Демон из прошлого (СИ). Страница 28

— Чертов ублюдок, он сдал нас, — слышу хриплый голос. Я узнаю этот голос. Кабал. Опять отличился выродок.

Конвой окончательно останавливается. Из машин начинают выпрыгивать солдаты. Они направляют оружие на нас, открывают огонь. Завязывается перестрелка.

— РПГ! — кричит Сектор. Я вижу, как к первому грузовику улетает ракета. Взрыв озаряет ночь, осколки летят во все стороны.

А затем раздаётся звонкая пулемётная трель. Кабал уже встал за пулемётом и поливает врага свинцом. Его лицо искажено безумным оскалом, он буквально кайфует от того, как плотный огонь косит противников, словно газонокосилка траву. Каждая пуля попадает точно в цель, вспарывая плоть и круша кости. Он стреляет снова и снова, не обращая внимания на собственную безопасность. Его глаза горят безумием, а в уголках губ играет улыбка маньяка. Пули свистят повсюду, воздух наполнен запахом пороха и крови.

Снова взрыв. Это взорвался второй грузовик. Видимо, в нём сдетонировали боеприпасы. Огонь охватывает машину, освещая всё вокруг адским светом.

Ночь. Но вокруг светло словно днём. Округа освещается адским пламенем. Это догорают грузовики конвоя, их корпусы искрятся и плавятся, источая едкий чёрный дым. Воздух пропитан запахом горелого металла, плоти и пороха. Вокруг валяются трупы — десятки тел. Кровь течёт по земле широкими ручьями, смешиваясь с дождём, который продолжает хлестать с небес. Красные потоки стекают в канавы, образуя лужи, отражающие огненные сполохи. Всё вокруг выглядит как кошмарный пейзаж ада.

— Доложить обстановку, — приказываю я по связи, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё кипит от напряжения.

— Я в норме. Кано тоже. Сектор ранен, но кровотечение уже остановили, — раздаётся голос Саб-Зиро. Как всегда холодный, будто его это абсолютно не касается. Этот парень мог бы остаться безразличным даже на краю света.

— Кабал пропал. Его нет, — отзывается Скорпион. Его тон мрачен, но в нём слышится что-то большее — предчувствие беды. — Трупа его тоже нет. Значит, сам куда-то ушёл.

— Проклятье! Ну что этот псих опять удумал? — рычу я сквозь зубы. — Рассредоточиться. Ищем его. Смотреть в оба: у деревенских может быть оружие.

Я шёл молча, осматривая окрестности. Внезапно до меня долетел женский крик. Высокий, пронзительный, полный ужаса. А затем раздался детский плач. Громкий, истеричный. Ребёнок что-то кричал на своём языке — я не понимал этих слов, но интонация говорила сама за себя: страх, боль, отчаяние. Я направился в ту сторону, чувствуя, как сердце начинает биться чаще.

Раздался пистолетный выстрел. Плач ребёнка оборвался так же внезапно, как начался. Я перешёл на бег. Ворвался в дом, из которого донёсся звук выстрела. То, что я увидел, заставило мою кровь застыть в жилах.

Он сидел на кровати. Верхом на местной женщине. Рядом на полу лежал труп ребёнка — маленькое, безжизненное тело с простреленной головой. В руках Кабал держал нож, а его пистолет лежал рядом, на окровавленных простынях. Он методично водил лезвием по коже женщины, оставляя глубокие порезы. Брызги крови летели во все стороны, покрывая его лицо, одежду, стены. На его лице застыла жуткая ухмылка, глаза горели безумием, а голос был полон ярости и издевательства.

— Я тебе покажу, грязная сука, как перечить мне, — прошипел он, его голос был похож на змеиный, полный яда и ненависти. В этот момент его рука с ножом резко опустилась. Брызнула кровь. — Я всё равно тебя поимею, и мне похер живая ты или мёртвая.

Я замер в дверях, не в силах пошевелиться. Помочь здесь было уже некому. Кабал методично разрезал одежду на женщине, при этом задевая её плоть. Кровь сочилась по телу, стекала по кровати, капала на пол, смешиваясь с кровью ребёнка. В его глазах была ярость, безумие и удовольствие одновременно. Он наслаждался каждым моментом этого кошмара.

— Прекрати это, ублюдок! — закричал я, чувствуя, как гнев захлёстывает меня.

Кабал медленно повернулся ко мне, его лицо исказилось в безумной ухмылке. Он шипел, как змея, его глаза сверкали в свете пожара.

— Сайракс! А что ты сделаешь? Ну! Останови меня, чертов урод! — он поднялся с кровати, его тело начало меняться прямо на глазах. Грязная рваная одежда исчезла, его мускулы обрели металлический блеск. Он рос и рос, превращаясь в огромного стального монстра. Когда трансформация завершилась, его человеческое тело полностью исчезло, оставив лишь голову. Эти безумные глаза никуда не делись. Они продолжали сверлить меня, полные безумия и ненависти.

— Ты мне не ровня, — произнёс он, его голос теперь рокотал как раскаты грома.

Я стоял, парализованный ужасом и отвращением. Его тело больше не было человеческим, но его действия оставались теми же. Он шагнул ко мне, и протянул свои металлические руки, которые зловеще сверкнули в свете пожара.

— Аааааа… — я подскочил, весь мокрый от холодного пота, словно вынырнул из ледяной воды. Мой пульс зашкаливал, тело тряслось, как в лихорадке.

Этот сон… Такой реальный. Такой подробный. Каждая деталь стояла перед глазами, будто я снова находился там, в том аду. Я сжал кулаки до боли, пытаясь прогнать воспоминания, но они не уходили. Словно призраки прошлого, они продолжали преследовать меня, цепляясь за каждую мысль, каждое движение. Сейчас я действительно хотел никогда бы не вспоминать такое. Неужели всё это было на самом деле?

Я молча опустился обратно на матрас, чувствуя, как дрожь постепенно ослабевает. Голова была полна хаоса. Говорят, что сон лучше всего помнится первые две — три минуты после пробуждения. Это то время, когда ты можешь проанализировать его, попытаться понять, что же именно тебе приснилось. Но сейчас мой разум сыграл со мной злую шутку. Он соединил воспоминания о прошлом с тем, что происходит в настоящем. Вполне возможно, что это было действительно воспоминание из моей прошлой жизни. Но то, во что превратился Кабал… Именно с ним я встретился в деревне. Именно так он сейчас выглядит.

«Зачем же они напали на деревню? Отец? Из-за него?» — мысли проносились как ураган, сталкиваясь друг с другом и создавая ещё больший хаос в голове. Я посмотрел на свою левую руку и устройство на ней. «Всё ради этого? Об этом говорил отец в своей записи? Им нужна эта штука?»

Пристально вглядевшись в свой КПК, я пытался понять, что же в нем такого важного. Почему они готовы убивать ради него?

«Ну конечно, там программа для контроля мутаций. Контролируемые мутации. Выбирай то, что тебе нужно, а не превращайся в зомби. Как удобно», — мои мысли вернулись в тот кабинет, к телу мертвого отца. Его слова, полные боли и сожаления, эхом отозвались в голове. «Они точно искали это. Не нашли. Если Кабал работает на них, то он скорее всего поймет, что к чему. Он будет меня искать. Когда он меня найдет, я должен быть готов к этой встрече».

Я наконец обрел чувство реальности. Поднял голову и осмотрелся по сторонам. Подо мной старый, истёртый временем матрас, который едва скрывал жёсткость каменного пола. По полу пещеры журчал небольшой ручеек с кристально чистой водой. А в этом ручье я заметил отражение каких-то оранжевых всполохов.

«А это что? Что за звук? Треск костра?» — я повернул голову и увидел Гуля. Он сидел на камне перед небольшим костром прямо посреди пещеры. Дым от костра уходил куда-то вверх и терялся под сводами пещеры. Возможно, там была отдушина. А ещё пещеру наполнял ароматный запах жареного мяса. Над костром, на вертеле, жарился какой-то зверёк. Похоже, это был заяц-мутант — его уши были слишком длинными, а на лапах просматривались длинные когти.

Гуль заметил, что я проснулся, и бросил на меня короткий взгляд. Его зеленое лицо было освещено мягким светом догорающего костра, но в глазах читалось любопытство.

— Выспался? — спросил он с лёгкой усмешкой, но в его голосе всё же чувствовалась тревога. Он явно что-то подозревал, но не спешил давить.

— Ну… вроде того, — ответил я, потирая лицо руками. Голос звучал глухо, будто я пытался отгородиться от собственных мыслей. Я не хотел говорить об этом. Совсем.