Демон из прошлого (СИ). Страница 37

— Патроны на исходе! — крикнул я, перезаряжая дробовик и загоняя в магазин два последних патрона, которые я быстро достал из кармана.

— А у меня аккумулятор почти на нуле! — отозвался Джон, лихорадочно пытаясь нацелиться в очередного монстра. Его голос дрожал, а лицо покрылось потом.

Мы методично отступали. Теперь мы уже были в узком проходе, ведущем наружу. Неожиданно одна из златовласок подобралась слишком близко, и Гуль едва успел ударить её прикладом винтовки, а затем вонзил свою финку в горло твари. Но это лишь слегка замедлило её.

— Фрэнк, план Б! — заорал Гуль, отступая.

— Бросаю гранату, — закричал я во весь голос. Выдернув чеку единственной гранаты, я бросил её под ноги ближайшей группе монстров. Мы все синхронно, не сговариваясь, бросились на выход. Пробежав несколько шагов, одновременно легли на пол пещеры, прикрывая руками голову. Раздался оглушительный взрыв, и своды пещеры обрушились, погребая под собой большую часть златовласок. Пыль и каменная крошка заполнили воздух, затрудняя дыхание. Пещера была завалена.

— Отходим! — сказал я, указывая на выход. И уже не спеша, направился наружу, чтобы глотнуть немного свежего воздуха. За спиной слышались последние рыки тех немногих златовласок, которые остались в живых, но у них уже не было шанса перебраться через завал и продолжить преследование.

Когда мы выбрались наружу, все трое тяжело дышали. Гуль первым нарушил тишину:

— Едрить твою налево… — выругался он. — И что теперь? Мы вообще хоть что-то добыли?

Я вернулся в пещеру, к месту боя. Из-под завалов торчали изуродованные тела златовласок, испачканные кровью и грязью. Но среди всего этого хаоса удалось найти три относительно целых трупа.

— Три, — сказал я Гулю, выходя обратно на воздух. — Этого хватит, чтобы продать и купить нам броню и оружие?

Гуль скептически посмотрел на меня и фыркнул:

— Этого хватит только тебе на новые труселя. И то если торговец будет в хорошем настроении.

— Но ведь ты сказал, что они дорогие? — не унимался я.

— Да шучу я… шучу, — ответил Гуль. — Три тоже неплохо. Меньше, чем хотелось бы, но… по крайней мере патронов купим.

Я отвлёкся от воспоминаний и поднял голову. Гуль уже разделался с первыми двумя трупами. Он аккуратно сворачивал золотистые шкурки, стараясь не повредить их, и что-то бормотал себе под нос.

— Так, — пробормотал Гуль, заворачивая вторую шкуру в тряпку и переводя свой взгляд на последнюю тушу. — Еще одна, последняя. Почти идеальная, лишь слегка подпорчена…

Он осекся на полуслове, заметив, что Чирп, который до этого пропадал невесть где, внезапно появился рядом с телом, так же бесшумно, как всегда. Крыса явно пыталась стащить что-то блестящее — возможно, клык или коготь златовласки, который выглядел достаточно острым, чтобы стать "сувениром".

— Эй, пушистик! — рявкнул Гуль, отмахиваясь от него рукой. — Отстань! Это не для тебя! Или ты думаешь, что я потащу твои игрушки через всю пустошь?

Чирп возмущённо пискнул:

— Пи-пи! — и попятился, но не ушёл. Вместо этого он сделал вид, что просто "случайно" проходил мимо, а затем снова метнулся к трупу, пытаясь утащить свою находку.

— Да что ты привязался к этому клыку?! — раздражённо сказал Гуль, отбирая у него добычу. — Забудь! Тебе вообще повезло, что мы тебя кормим, а не наоборот, — добавил он, прищурившись и глядя на Чирпа с ехидной ухмылкой. — Если ты не перестанешь лезть под руку, я и с тебя тоже шкуру сдеру. Продать её, конечно, не получится, но зато выйдет отличная шапка.

Чирп обиженно фыркнул, но на этот раз отступил, хотя его усы всё ещё подрагивали от возмущения. Он забрался на камень неподалёку и принялся чистить свою шерсть, всем своим видом показывая, что больше не заинтересован в происходящем.

— Готово, — наконец сказал Гуль, заканчивая с последней шкурой. — Пошли, нам ещё часов десять пилить до следующего убежища.

Мы молча поднялись и пошли за ним. Чирп, всё ещё делая вид, что дуется, бежал рядом.

Мы снова шли через пустыню. Серые тучи нависали над головой, словно гигантское покрывало, готовое вот-вот рухнуть на землю. Горизонт терялся где-то вдали, размытый маревом мелкой пыли, поднятой ветром. Песчаные дюны, обычно ослепительно-золотистые под палящим солнцем, теперь приобрели сероватый оттенок, будто выцвели вместе с нашими силами. Воздух был плотным, почти осязаемым, и каждый вдох давался с трудом, словно мы пытались втянуть в себя не воздух, а саму пустыню — её тяжесть, её безмолвие.

Я чувствовал, как усталость накатывает волнами. Каждый шаг отзывался тупой болью в ногах, а вес дробовика на плече казался всё более неподъёмным. Руки, сжимающие ремень оружия, онемели, но я продолжал переставлять ноги, стараясь не отставать от Гуля, который шёл впереди. Его фигура, очерченная серыми тенями, казалась почти призрачной. Он двигался уверенно, будто знал каждую песчинку на этом маршруте, но даже его осанка выдавала напряжение: плечи чуть ссутулились, а шаг стал чуть короче, чем обычно.

Джон замыкал наш маленький отряд. Я слышал его тяжёлое дыхание за спиной — глубокие, прерывистые вдохи, будто он боролся не только с усталостью, но и с собственными мыслями. Его лазерная винтовка висела на плече, её аккумулятор едва мерцал красным светом, предупреждая о том, что энергия на исходе. Джон время от времени поправлял её, словно надеясь, что это продлит её жизнь хотя бы на несколько минут. Его лицо было бледным, а глаза опущены вниз, будто он боялся поднять их и увидеть бесконечность пустыни перед собой.

Чирп бежал рядом, его маленькое тело то появлялось, то исчезало в облаках пыли. Он больше не пищал, как раньше, а лишь изредка фыркал, словно тоже чувствовал тяжесть этого пути. Его усы были покрыты пылью, а шерсть взъерошена, но он продолжал двигаться вперёд, ни на секунду не отставая от нас.

Напряжение витало в воздухе, словно невидимая стена, отделяющая нас от мира вокруг. Мы все знали, что нельзя расслабляться, даже если кажется, что опасность осталась позади. Пустыня была живой, и она могла в любой момент показать свои зубы. Каждый из нас держал оружие наготове, каждый звук заставлял поворачивать голову и всматриваться в даль. Даже Гуль, обычно такой самоуверенный, время от времени останавливался, чтобы осмотреться, прежде чем продолжить путь.

— Далеко ещё? — спросил Джон, нарушая тишину. Его голос прозвучал хрипло, будто он не говорил уже несколько часов.

— Не знаю, — ответил Гуль, не оборачиваясь. — Зависит от того, как быстро ты перестанешь задавать глупые вопросы.

Джон ничего не ответил, но я заметил, как он сжал зубы. Усталость и напряжение делали его менее терпеливым, чем обычно. Я сам чувствовал, как внутри нарастает раздражение, но старался держать себя в руках. Сейчас нам нужно было добраться до следующего убежища, и любая ссора могла оказаться фатальной.

Шаг за шагом мы продвигались вперёд, оставляя за собой следы на песке, которые тут же затягивал ветер. Каждое движение давалось с трудом, но мы знали: остановка означает смерть. Пустыня не прощает тех, кто сдаётся.

Мы шли уже долго. Солнце давно скрылось за горизонтом, оставив после себя лишь серую дымку, которая постепенно сгущалась в темноту. Поднялся ветер, поднимая мелкую пыль и заставляя нас щуриться. Начал накрапывать мелкий дождик — холодные капли били по лицу, словно напоминая, что мы всё ещё живы. Все порядком вымотались: ноги еле переставлялись, а каждый шаг отзывался тупой болью в спине и плечах.

Наконец Гуль замер. Он стоял чуть впереди, осматриваясь по сторонам, словно искал что-то знакомое среди хаоса руин. Вокруг был какой-то небольшой городок, давно превращённый в руины песком и временем. Разрушенные здания, похожие на скелеты древних великанов, тянули свои остовы к небу. Их окна зияли чёрными провалами, будто слепые глаза. Песок, словно река, затопил улицы, скрывая под собой тротуары и дороги. Кое-где виднелись обломки автомобилей, полуразрушенные фонарные столбы и ржавые остовы рекламных щитов, на которых теперь невозможно было разобрать ни слова.