Наследник пепла. Книга VI (СИ). Страница 13

— Так, — сказал Салтыков, подбираясь. — Ещё какие-то сведения у тебя на эту тему есть?

— Да, я могу даже указать на того банковского служащего, который, скорее всего, работает осведомителем у главы алхимиков, — ответил я.

— Так-так-так, — Салтыков заметно оживился, потирая руки. — Ну, поехали. Сейчас же! Нельзя терять ни минуты.

Мы оставили Матрону и Голицына в резиденции, а сами втроём с дедом и Салтыковым полетели в банк. Причём лошади, запряжённые в экипаж Тайного сыска, оказались очень сноровистыми. Они огибали другие кареты так, что дух захватывало. Буквально меньше чем через десять минут мы были уже в банке.

В сопровождении представителя Тайного сыска практически не составило труда отыскать банковского служащего с табличкой «Эд» на форменной рубахе.

— Ну-ка, пройдёмте-ка с нами, милейший, — сказал ему Анатолий, захватив в тисках локоть служащего.

— Но я не могу никуда идти! — заикаясь, ответил тот. — У меня рабочее время. Меня уволят!

— Послушай, — с несколько садистской улыбкой проговорил Салтыков, — тебе бы сейчас молиться, чтобы ты вообще жив остался или, по крайней мере, на свободе.

— А? Что? Я же ничего не делал! — проговорил банковский служащий.

Тогда Салтыков огляделся, увидел, что к нему спешит руководитель отделения, и сунул тому под нос печатку с отчего-то знакомым вензелем, от которого руководитель отделения сразу же побледнел.

— У вас же есть тут переговорные комнаты, так? — сказал Салтыков, улыбаясь. — Мне, пожалуйста, самую лучшую. Звуконепроницаемую.

Спустя две минуты мы уже были внутри.

— Ну что, уважаемый, — проговорил Салтыков, усадив работника банка на стул, а сам сел напротив него, — хотя нет, какой ты нахрен уважаемый… Срок тебе корячиться, дорогой мой.

— Как? — выдохнул служащий.

Он попытался соскочить со стула, но тут уже я его прижал силой, чуть ли не вдавив в сиденье.

— Каком кверху, — проговорил я, давя в себе желание просто спалить ему голову.

— Соучастие в особо тяжких преступлениях, да ещё и организованной группой лиц, — с дежурной улыбкой проговорил Салтыков. — Это, дорогой мой, даже не пожизненное. Это, в некоторых случаях, смертная казнь.

— К-к-как с-с-смертная к-к-казнь⁈ — уже откровенно заикаясь, проговорил Эд. — Я ничего не делал!

— Ну как ничего не делал? — спросил Анатолий. — Ты вот Виктора фон Адена помнишь?

Он выкрутил голову, посмотрел на меня снизу вверх, и тут на его лице разлилось явное узнавание. Пальцы начали трястись, и его всего пробило дрожью.

— Я ни-ни-ничего не делал! — но всем всё уже было понятно. Человек своим поведением сам себя сдал.

— Значит, так, — проговорил Салтыков. — Если ты нам сейчас рассказываешь, кто похитил девушку…

— Какую девушку⁈ — взревел Эд.

— Молчать! — рявкнул на него сыскарь. — Ты тут насчёт скорлупы скорпииды ребят сдал?

Эд замолчал, но трястись стал ещё больше.

— Ну вот, значит, и в похищении девчонки тоже ты участвовал, — резюмировал Салтыков. — Откуда письмо взялось в депозитарной ячейке на имя фон Адена?

— Я… я… я… я… я не знаю! — он действительно уже не мог говорить. Я видел, что бедолагу прямо сейчас может хватить удар. На его лбу выступили крупные капли пота, и он, того и гляди, потеряет сознание. Но я был в любой момент готов помочь ему и отвесить оплеуху, чтобы он пришёл обратно в себя, причём такую, чтобы отожглась на его щеке.

— Послушай, — тон Салтыкова внезапно с жёсткого стал очень-очень мягким. — Ты же знаешь, что виновен. Мы знаем, что ты виновен. Давай мы обойдёмся хотя бы без членовредительства?

— Да! — с готовностью кивнул Эд.

— Ну так вот, — продолжил Салтыков мягко и даже как-то вроде бы уважительно. — Давай ты сейчас нам расскажешь всё, что знаешь, а я тебе обещаю, что в конце при приговоре мы тебе скостим срок.

— Какой приговор? Я ничего не делал! Я не знаю ни про какую девушку!

— Про девушку ты не знаешь? — проговорил Анатолий. — Но вот про яйца скорпииды-то ты сдал.

— Но я же не знал! — взмолился служащий. — Это просто… меня попросили сказать, когда заберут.

Салтыков хлопнул ладонью по столу, как будто замкнул какую-то выигрышную игровую комбинацию.

— Кому⁈ — чуть ли не крикнул он. — Кому ты сказал насчёт скорлупы скорпииды⁈

— Фламелю, — неуверенно проговорил Эд и, кажется, только теперь понял, что он натворил. Но отступать было уже поздно.

— Какому Фламелю? Главе гильдии алхимиков⁈ — спросил с напором Салтыков.

— Д-да, — уже как-то совсем безнадёжно ответил Эд. — Он просил сказать, когда скорлупу заберут из банка. Я думал, это ему надо для деловых контактов. Я не знал, что за ней идёт такая охота.

— Ну это ты потом следователю расскажешь, — ответил Салтыков. — Кто принёс письмо и положил в ячейку на имя Адена?

— Я не знаю, — ответил тот. — Скорее всего, это было сделано анонимно, но я этого точно не делал.

— Так, — Салтыков оглядел нас, увидел мои руки, лежащие на плечах Эда и готовые сжаться у него на шее. — Сейчас к Фламелю, пока он ещё в городе.

— А этого? — я указал на сидящего банковского служащего.

— А этот никуда не денется, — ответил Анатолий и перевёл внимание на Эда. — Ты же никуда не денешься? Дождёшься, пока за тобой приедут? — с какой-то отеческой улыбкой поинтересовался Салтыков. — Смотри, сбежать не получится. Телепорты сейчас все будут предупреждены. И на вокзалах все будут предупреждены. И на дирижабле тебе не улететь. Но если ты попытаешься бежать, наша договорённость о сотрудничестве со следствием испарится.

Салтыков сделал выразительный жест рукой.

— Ты меня понял?

Эд смог только кивнуть.

— И не смей предупреждать Фламеля, — добавил сыскарь. — Это тоже тебе в плюс не сработает.

На выходе из банка мы уже столкнулись с представителями Тайного сыска, которые, отдав воинское приветствие Салтыкову, тут же отправились за банковским служащим. Где и когда Салтыков успеть связаться со своими, оставалось для меня загадкой, но реакция службы была на высоте. Мы же, выскочив из банка чуть ли не бегом, снова юркнули в экипаж и направились к главе гильдии алхимиков.

Я ехал и представлял, что я сделаю с этим главой гильдии алхимиков. Я был готов вставить ему какую-нибудь железку в задницу и раскалить её, словно меч в реке Дружба. Меня так и подмывало вытрясти из этого гадёныша всю правду.

Фламеля мы поймали практически в дверях. Уж не знаю, предупредил ли его банковский работник, или он просто собирался выходить из дома.

Я схватил его за грудки и буквально швырнул в кресло.

— Да что же вы себе позволяете-то⁈ — вскрикнул глава гильдии алхимиков, даже не пытаясь отбиваться. — Вы кто такой? Молодой человек, нельзя вот так врываться в чужие дома! Да по вам Стена плачет.

— Стена по мне уже отрыдала, — рыкнул я со злости. — А что такое «нельзя», ты сейчас узнаешь, — проговорил я, склоняясь над ним и упираясь в широкие подлокотники кресла, на которых выгорели отпечатки от моих пышущих жаром ладоней. — Если с головы моей сестры упадёт хоть один волос… Я сделаю из тебя шашлык и скормлю псам в трущобах столицы!

— Господа, — Фламель вжался в спинку кресла и поднял глаза на Креслава и Салтыкова. — Что этот молодой человек несёт?

— Говори, тварь! — сказал я. — Где твои подельники её удерживают?

Мантия главы гильдии алхимиков занялась пламенем.

Кажется, это проняло урода даже больше, чем мои угрозы.

— Он-на же зачарована от огня… — в шоковом состоянии смотрел Фламель на языки пламени, пожирающие ткань, и вдруг взвизгнул.

— Остановите кто-нибудь этого безумца. Он же меня сейчас сожжёт!

Взгляд главы гильдии шарил по деду и по Салтыкову, вдруг остановившись на печатке с вензелями.

— Вы же чиновник Тайного сыска! Остановите этих сумасшедших пиромантов! Сколько им всё будет сходить с рук? Я требую от вас вмешаться!

— Я бы на вашем месте перестал требовать, а начал волноваться за свою жизнь, — холодно улыбнулся Салтыков.