Кафедра (СИ). Страница 34

В деканат вошёл без стука, так как настроение испортилось окончательно. Все мои товарищи по несчастью уже прибыли. Видимо, явились пораньше, и лишь я один пришёл точно к назначенному времени.

— Наконец-то, — проворчала Анна Юльевна, заведующая кафедрой лингвистов. — Сколько тебя ждать?

— Ещё немного, — демонстративно посмотрел я на часы. — У меня есть минута в запасе. Так что имею право сходить попить, например.

— Не ёрничай! Нет поводов для этого. Всё очень печально… Ладно, начинаем. Нам нужен рассказ…

— … подробный рассказ, — дополнил её главный боевик академии.

— Именно, Сергей Витальевич. Очень подробный. И начнёт его госпожа Хвостова.

— Подождите, — задал вопрос я, видя, что послушная девочка Лида уже собралась открыть рот. — Не знаю, как остальные, а я подписал кучу бумаг о неразглашении.

— Мы тоже, — подтвердил мои слова Генка.

— Вот видите. Значит, всё, что можно, Тайная полиция сама донесла или ещё донесёт до преподавательского состава. А вы нас на тюрьму подбиваете.

— Умный очень? — скривился Сергей Витальевич.

— Осторожный. Ну, и умным тоже приходится быть, если остальные не хотят. Так что лично я ни слова не скажу до того момента, покуда не узнаю того, что вы сами уже знаете.

— Молодец, Булатов. Объявляем устную благодарность за бдительность. Дело на самом деле очень серьёзное. Вы читали газетные статьи по инциденту в Бакле?

— Нет, — замотал головой Книгин. — Не до этого было. Я потом гляну.

— Не глянешь, так как их нет. Всего лишь пара строчек промелькнула о землетрясении. Думаю, безопасники вам по поводу молчания все уши прожужжали. Но, как вижу, некоторым ещё раз повторить стоит. Молчите! Даже близким, друзьям и преподавателям ни слова! Официальная версия: группа студентов Академии попала под завал во время землетрясения. Отсюда и жертвы.

Будут спрашивать, отвечайте скупо. Мол, шли за профессором по подземному городу, и вдруг потолок рухнул. Все погибли, лишь вам повезло. Сутки просидели, а потом явились спасатели. Но вы их не помните, потому что были без сознания. Очнулись уже в госпитале, где вас быстренько поставили на ноги и отправили домой. Всё!

— И… — немного смущённо добавила Анна Юльевна: — Булатов. Я вижу на вашем запястье часы Знаменского. Их лучше не носить, как и то наградное оружие, что вы в скором времени получите. Иначе будет много вопросов от студентов.

— Извините, но ни с оружием, ни с часами расставаться не собираюсь, — моментально ответил я. — Пистолет мной был получен за меткую тренировочную стрельбу, а револьвер — за… Пусть будет за мужество и героизм, но проявленных не во время боевых действий. Будем считать, что я один не потерял сознание и ухаживал за всеми пострадавшими товарищами до последнего. Часы же мне лично профессор Знаменский подарил ещё до начала землетрясения.

— Булатов! Мы тебе только что отдали приказ, а ты его уже оспариваешь! — гневно высказался препод боевиков.

— Не помню, чтобы в правилах Академии был пункт, разрешающий преподавателям лишать студентов наград или подарков. Так что можете сильно не пыхтеть. Я сказал, что буду своими вещами распоряжаться по собственному усмотрению? Значит, буду!

— Булатов! Как ты позволяешь себе разговаривать с нами в подобном тоне?

— Легко. Можно и ещё круче, если вспомнить, кто нас направил на эту чёртову практику. Вы! В ни хрена не проверенное место загнали студентов, большинство из которых погибли.

— Место было проверенное, и практика соответствовала уровню ваших навыков.

— Сергей Витальевич. Это вы родственникам погибших скажите.

— И скажу, щенок! Ты знаешь, сколько товарищей и учеников я за свою жизнь похоронил? И ни разу с себя ответственность…

— Кажется, наш разговор свернул не в ту сторону, — перебила Анна Юльевна, пытаясь не дать обстановке накалиться. — Да и вообще, главное мы до вас донесли. Да! Практика засчитана всем с максимальным баллом. Больше не смеем никого задерживать. Прощаемся с вами до следующего учебного года.

Молча откланявшись, все студенты вышли из кабинета.

— Зря ты такую бучу поднял, — слегка укорил меня Генка Феклистов. — Преподы-то в чём виноваты? Пока тебя не было, я узнал, что им тоже досталось неслабо. Вашу «демонскую филологичку» из Твери с какого-то важного симпозиума выдернули, а наш Дракон…

— Кто? — переспросил я.

— Прозвище Сергея Витальевича на боевой кафедре. Так он аж с Урала сюда летел, свернув практику у третьего курса. Я первым пришёл и слышал, как они за дверью громко разговаривали. Переживали очень. И не за свои карьеры, а за погибших ребят. Ваша Анна даже думает в отставку подать, так как из-за головотяпства высокого начальства ей стыдно в глаза студентам смотреть. Ну а Дракон её уговаривал не делать этого, потому что такой демарш ничего не изменит, а отличного специалиста Академия лишится.

— Всё равно, — объяснил свою позицию я, — не стоило им ставить условия так категорично… В данной ситуации мы не провинившиеся, а пострадавшие. Герои некоторыми местами! Вам тоже стоит учитывать сей факт, если не хотите, чтобы на вас ездили. Читайте устав Академии! Всё, что мимо него — это уже не приказной тон со стороны преподов, а договорной. В ущерб себе договариваться глупо.

— Да, Родион, — внимательно посмотрев на меня, произнесла Лидия. — Как ты сильно изменился за последние недели. Словно в старое тело вселился новый человек.

— И ничего оно не старое! — отшутился я, внутренне чертыхнувшись. — Могу даже дать его потрогать, чтобы убедилась в этом. Но только в приватной обстановке и трогать будешь всего.

— И меня потрогать можно, — тут же оживился Серёга Книгин.

— Дураки! — насупилась Хвостова.

— Ещё какие, — улыбнулся я. — Ну что, дамы и господа? Расходимся или посидим где-нибудь?

— Не… — сморщилась Ксюша. — Меня после поезда до сих пор от еды воротит. Это же надо было так напиться! Извини, Родион, за такое. Очень стыдно…

Ещё немного поболтав, мы разошлись в разные стороны. Чувствуя приличный голод, я направился в сторону ресторанчика «Бригантина». Поем, повидаюсь с Верой. Может, чего-нибудь и устроим неприличного с ней вечерком. Заодно извинюсь за потерянные в Бакле дорогие сумки-охладители и компенсирую их стоимость.

Но, к моему удивлению, на ресторане висели замок и надпись: «Закрыто на неопределённый срок». Задница Вечного! Такой подставы я не ожидал. Недолго думая, зашёл в лавчонку по соседству с «Бригантиной», чтобы узнать, когда заработает ресторан.

— Может, и вообще не откроется… — грустно вздохнул пожилой продавец. — Горе у семьи Матье. Дочка погибла.

— Как погибла? Вера⁈

— Она, молодой человек. Других нет. Говорят, тварь вечером напала. Подробностей не знаю. Да и не нужны мне такие подробности… Жалко девочку… Умница, красавица. И здоровалась всегда. Несправедливо всё это…

Глава 17

Подобное известие застало меня врасплох. Я, конечно, понимаю, что все люди рано или поздно умирают. Но Вера⁈ Погибнуть в самом защищённом городе страны от тварей⁈ Это реально, несправедливо и очень больно… Впервые за много лет я действительно ощутил настоящую боль, а не чувство сожаления. Да, у нас с Верой не было той самой, описываемой поэтами вселенской любви, но зарождающиеся дружба и чувство сильной симпатии присутствовали.

Выйдя из лавки, я уткнулся лбом в холодную стену здания и заставил себя успокоиться. Но этот самый покой никак не хотел приходить. Хотелось орать во всё горло и крушить всё подряд.

— Молодой человек, с вами всё хорошо? — неожиданно раздался за спиной голос.

С трудом повернувшись, увидел старушку, с тревогой смотрящую на меня.

— Всё хорошо, — процедил сквозь зубы. — Лучше не бывает.

После этих слов женщина испуганно вздрогнула и быстрым шагом стала удаляться, постоянно оглядываясь назад. Но видимо, мне её и не хватало, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. Моментально перестав копаться в своём горе, я наконец-то ощутил себя с холодной головой. Первое, что сразу понял — необходимо отомстить за Веру. Найти ту Сущность, что покусилась на её жизнь. Ходить с такой тварью по одним улицам я не могу. Постоянно буду думать, что она безнаказанная где-то рядом.