Геном хищника. Книга четвертая (СИ). Страница 52

Если ничего не путаю, кураре действует от тридцати минут до восьми часов. Столько я, конечно же не продержусь, но так и кураре вроде не растёт на скалах красными бутонами. Иммунитет у меня только к муравьям, но тут совсем наглядно, что это не они.

— Какая-то прям грусть, — мысленно сказал я, вращая зрачками по сторонам.

Пол, стены, потолок, дохлые паразиты, мёртвый монстр, выход в пропасть, пол, стены… Знать бы ещё, что там за шуршание за спиной…

Ну нет, так дело не пойдёт. Гипероксия уже намекнула, что долго я не продержусь, а шакрас (судя по второму уколу биомонитора) прибавил мне контроля. Снова захотелось рассмеяться, как всё вовремя происходит. Ложка-то хороша к обеду. Но, чем я мог воспользоваться, тем и воспользовался. Активировал «Ауру страха», чтобы точно уже не узнать, кто там шуршит за спиной. Потом «Маскировку» — всё равно до конца не понимаю, как она работает, но, может, какие-то нервные импульсы расшевелит. Следом прогнал чуйку, убедившись, что «Аура страха» сработала.

А потом принялся долбиться в собственные способности. От «Спринта» вроде даже вспотел, но даже ресничка не шелохнулась. Попытался сформировать «перо» и сам дротик-то появился, но лишь безвольно выскользнул из ладони на пол. Сразу же за ним загремел второй, а потом и третий. Вроде бесполезно, но кожа на ладони потеплела и как будто бы начала оживать. Я тут же повторил «Спринт», постаравшись убедить себя, что рвануть сейчас должна именно ладонь.

Не знаю, что именно сработало. Может, действие токсина слабеть начало, а, может, я всё-таки себе раскачал. Только руку, но этого хватило, чтобы и грудь размять, и челюсть раздвинуть, и «Зелёнки» жахнуть. Другого противоядия у меня не было, но повышенная доза так обожгла язык (чуть ли не заживо сварив толпу вкусовых сосочков, будь неладна реклама у землян) и выпучила глаза, что пошла какая-то реакция и на всё остальное…

Сам не понял, что делал дальше, но очнулся на краю обрыва. Свесился вниз и делал один глубокий вдох, за другим. И никак не мог отдышаться. Откровенно жадничал, но никак не мог остановиться. Каждый вдох получил как минимум утроенный смысл, что я живой.

Не только живой, но и прошёл уже второй перекрёсток!

Это мысль меня подстегнула. Кое-как, но встал и, держась, за стену побрёл обратно. Тело включалось рывками, ноги то идут нормально, то выключаются, то, наоборот, включаются, подталкивая меня в разные стороны. Но постепенно шаг за шагом, будто я заново учился ходить, добрёл до тела монстра. Ещё дольше пытался подхватить сахарок негнущимися пальцами, что когда это всё-таки удалось, сразу же запихнул его в коробку. Потом посмотрю, когда обстоятельства получше будут. Одно ясно сразу — совместимости у нас нет. А даже если есть, то всё равно нет. Нафиг надо.

Следующее испытание — перезарядить пистолет. С заменой магазина я справился более или менее быстро, а вот заполнить патронами пустой оказалось не так-то просто. Мелкая моторика махнула мне ручкой и показала средний палец. Но я победил, а на последнем патроне размялся уже настолько, что практически вернул контроль над телом. Подхватил винтовку, прогнал вслед за потоком ветра чуйку и аккуратно пошёл сам, стараясь держаться подальше от стен.

Крысопет своим ором полопал всё ближайшее, но уже метров через десять цветы стали появляться вновь. Активные бутоны, в которых помимо лепестков копошились, розовые червячки. Выбор был простой: либо собрать запас токсина, либо сжечь всё здесь к чертям крысиным. Ну или свалить поскорее, что я и сделал.

Выбрался в следующую пещеру, нашёл там несколько нор и следы жизнедеятельности монстра. Кости, перья разных цветов и размеров, и очередную наскальную живопись. Часть рисунков, что я видел раньше, повторялась и здесь, но были и новые, с портретами крысопета.

Хм. И как интересно Птичьи сами здесь ходят и уживаются с местными тварями? Если Макадебинеси меня не убьёт, если я не прибью Макадебинеси за гостеприимство, то обязательно спрошу. Глядя на цветы на стенах, как маленькие, так и уже засохшие у меня появилась версия, что мигрируют как раз не люди, а монстры. И весь цикл переездов, как раз и нужен, чтобы монстры сами ушли. Но подтвердить мне её было пока нечем.

Широкая пещера сменилась узким тоннелем, который под углом перетёк в следующий. Появились новые ответвления, но и без порывов ветра было понятно, что туда идти не стоит. Один полностью зарос цветами, так, что ноге негде было ступить. Из второго несло затхлой падалью, ветер туда, видимо, вообще не залетал. А вот чуйка напряглась, и были слышны поскрипывания с далёким воем.

Я не реагировал, приглушил любопытство, только лишь слушая ветер. И он меня вывел на очередную каменную площадку. Только в этот раз абсолютно голую: ни растений, ни гнёзд. Вокруг сплошные стены, а посередине — пропасть.

По сути, я не прошёл гору насквозь и даже где-то сбоку не вышел. Я был просто в каменном колодце, края стен которого были видны на фоне ясного неба, но забраться без снаряжения я бы наверх не смог. Но нужно было мне не туда — просто прямо. Я видел выход из колодца всего метрах в сорока впереди. Полукруглая площадка подо мной, на которой вполне можно было припарковать несколько автомобилей. Потом поперёк шла дыра от стенки до стенки и почти зеркальная площадка за ней с проходом дальше в скалу.

По сравнению с прошлой пропастью это была какая-то детская — всего-то метров пятнадцать над пропастью. Но ни мостика, ни каната, ни даже какой-нибудь ниточки натянуто не было.

Я подошёл к краю, заглянув вниз. Сложно сказать, что видишь, когда не видишь ничего. Дна не было, стенки просто уходили в темноту, и только воздух дрожал, будто внутри какое-то кисельное марево с красными точками. Я вернулся в тоннель, отковырял там несколько камней и вернулся в колодец. Пока ходил, осмотрел и поковырял стены самого колодца, но вариантов перелезть сбоку не нашёл. Метнул в пропасть первый камень — тишина. Прислушался — снова тишина. Усилил слух с помощью генома — и опять тишина. Кричать не стал. И так понятно, что в ответ будет тишина.

Встал на краю пропасти, посередине поляны и стал прикидывать варианты. Прыгну, а в ответ тишина меня тоже не устраивало. Тут точно: прыгну и не допрыгну. Даже будь у меня нормальный трос, то зацепиться просто не за что. Пока стоял, почувствовал, что потоки ветра-то никуда не делись. Сначала легонько прошелестел сквознячок за ухом, а потом, усилившись, ещё и подпихнул поближе к обрыву, но чуть в сторону.

— Типа лететь, что ли? — хмыкнул я, но сдвинулся чуть правее.

А потом ещё немного правее, до того момента, когда сквозить стало одинаково в оба уха. Можно шагать, не ошибёшься. То только куда шагать?

Я посмотрел под ноги, приглядевшись к мареву и пыльце внутри. Картинка, конечно, не прозрачная, но сомнительно, что меня этот сгустившийся воздух выдержит. Экспериментальный камень спокойно пролетел, я его долго глазами провожал.

Не нравилась мне эта пропасть и этот воздух. Что-то в нём было неправильное, но что именно я понять не мог. Всмотрелся и поморгал, поочередно прогнав все возможности активного генома. Тепловизор, ночное зрение, всевозможные другие спектры и ещё больше убедился в неправильности места. Прямо подо мной было искажение, будто там вода или стекло.

Я раньше всегда верил только глазам, но, конечно, с того самого всегда много воды утекло. Я изменился, мир изменился. У меня в запасе был ещё один камешек, и я просто кинул его перед собой. Раздался пусть гулкий, но звон, а камешек несколько раз скакнул и только потом улетел вниз.

— Хм, — хмыкнул я, присел и начал ощупывать выступ.

Практически сразу на что-то натолкнулся, хотя рука как бы висела над пустотой. Прощупал уже двумя руками и определил границы невидимого моста. Толщину не удалось, я трогал что-то гладкое и прохладное, но до края так и не дотянулся. Прилёг на камень и стал смотреть под другим углом — чтобы не на фоне марева и тьмы, но хотя бы на фоне чёткой и понятной скалы. Знал, куда смотреть, но всё равно, прозрачное нечто не сразу обрело очертания.