Трофей темного короля (СИ). Страница 22

Безумие подкрадывалось незаметно, оплетая сознание липкими нитями. Аристид видел Эмили везде: в отблесках лавы, в клубах дыма, в каждом шевелении ветра. Ему казалось, что он слышит ее смех, чувствует ее запах, ощущает прикосновение ее рук. Он сходил с ума от любви, от ревности, от страха потерять маитэа, еще даже не обретя.

Ёрум открыл глаза. Лава отражалась в его зрачках, превращая их в два маленьких адских пламени. Он чувствовал дрожь от сдерживаемой силы, от неутолимой жажды.

Однажды, Аристид сделает лирэю своей… Любой ценой. И пусть весь мир сгорит в пламени.

— Алэр.

Ёрум развернулся, на берегу лавового озера склонив голову стоял Рагнар.

— Что прикажите делать с послом Ладэтхейма? — договорил советник.

— Утром отправь в Каменную Гавань.

После озвученного приказа повисла тишина.

— Что-то еще, Рагнар? — грубо отозвался Аристид.

— Вы позволите маитэа увидеться с господином Кёром?

Аристид сжал кулаки.

— Нет.

Словно ничего не уточнял, Рагнар Верене поклонился:

— Приказ будет исполнен, мой алэр.

* * *

..Я сидела на полу, прижав колени к груди и неотрывно вглядывалась в темноту коридора, в которой недавно растворился Аристид Рэвиаль. Мерзавец и подонок. Беспринципный демон, не знающий жалости. Меня до сих пор трясло после его… действий. Грязных и противных. Но более отвратительно то, что он заставил меня желать его. Довел до точки невозврата, когда наслаждение, вопреки воле и здравому смыслу, берет вверх и тело перестает слушаться. Аристид слишком хорошо знал «слабые точки» женского тела и отлично отыграл их на мне, заставляя дрожать и — черт возьми! — хотеть его.

В дверном проеме показалась Фрида.

— Лирэя! Девочка моя! — служанка охнула и подбежала, помогая подняться. — Ты как? Что случилось?

Я вырвала руку.

— Мне нужно… помыться.

Фрида ничего не ответила, только кивнула, а я на ватных ногах поплелась в ванную комнату, где рывками стянула одежду и с головой погрузилась в горячую воду. Потом принялась долго и тщательно отмываться. Хотелось смыть его прикосновения, ощущение его пальцев, сильной хватки. Мозг снова и снова подкидывал неприятные воспоминания недавней… «близости». Я злилась и, практически рыча, терла кожу до болезненной красноты. Но красных пятен мне показалась мало, поэтому я продолжила беспощадно тереть кожу и скалиться от новой боли, но отмыться… не получалось.

— Лирэя… — тихонько окликнула Фрида с противоположной стороны двери.

Я так увлеклась процессом, что, услышав голос служанки, дернулась и выронила губку.

— Что?

— Эм… к вам гость.

Я резко поднялась. Толком не вытираясь, накинула на голое тело белоснежный халат и вышла в комнату, чуть не столкнувшись с Рагнаром Верене. Советник не ожидал увидеть меня в таком образе, прошелся взглядом сверху донизу и задержался на груди, которую чересчур сильно обтянула тонкая мокрая ткань, но потом, смущенно прокашлявшись, мужчина отвернулся. Я же продолжила его рассматривать. Рядом ахнула Фрида, следом мне на плечи упал плед.

— Лирэя, прикройтесь!

Спорить не стала.

— Фрида, будьте добры, оставьте меня с маитэа алэра наедине.

— Нельзя! Алэр сказал…

— Фрида! — возмутилась я, после чего столкнулась с укоризненным взором старшей служанки, та поджала губы, вздохнула тяжело, но подчинилась.

— Вам не холодно? — поинтересовался Рагнар, когда в комнате нас осталось двое.

Я покачала отрицательно головой, рассматривая как капли с волос спадают на пол, поуютнее завернулась в плед, ощущая не холод, а… неловкость. Всё из-за ненужного, совершенно неправильного знания о том, что нравлюсь Рагнару.

— Наконец-то ты пришел… — тихо произнесла я, облизывая пересохшие губы, — всё в порядке? Алэр не узнал о твоей помощи?

Он старался. Господи, как же он старался казаться невозмутимым!

Я заслуживаю казни, лирэя, ведь сам возжелал женщину, которую алэр захотел сделать своей…

Каждое движение, каждое слово выверены, пропитаны отстраненностью и хладнокровием. Но я видела. Видела трещины в неприступной броне советника, видела, как пробивается обжигающий, всепоглощающий взгляд. Рагнар Верене смотрел на меня так, словно хотел поглотить, растворить в себе, сделать частью своей души. И это пугало меня до дрожи.

Он молча бросил тканевый сверток на пол. Я опустила взгляд, заметила облегченную одежду стражей дворца Огненной короны.

— Переодевайся.

— Очередная попытка побега?

— Больше никогда не вспоминай тот день. Это опасно.

Опасно…

Я не хочу, чтобы ты досталась ему. Поэтому не смотри на меня с благодарностью. Я не заслуживаю.

Раскройся чувства Рагнара, и гнев Аристида обрушится на него, как гроза на беззащитное дерево. Я видела, как алэр карает тех, кто осмеливался пойти против его воли, как он ломает жизни и калечит судьбы. И мысль о том, что Рагнар может стать одной из этих жертв, сковала меня ледяным ужасом.

Я улыбнулась, натянуто и фальшиво, а после с иронией спросила:

— Какой день? Ты о чем?

Советник одобрительно кивнул, повторив:

— Переодевайся.

— Куда мы пойдем?

— Увидишь.

Я быстро переоделась, влажные волосы собрала в низкий пучок и, спрятав лицо под кольчужным капюшоном, послушно последовала за советником. Несмотря на то, что Рагнар постарался и выбрал для меня самый маленький размер мужского доспеха, я в нем смотрелась несуразно.

Стражников за дверью не оказалось — Рагнар позаботился, чтобы мы остались незамеченными. В коридоре дворца было непривычно тихо, даже подозрительно тихо, оттого в сердце росла тревога, но я доверяла Рагнару Верене, послушно следуя за ним. Вскоре он завел меня в укромную нишу, осмотрелся, а потом провел ладонью по кирпичной стене. Один из кирпичей поддался, открывая тайный вход. Я настороженно заглянула в густую темень, поморщилась от затхлого запаха пыли. Рагнар глумливо усмехнулся и вошел во мрак тайного хода первым, я — следом.

— Может скажешь, куда мы идём? — решила попытать очередную удачу.

— В темницу.

— В темницу? — остановилась. — Зачем?

Рагнар обернулся. В кромешной тьме его янтарные глаза горели золотым светом.

— Увидишь.

— Там может быть Агда… — признавшись, поджала губы. — Я отправила её туда за… оскорбления. Если она увидит нас вместе, то…

— Знаю. Не волнуйся. Агды в темнице нет. Я распорядился, чтобы её отпустили.

— Но…

— Если, — перебив, с нажимом продолжил советник, — вы вдруг окажетесь против моей инициативы, маитэа, вы сможете вернуть Агду в темницу, но поверьте, увидев причину моего своеволия, вы поймете почему я так поступил.

— Ладно…

«Причина», и правда, оказалась веская…

— Господин Кёр… — прошептала я одними губами, глядя на посла Лидэтхейма, поникшего и уставшего, со связанными руками.

Мужчина недоуменно моргнул, словно мой голос ему почудился, а потом медленно поднял голову. Когда увидел меня, замер. К горлу подкатил колючий ком, в легких сперло воздух столь сильно, что не получилось сделать вдох. Я покачала головой, хватаясь дрожащими руками за железные решетки.

— Господин Кёр…

— Принцесса!

— Только быстро, — шепнул мне Рагнар и вышел, оставив нас наедине.

Посол подбежал к прутьям, обхватил мои руки своими.

— Принцесса… Это правда вы?!

— Почему вы здесь? — спросила я с болью и отчаянием.

— Мы… мы долго искали вас, принцесса! Наконец-то нашлись свидетели, которые видели вас в повозке драконов… Как вы? Целы?

Я в слезах отшатнулась.

Ну конечно… За мной. Господин Кёр приехал за мной, наивно полагаясь на свой талант переговоров! Вот только Аристид — это не человек, это воплощение жестокости и властолюбия. Он плевал на дипломатию, на законы, на человечность. Ему нужна была я, и он меня получил.

— Я в порядке, господин Кёр. Правда. А вот вы… вы… Вас больше не выпустят, понимаете?! Вы теперь бесправный пленник, как и я! — слезы лились ручьем. От страха, от вины, от бессилия. Если господин Кёр оказался в Эдильборге, все кончено. Аристид не отпустит его. Никогда.