Орден во всю спину (СИ). Страница 8

Старик Захар Ван скривился, как будто вместо слов ему предложили съесть соленый корень. Он отодвинул счёты и развёл руками.

- Понимаешь, Косой, ведь не просто мясником тут работаю. Я посредник. И отправляю это добро за стены – для господ. А у них там – бюрократия. Цены фиксированы. Протоколы, отчёты, печати… Всё как положено. Вольностей не прощают.

Он только успел договорить, как Ярослав, не теряя ни секунды, потянулся за тушкой и, небрежно закинув её обратно на плечо, двинулся к выходу. Стеклянная дверь заскрипела на старой пружине.

- Эй, ты куда собрался-то?! – вскрикнул Захар и поймал его за рукав потёртого бушлата.

- Пойду к старику Лихачёву. У него ценник может быть поуважительнее, – бросил Ярослав через плечо.

Захар усилил хватку, будто боялся, что воробей прямо сейчас вспорхнёт и улетит к конкуренту. На его морщинистом лице появилось что-то среднее между натянутой улыбкой и одышкой.

Он знал, что сегодня в крепость приедут важные люди. Администрация уже передала ему, что будут скупать всё "экзотическое". Информация, понятное дело, не для широкой публики – но ему, как проверенному торговцу, намекнули. И этот жирный воробей, как назло, был как раз тем, чего ждали. Потерять его – значит потерять деньги и доверие.

- Ну-ну… – Захар понизил голос, сменив тон на почти ласковый, – За сколько ты на самом деле хочешь его продать?

Ярослав в ответ только поправил котёл на плече и шагнул за порог.

- Поговорим, когда я выясню, что он на самом деле стоит, – бросил ему, даже не оборачиваясь.

За его спиной послышалось многозначительное ругательство сквозь зубы и глухой стук ладони по прилавку.

Старик Захар Ван натянуто улыбнулся, оглядывая воробья, словно надеясь, что тот вдруг уменьшится в размерах – или исчезнет вовсе.

- Но ведь тогда твой Лёшка в школу опоздает, – произнёс он с наигранным сочувствием. – Ладно уж, девятьсот так девятьсот!

Ярослав остановился, повернув к нему голову.

- Что ты сейчас сказал?

- Я? – Захар заморгал. - Ну… что Лёшка может в школу не успеть.

- Нет. До этого. Что ты сказал до того, как начал болтать про школу?

- Ну… – старик замялся, – Я спросил, за сколько ты хочешь его продать?

- Ты сам сказал. – Ярослав прищурился. – Ты спросил. Вот и получай: пять пятсот.

На лице Вана застыло выражение абсолютного замешательства. Будто пощёчина холодной ладонью с утра пораньше. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но слова увязли где-то в морщинах. Щёки у него пошли красными пятнами, словно душа сама не понимала – то ли стыдно, то ли жалко денег.

Медленно, будто его подгоняли изнутри, Захар принялся считать. Смочил пальцы слюной, пересчитал – потом снова, на всякий случай, глядя на купюры с такой тоской, будто отдавал последние тёплые дни лета.

Итоговая цена составила пять тысяч четыреста девяносто шесть рублей. Яроослав, великодушно (а может, из расчёта), уступил пару монет, но в голосе его не было ни намёка на благодарность.

Этот воробей не стоил столько из-за веса или даже редкости. Главным был не размер – а сам факт: в Крепости 334 птицу такого рода даже не все видели, не то что ели. Экзотика. А как известно, редкость – всегда товар. А вкусная редкость – товар двойной. Дичь!

Старик Ван не был дураком. Он никогда бы не пошёл на убыточную сделку. Когда он продаст эту тушку кому-нибудь из господ за стеной, выручит своё с лихвой – и, может быть, ещё получит приглашение на приём или, чего доброго, доступ к пайковому распределению.

Он с явным сожалением передал пухлую пачку Косому. Деньги в его руках дрожали, как последний осенний листок на ветру.

Ярослав аккуратно убрал купюры в потайной карман и уже собирался уходить, как вдруг Захар, понизив голос до шёпота, будто говорил государственную тайну, наклонился к нему:

- Косой, слушай… В следующий раз, если поймаешь – не убивай. Живого принеси. Господа стали интересоваться живыми экземплярами… За них можно выручить куда больше.

Сергей нахмурился.

- Живого? Чтобы самим зарезать? Развлекаются, что ли?

- Нет-нет, – покачал головой Захар, переглянувшись с улицей, как будто боялся подслушивания. – Они… держат их как домашних животных. Понимаешь? Питомцы, экзотика! Летает, щебечет – прям как раньше у царей павлины в саду.

Я молча уставился на старика, будто тот предложил мне усыновить крокодила. Это же какую клетку надо для воробья. С прутками в палец? Ну его к лешему, таких питомцев! Прямо как у нас некоторые, с жиру бесятся.

Глава 3

- Как домашних животных?! – Ярослав даже приоткрыл рот от удивления. – Они их, что, едят что ли? А, нет, не едят… Тьфу, свихнёшься тут с этими извращенцами. Так на кой чёрт им тогда воробьи? Это же просто пустая трата хорошего мяса! Ты бы знал, какое у него сочное мясо, особенно если его правильно довести – язык проглотишь!

Да, станешь тут специалистом по приготовлению дичи, когда больше никакого мяса нет.

- Ты, парень, не поймёшь того мира, в котором копошатся богатеи, – усмехнулся старик Захар Ван, покачивая головой, будто вспоминая старую шутку. – Вот говорят, лет двести назад у господ мода пошла держать орлов в домах. Орлов, ты понимаешь?! А теперь орлы – что? Здоровенные твари, глаза выцарапают, руку по локоть сожрут, если не всего тебя сразу. Так вот, воробей теперь – замена. Маленький, но взгляд у него… ух! Грозный! А господа это уважают. Чтобы сидело у них в клетке, дёргалось и выглядело опасно.

Эх Ван, Ван, сам ты не понимаешь, сколько понимаю я. Сам же жил в таком мире, а сейчас да, ну, реально трудно мне проникнуться такими извращениями. Ведь на такого питомца ещё и еду изводить. Да, стал уже аборигеном до мозга костей….

Потом почесал щеку, задумался.

Странный этот мир. Пока половина народа за стенами крепости грызёт кору, потому что нечего жрать, – у зажравшихся, понимаешь ли, воробьи на цепи вместо собак. Да что тут про это говорить, соседствуют роботы и самое натуральное средневековье в виде подола.

- Ну, если уж им нужен живой, – протянул немного подумав, – то ценник другой будет. Когда эта птичка жива, с ней и сам чёрт за руку здороваться не захочет! Порвать может, глаз выдрать. Так что это уже не птичка, а потенциальное орудие убийства!

Тут меня будто озарило. На минуту задумался.

Если за стенами полно заражённых… значит ли это, что и воробьи – тоже? Есть ли прямой смысл под термином "заражённый". Ведь если разобраться, то больным себя ну никак не считал. Да и окружающие…. Или всё это придумано, чтобы делить людей, как скот, по стойлам? Те – внутри. Эти – снаружи. Эти работают. Те – командуют. И всё "по правилам".

- Богатство приходит к тем, кто умеет рисковать, – снова усмехнулся Захар. – Слушай, раз уж ты можешь в холодную ночь выследить вот такого воробья, ты явно не простой парень. Пару раз принесёшь их живыми – и можешь полгода валяться пузом кверху. А может, на эти деньги и невесту найдёшь себе, а?

Тоже мне, мотиватор нашёлся.

- Жену? Ага, щас! – фыркнул Ярослав и махнул рукой. – Что дальше, домик с заборчиком и розами?

Сказал же. Вот на-фига мне такое счастье, если и сейчас женскими ласками не обделён, а там к ним ругань и скандалы прилагаются.

Старик Ван резко понизил голос и заговорил с таинственным видом, как будто собирался поведать заговор:

- Слыхал я, у старика Ли, что рядом лавочку держит, дочка есть. Учится там же, где и твой братец Лёшка. Девка не промах, порядочная…

То, что не промах и очень даже зачётная, сам в курсе. Огонь, сказал бы девка.

- А может, мне стоит тогда прямо к старику Ли и с воробьём этим пойти? – прищурился Ярослав. – Или вы хотите выступить в роли свахи, Захар Егорыч?

Ли, кстати, несмотря на китайскую фамилию на самом деле узбек. Так что понимаете, что у него за дочка от брака с русской вышла. Эх, кровь с молом….

Обернулся к Лёхе и уточнил:

- Это точно она? Твоя одноклассница?