Контур забвения (СИ). Страница 20

— Слушай, Симба, — с надеждой проговорил я. — А я ведь могу сначала выполнить первое задание, подлечиться и вернуться, чтобы выполнить это?

— Ответ отрицательный, — тут же отозвалась бездушная железяка у меня в голове. — Заданию присвоен критический уровень. Задания этой категории имеют приоритет над остальными.

— Да чтоб тебя! — я заковыристо выругался. Помолчал. Вдохнул. Выдохнул.

Ладно. Переходим к стадии «Принятие». Ничего другого мне все равно не остается. Гребаный Эдем, чтоб ему пусто было!

— Ладно. Черт с вами. Пойдем посмотрим, что там за Центральный Узел. Надеюсь, он не настолько впечатляющий, как его пиарят.

— Вероятность минимальная. Шансы на то, что ликвидация Центрального Узла будет сопровождаться боестолкновением повышенной сложности — более девяноста процентов, — без тени юмора отозвался Симба.

Я закатил глаза.

— Утешил, спасибо. Напомни, чтоб я прихватил тебе немного оптимизма, когда я буду выбирать вознаграждение за это задание.

— Напоминание создано. Прихватить немного оптимизма. Уточните условия активации напоминая.

— И щепотка юмора тоже не помешает, — тяжело вздохнул я. — Ладно. Пошли искать этот ваш Центральный Узел.

Глава 10

Осмотревшись, я понял, куда попал — это был второй тоннель. Если по первому в свое время поезда шли с Тушинской на Сходненскую, по этому они двигались в обратном направлении. Ну, или наоборот. Сейчас без разницы.

И технический лаз, по которому я спустился в метро, и отсек, в котором мне пришлось биться с Сетниками, находились в перемычке между тоннелями. Судя по направлению, в котором удирал Сетник, он спешил к Тушинской. Ну да, логично. Мужик на видео тоже говорил о проходе с Тушинской. И про Центральный Узел. Чем бы он ни был, спустились в метро трое, а выжил один. И то ненадолго. Значит, там действительно опасно. Ну, что же. Безопасных мест я здесь пока не видел, так что опасностью больше, опасностью меньше… Да и все равно у меня нет других вариантов. Долбанный протокол Эдема!

Пройдя несколько шагов, я прислушался. Тишина. Или почти тишина — в этом месте она не бывает полной. Где-то за бетонной стеной слабо гудел воздух, будто тяжело дышала сама земля. Из глубины тоннля тянуло затхлой сыростью и чем-то еще — липким, кисловатым, с металлическим привкусом. Впрочем, кажется, я уже начинаю привыкать к здешним запахам.

Я двинулся вперед, стараясь не наступать в лужи. Найденный фонарь выключил — он мне еще пригодится, а вот возможности зарядить аккумулятор пока не предвидится. Вокруг — облупленные железобетонные стены, остатки старых кабелей, паутина… Все больше паутины. Сначала — тонкие нити у потолка. Потом — тяжелые, нависающие, как рыбачьи сети, плети, сползающие на пол. Некоторые натянуты поперек тоннеля — шагай не глядя, и мигом будешь опутан.

Паутина, слизь и тишина. Хороший такой набор. Мне почему-то подумалось, что нормальное существо такие интеръерные решения не выберет.

Шел медленно. Шпалы под ногами были скользкие. На стенах все чаще попадались лоснящиеся пятна слизи. Свет фонаря, когда я его все-таки зажигал на короткие промежутки времени, преломлялся в этих участках странным образом, добавляя глубине тоннеля едва заметное голубовато-зеленое свечение. Я выключил фонарь — и убедился, что ошибался. Свет шел не от него. Слизь светилась сама.

— Симба, ты это видишь? — пробормотал я.

— Подтверждаю. Анализ указывает на биолюминесцентные колонии. Вероятный источник: отходы жизнедеятельности мутировавшей фауны.

— Сетники?

— Информация отсутствует, — отозвался тот. Ну да, засекречена. Ладно, сам разберусь.

С каждым шагом паутины становилось все больше, нити — плотнее. Иногда приходилось останавливаться, чтобы выпутать ногу из густой сети или очистить подошву от очередного пятна слизи. Теплой, будто только что… выложенной. Это плохо.

Постепенно к звуку моего дыхания стали добавляться другие. Сперва — отдаленнок царапанье, потом — плеск. Слабый, будто где-то в темноте кто-то макнул лапу в лужу. Не шаги. Не бег. А движения. Сотни мелких движений. Пальцы? Щупальца? Челюсти?

Я начал замедляться. И в какой-то момент понял — дошел.

Тоннель впереди расступался, в отдалении, будто в тумане, расплывались очертания платформы. Угу. Приехали. Станция. Тушинская. Обшарпанная, изъеденная плесенью, затянутая слизью, но узнаваемая.

Станция дышала. Медленно и тяжело, словно больше спящее животное. Сквозь трещины сочилась слизь, на потолке и стенах висели целые коконы паутины, некоторые слегка шевелились.

Я присел у края платформы, выровнял дыхание и принялся изучать происходящее на станции. Сначала, казалось, что она пуста. Станция как станция — если выкинуть из головы, что вокруг все завешено паутиной, можно было бы даже представить, что все это просто затянуто плесенью Бывет. Подтопило, или еше что… Вот только даже вселенский по том не оставил бы после себя такой атмосферы. Вязкой, давящей и практически живой.

Постепенно то ли глаза адаптировались к мягкому свечению, то ли Симба в очередной раз подстроил зрение под новые условия… Неясно. Но я стал видеть лушче. И, вглядевшись, вздрогнул.

Станция не зря казалось живой. Она такой и была. Непрерывное движение, практически броуновское, хаотичное, но, вместе с тем — упорядоченное, подчиняющееся какой-то совсем не человеческой логике.

Первого Сетника я заметил почти случайно. Он словно материализовался из теней под колонной, двигаясь резко и порывисто. Передвигалась тварь на четырех из шести конечностей, другие две она использовала для какого-то дела. Казалось, Сетник размазывал по полу слизь — как маляр, только вот вместо краски липкая и светящаяся гадость.

Второй спустился с потолка — длинный, вытянутый, с неровными сегментами позвоночника, словно его собирали из обломков человеческого тела и кусочков чужой мутации.

Третий — пробежал по стене, как ящерица.

Я затаил дыхание.

Станция была не пуста. Она буквально кипела жизнью. Мутировавшей, уродливой и извращенной, но — жизнью.

Я стал различать все больше силуэтов. Поначалу движения казались хаотичными. Куда-то бегут, по стенам, по потолку, вдоль платформы. Суетятся, мечутся. Но стоило мне замереть и понаблюдать — стало ясно: в этом есть какой-то свой порядок.

— Симба, ты это видишь?

— Подтверждаю. Поведенческие шаблоны не хаотичны. Фиксируется распределенная структура с четкими зонами ответственности.

— Прямо муравейник, — пробормотал я.

— Корректировка: скорее — улей. Организация на высоком уровне.

И правда. Один из Сетников плел густую паутину, затягивая ею пространство между колоннами. По мерпе работы, Сетник укреплял ее чем-то вроде секрета.Паутина тянулась толстой капроновой нитью, стягивая балки и своды, словно намереваясь закрыть проход. Не запутать, не скрыть, а наглухо запечатать.

Другие неспешно перемещались по платформе, обрабатывая слизью коконы. Похоже, внутри что-то было. В одном из коконов я заметил легкое движение. Но что это было, рассмотреть не успел.

Над всей этой колонией висело ощущение чуждого порядка. Как будто я действительно попал в огромный улей, в котором каждая особь четко знает, что должна делать. По телу пробежала легкая дрожь. Не от внешности Сетников — хотя красавчики они были еще те. В дрожь вгоняло то, как они работают. Молча. Быстро. Слаженно.

Вдоль дальней стены прошла тройка Сетников покрупнее — тяжелых, мускулистых, с чем-то вроде копий в руках. Один обернулся, и я приник к стене. Но взгляд мутанта проскользнул мимо. Не заметили.

— Симба, эти… — я кивнул на группу. — Это что, охрана?

— Вероятность высокая. Патрулирование. Цель: контроль внутреннего периметра. Уровень угрозы: критический. При обнаружении — атака без предупреждения.

— А я-то надеялся, что пригласят на чай, — пробормотал я сквозь зубы. Серьезность, с которой Симба излагал прописные истины, начинала понемногу раздражать.