное представление теней. Я оставил её слабой и уязвимой, предоставив ему идеальную возможность проникнуть в трещины того сердца, которое я опустошил.

От ухмылки, которой он одарил меня в банкетном зале, у меня внутри все сжалось, взгляд был таким мрачным и зловещим, что у меня по спине пробежали мурашки. Он знал. Он знал правду, знал, что я отверг Далию, и он наслаждался этой возможностью. Он быстро покинул бальный зал, и у меня не было ни малейших сомнений в том, куда он планировал пойти дальше. Я последовал за ним, несмотря на возражения Эулалии и Финна, отчаянно желая покончить с тем, что он задумал.

Так я оказался здесь, пробираясь по скрытым ходам, по которым раньше бродил, охраняя и служа бывшему королю. Каждая косточка в моем теле призывала меня прорваться сквозь стену и положить конец этому представлению, убить его на месте, пока тени текли по его рукам и сливались на стене, образуя странный вид движущегося искусства.

Но я не мог не смотреть и не слушать, как он описывает историю о мерзости, жестокости. История детства Далии была изложена только для моего прослушивания и визуального развлечения, секреты, которые она никогда бы мне не открыла, как бы я ни настаивал на этом. Я не мог не воспользоваться возможностью узнать о ней побольше, узнать, почему она всегда была такой скрытной.

Теперь стало ясно: она всю жизнь бежала от мужчины, который теперь спокойно обосновался рядом с ней. Она скрывала своё прошлое из страха, но всё же уделяла демону время. Он задел какую-то ностальгическую струну и нашёл способ проникнуть в её сознание.

Мои кулаки сжались, когда шоу закончилось, и она бросилась за ним, сгорая от вопросов, готовых сорваться с губ, а дыхание замерло, когда он упомянул её происхождение. Моё происхождение. Всё, что он говорил — ложь. Должно быть ложью. Я знал, кто мои родители. Я знал, откуда я родом.