Хозяйка заброшенного дома (СИ). Страница 23

— Добрый день, — поздоровалась я. — Простите, но мы спешим, — я смотрела за плечо мужчины, стараясь не упустить из вида идущих ребят.

Но Эдвард, заметив, что я гляжу сквозь него, тоже обернулся и, не увидев ничего, чтобы могло привлечь мое внимание, сместился чуть вбок, окончательно закрывая мне весь обзор на улицу своей спиной:

— Я вас чем-то обидел? — его голос стал проницательным, а взгляд внимательным.

— Нет. Вы повели себя совершенно предсказуемо и благоразумно при нашей последней встрече. Было бы странным обижаться на собаку, что она не кот или не баран. Вы сказали то, что должны были сказать. А теперь простите, но я и вправду спешу.

Я взяла Молли за руку, и мы, обойдя Эдварда, пошли вперед. Теперь я не видела, куда делись мальчишки, и была вынуждена остановиться, осматриваясь по сторонам и ругая про себя брата короля и его появление.

Глава 42. Преображение

Глава сорок вторая. Два графа

Пришлось чуть ли не бегом бежать вперед, чтобы наверстать упущенное за разговором с Эдвардом время.

Но ни Марка, ни Артура ни я, ни Молли, сколько бы мы их не высматривали, увидеть не смогли.

Я начала крутить головой и даже поднялась на ступени какого-то магазинчика, чтобы иметь возможность смотреть поверх большей части идущих по улице людей, как меня осенило! Я искала взглядом наших привычных Марка и Артура. А ведь на самом деле они были под иллюзией и выглядели по-другому! И вспомнив об этом, я увидела лопоухого толстячка, который стоял на другой стороне улицы и усердно махал нам с Молли изо всех сил. Понятно, что увидеть Артура Молли не могла из-за низкого роста. А я не обращала на него внимания из-за своей недогадливости и забывчивости.

Сообщив Молли, что ребята нас давно зовут, я взяла девочку за руку, и мы пошли на другую сторону улицы, оглядываясь по сторонам и пропуская повозки и кареты.

— Я тут уже давно стою, зову вас, а вы никак не идете, — обиженно проговорил Артур, торопливо вышагивая к серому кирпичному зданию с цветными витражами, которые на фоне серого камня самого строения смотрелись нелепо и совершенно не к месту. А зеленые невысокие кусты с пестрыми желто-оранжевыми большими цветами, росшие в горшках у входа лишь добавляли всей этой картине нелепости.

— Граф вошел внутрь, а Марк пошел посмотреть, в какой именно кабинет, — оборачиваясь, рассказывал Артур, неуклюже шагая по тротуару. — Повозка Монтерока все еще стоит у крыльца, — рапортовал мальчик. — Поэтому мы пока останемся вон там, — он указал на небольшую аллею с другой стороны от здания.

На пятачке между домами была разбит небольшой сад с улицей, делящей его надвое.

Там стояли старые, местами чуть покосившиеся лавочки и скамейки. Некоторые из них были укрыты кустами жасмина и сирени. И можно было сесть на какую-то из них, чтобы остаться незамеченным. Только вот и вход в здание, куда зашел Монтерок, тогда тоже пропадал из поля зрения.

Поэтому Артур остался сидеть в городом одиночестве на скамейке, которая стояла прямо напротив входа в здание. А мы с Молли выбрали скамейку на противоположной стороне.

Не знаю, сколько мы так просидели, но, наконец, граф Александр покинул нотариуса, и Артур дал нам знак, что нам пора, подозвав к себе.

Вместе с нами к нему подошел и вышедший вслед за Монтероком Марк:

— Отлично, я запомнил кабинет, куда заходил наш граф. Теперь осталось наложить на тебя, Алиса, иллюзию. И поработать чуть над голосом. Давай отойдем вон за ту ель. Нас не должно быть видно.

Я кивнула, и мы отправились по тропинке, прячась от взглядов случайных прохожих.

Дети стали вокруг меня, словно я была новогодней елкой и, взявшись за руки, закрыли глаза. Я тоже на всякий случай зажмурилась, надеясь, что заклинание иллюзии не болезненное и неопасное. Не хотелось бы ненароком снова умереть или стать калекой.

Но вопреки своим опасениям я почувствовала лишь небольшую щекотку, пробежавшую по всему телу и, не сдержавшись, хихикнула. Вот только вышло это грубо, по-мужски.

Я ойкнула от неожиданности, и это вышло тоже басом. Мой голос! Он стараниями маленьких магов стал мужским.

— Ну вот, теперь ты вылитый Монтерок, — довольно проговорила Молли и отошла от меня, придирчиво осматривая. А потом вынесла окончательный вердикт: — Даже красивее, чем он.

Я улыбнулась, а Марк велел мне идти за ним, показывая кабинет, куда заходил наш сосед.

Глава 43. Нотариус

Глава сорок третья. Под чужой личиной…

Я зашла в небольшой кабинет. Тусклый свет через окно лишь подсвечивал летающую в воздухе плотным облаком пыль. Не давая толком света и только подчеркивая небольшой размер комнаты и ее спертый воздух. Комната была уставлена стеллажами, на которых громоздились старые книги, набитые потрепанные папки, из которых торчали желтые, местами порванные, исписанные страницы.

За небольшим столом, также заваленным всевозможными бумагами, сидел коренастый мужчина в некогда белоснежном парике, который от времени посерел и ныне выглядел под стать всей обстановке в комнате.

— Кхм, — кашлянула я, стараясь привлечь внимание мужчины, который был занят разглядыванием каких-то записей, и совершенно не обратил на меня никакого внимания.

— Кхм, кхм! — повторила я громче, надеясь, что теперь на меня обратят внимания.

— А…, — мужчина, не торопясь, поднял взгляд от стола. — Голубчик, ну я же вам все уже сказал. Что же вы еще хотите? — его голос был уставшим.

Таким, словно он был учителем, и весь день что-то объяснял непослушным и непоседливым ученикам:

— Я же говорю, что все, что касается завещания, о котором вы говорите, я могу предоставить только прямой наследнице. Ну… или ее опекунам. Вся остальная информация совершенно закрыта для всех. И ни за какие деньги я вам ее не предоставлю. Тут вопрос должностной этики. А уж если вы так интересуетесь эти вопросом, то и поговорите о нем с семьей Лондье. Или же с самой девушкой, которой это завещание и касается. Право слово, ума не приложу, как вам еще это объяснить.

— Ну хоть скажите, почему тогда сама девушка, которой это завещание касается, ничего не знает о нем? — я попыталась узнать хоть что-то, понимая, что у Александра ничего не вышло.

— Я не знаю. Возможно, ее родные решили уберечь ее, или, наоборот, обрадовать. Я не могу говорить за других людей, молодой человек, — мужчина начинал потихоньку выходить из себя.

— Ну а если девушка сама придет, ей вы все расскажете? — я надеялась, что сейчас нотариус скажет «да», и это все облегчит.

Но его ответ был отрицательным:

— В завещании четко сказано, что прочитать она его может, только достигнув возраста двадцати одного года. Вот как исполнится ей полных двадцать один год, тогда и узнает все. Раз родные ей ничего не сказали. А если вам так интересно, то опять-таки, — надавил он голосом, подчеркивая, что больше я ничего от него не узнаю, — у ее родных и спросите. Они на правах опекунов знают о завещании и его нюансах.

— Ее дядя? — я спрашивала, а внутри все замерло.

Уж что-что, а дядя Август даже смотреть в мою сторону не посчитает нужным. Не то, чтобы разговаривать о завещании.

— И дядя, и тетя, — проговорил нотариус. — Все идите, молодой человек, идите уже, — и он встал из-за стола, показывая, что больше не готов тратить на меня время, и пошел к двери, открывая и указывая на выход.

Я вышла из кабинета, понимая, что до двадцатиоднолетия мне ждать еще полгода. А учитывая всю ситуацию — это было очень долго. Раз граф Монтерок находился на грани разорения и был заинтересован в этом завещании и мне, в нем было что-то важное.

Глава 44. Неожиданный сюрприз

Глава сорок четвертая. Крах надежд

Я вышла, и, вернувшись в сквер, рассказала детям о неудачном походе к нотариусу.

— И как же нам теперь быть? — чуть ли не плача от досады, спросила расстроенная Молли.