Трон галактики будет моим! Книга 3 (СИ). Страница 9

— Ты мне тут психологию не пропагандируй! — огрызнулся Череп. — Я этих ваших психологов имперских с лестницы спускал только так.

— Ты же герберец?

— По батюшке — в десятом поколении! — гордо вздёрнул он подбородок. — Солтынгеры с северного побережья Мёртвого Моря! А предки по матушке — с Гиацинта.

— Твои родители живы?

— Нет, — он отвернулся. — Замочили их, когда мне было десять. Их и брата старшего… Что, зубы заговорить мне хочешь? В душу влезть, да? Вы, с центральных, все такие, лишь бы в душу влезть да нагадить там потом!

— Угомонись, Череп, мне всего лишь скучно! И ты у меня гость, вот и развлекаю тебя беседой. Октавия, налей-ка ему чаю. Только осторожно, если руки будет распускать — в челюсть с локтя, своим коронным.

Октавия не сильно была рада этой просьбе, но бросилась выполнять.

— Что, красоточка, вот мы и остались вдвоём, хе-хе? Садись-ка ко мне на коле… кхе-кхе-кхе! — усмехнулся Череп, но затем забулькал и закашлялся.

Я оглянулся: судя по всему, Октавия опрокинула ему чашку чая прямо в лицо, едва не выбив зубы.

Тут можно было ждать взрыв эмоций, но чаёк внезапно подействовал отрезвляюще. Некоторое время, он, конечно, сквернословил и обзывал членов экипажа, но вскоре пришла стадия принятия.

— Ладно, лыцарь, — сказал он, откашлявшись и став серьёзным. — Я с твоей летающей консервы, похоже, уже не денусь… Пленник я у вас, так?

— Ты гость. Просто ты сам выбрал вариант, при котором нам пришлось связать дорогого гостя.

— Вот. Гость. Поэтому я вот что тебе скажу. На подлёте к восьмой стрельбе, сразу после отсечки, держись к левому краю относительно зенита.

— Потому что — что?

Череп оскалился, затем сплюнул сукровицу с разбитой губы.

— Потому что мы там справа на прошлом круге мину с Костяном оставили! На обломках. И сработает она на третьей или четвертой посудине.

— Что ж, не думал, что это скажу — но спасибо, Череп, — усмехнулся я.

— Подотрись своей благодарностью! Это я не для тебя делаю, а для себя. Сдохнуть не хочу.

Так или иначе, на этот раз он не обманул. На отсечке этапа, всего в паре сотен километров до стрельбища, мы снова шли четвёртыми.

1 место — Буцефал (зелёные)

2 место — Сверчок (оранжевые) — + 4,5 минут

3 место — Луиза (чёрные) + 9,5 минут

4 место — Скотинка (фиолетовые) — + 10,5 минут

5 место — Левиафан (голубые) + 11 минут

А Сверчок-то, Сверчок, как вперёд вырвался! И понятно почему — вон они, потемневшие и выгоревшие бустеры, ровно такие же, что я сбросил целый круг с лишним назад.

Признаться, я немного переживал за Ганса — потому что ему предстояло состязаться с «Буцефалом», который почти всю игру был безоговорочным лидером гонки.

Даша взяла правее, как и планировали. А «Левиафан», увидев окно возможностей, пошёл сбоку, на обгон.

И подставился под мину, как и обещал Череп. Бабахнуло ярко и знатно, обломки полетели в разные стороны. Только вот мина оказалась не слева, а внизу.

До нас, впрочем, сначала ничего не долетело. Но следом, уже на раненом Левиафане, сработала какая-то совсем незнакомая дрянь. Скорее всего, какой-то мощный электромагнитный щит, технологии Гиацинта, мгновенно отрубивший всё в радиусе пары километров.

И оставшиеся в вакууме соколки, отразившись щитом, полетели в нас! Я услышал гулкие удары по композитным щитам.

Свет и гравитация моргнули, нас подбросило, а затем приземлило.

— Скотинка! Скотинка, ты живой?

— А⁈ Где я⁈ О боже, я в космосе! Госпожа! И вы в космосе! Что происходит⁈ Где я⁈ Это уже гонка? Она же через шесть часов!

— Что за фигня? Мы же его восстановили. И опять, главное, это чёртово второе стрельбище.

Даша прошлась по мониторингу и сообщила:

— Ну, да. Восстановили. А потом начали копировать копию в резервный мозг. А там же диски старые, медленные… Вот и ошибка копирования получилась. В общем, «мозг пополам» это называется, откатился до старой копии.

— Ясно. Опять амнезия!

— Ха-ха! Видал, как! — довольно заржал Череп. — Если бы вы прошли ближе — вас бы размазало. Всё, рыцарь, теперь ты у меня в долгу, понял, да?

Порой его борзотность меня весьма веселила.

— В долгу? Ничего ты охреневший! Сиди-ка ты смирно, а не то я тебе, гость дорогой, не то рожу лентой замотаю. Я ещё спрошу у тебя, почему мина оказалась внизу, а не слева.

— Э! Я так и сказал! Снизу!

Я тогда подумал — может, и правда, показалось? Неправильно запомнили? Нет, фигня какая-то. Но спорить об этом было не самое лучшее время. Мы на всех парах мчали к стрельбищу, откуда только-только выходила «Луиза», задержавшаяся на штрафные круги.

— Вот же стерва, — процедил Череп, дёргаясь на стуле и вперя гляделки в круп чёрного истребителя на экране. — Ну-ка, лыцарь, дай-ка мне управление! Ненавижу быть наблюдателем, ничего сделать не могу! Я ей преподам урок! Эй, как там тебя, Илюха! Давай! Развяжи мне руки! Я сейчас три из трёх выбью, а штрафным — ей в гузно!

— Октавия, — попросил я, когда мы вставали на стойку для стрельбы. — Возьми-ка запасной комплект носков из отсека с запасной одеждой и всё-таки запихай нашему гостю в рот.

— Да молчу я, молчу! — сказал Череп.

И ведь реально замолчал. А вот другой фактор мы не учли…

— Последнее предупреждение. Итак, выровняли, Илья — стреляй. Да, Скотинка, мы забыли тебе сказать!..

— Ох, изверги! Что они наделали! Юрик! Бедный Юрик! Они…

— Да-да, сейчас ты будешь стрелять по своему бывшему другу, — обрадовала его Октавия.

— Вы знали, и молчали! Я же сейчас буду стрелять по своему собственному…

— В третий раз.

— В третий⁈

Надо ли говорить, что с такими отвлекающими факторами, как Череп и Скотинка, мы выбили два из трёх. Штрафной круг — лишние сорок секунд. Очень, очень некстати.

— Кажется, я понял, — сказал я тихо Даше, но так, чтобы было слышно Черепу. — Череп испугался за свою жизнь, и хочет, чтобы мы плелись в самом хвосте. Чтобы все мины сработали до нас, и гарантированно его до финиша довезли. Это он с виду крутой, а так — ссыкло-ссыклом.

— Похоже на то, — подыграла мне Даша. — Главное, я не понимаю — он же всё ещё в гонке, он мог бы первым прийти, пусть и не на своём корабле… Но боится.

— Э, вы там чего такое несёте? Вы за базаром следите! Я вам не ссыкло!

Что ж, сработало! Задели за живое, за личный триггер. Я оставил управление Даше, вскочил с кресла и пошёл к Черепу. Решил, так сказать, обострить конфликт, чтобы подсекать.

— Да? А почему тогда ты не хочешь прийти первым? А?

— Твою налево, я хочу! Но вы же всё равно не придёте! Бустеры сбросили, патрон дополнительный один!

— А если я тебе скажу, что мы сможем победить. Что есть у нас один козырь в рукаве, а?

Череп стиснул зубы, сказал по-слогам.

— Я! Хочу! Чтобы корабль Крестовских разорвало к чертям собачьим!

— Так какого хрена тогда ты не расскажешь, какие где ещё мины? А? Думаешь, я поверю, что ты на последнем круге всего одну поставил⁈

— Я поставил! — оскалился Череп. — Сам, лично поставил! Ещё одну мину поставил, на въезде на последнюю стрельбу! Чтобы снять лидера, в случае, если это буду не я, и не Крестовские! Так капитан Питер Блейз сказал сделать! Мы же в одном гараже стояли!

— А ты чего⁈

Череп дёрнулся, дёргая покрасневшим глазом.

— А я сам хотел и «Буцефала» грохнуть, и Церберовы намекали, что надо бы! А сейчас лидер — «Буцефал»! Кто же знал, что он мне первый бомбу в бустеры подложит⁈

— Так почему ты не можешь поменять настройки бомбы удалённо⁈ — включилась в наш диалог Даша. — Она ж наверняка управляется по низкоскоростному радио-протоколу внешних устройств! Только не говори, что забыл адрес и пароль!

— Я помню! У меня руки связаны!

— Октавия, Илья, — скомандовал я, возвращаясь на кресло. — Освободите Мариусу одну конечность, дайте планшет с консолью. Проведите триангуляцию и перепрограммируйте уже эту чёртову мину. И проследите, чтобы не было глупостей.