Контур забвения (СИ). Страница 18

Я сглотнул. Прекрасно. Просто прекрасно. Теперь у нас тут, значит, не просто геллхаунды и жужжащие глаза, но еще и огромные пауки, которые могут превратить человека в мешок с гнилым пюре. Вот только этого мне и не хватало.

Сдерживая подступающее отвращение, я все же осмотрел тело. Никаких документов. Рюкзака — нет. Видимо, либо потерян в панике, либо стащен кем-то позже. Зато на голове — налобный фонарь. Держится крепко, ремешок в порядке. Я аккуратно снял его с трупа и осмотрел. Нажал кнопку.

Щелк.

Тёплый жёлтый свет хлестнул в темноту, осветив ближайшую стену с пыльной таблицей и потеками засохшей слизи.

— О, отлично, — пробормотал я. — Хоть картинка теперь будет разноцветная.

Работающий фонарь — это приятно. Хоть Симба и сделал чего-то там с моим зрением, тем не менее, со светом видно гораздо лучше. Но аккумуялатор я пока поберегу. Пригодится еще.

Убрав фонарь во внутренний карман пыльника, я продолжил осмотр.

Нащупав что-то твердое в нагрудном кармане трупа. Осторожно вытащил — стандартный армейский коммуникатор. Экран треснут, но не вдребезги. Индикатор питания горит тускло-зеленым — аккумулятор почти сдох, но еще держится. Повезло.

— Симба, можешь его раскурочить?

— Подтверждаю. Подключаюсь… Обнаружен базовый уровень защиты. Начинаю попытку дешифровки и разблокировки.

Я кивнул, положив коммуникатор себе на колено.

— Работай, дружище. Может, этот парнишка что-то успел записать, пока не стал тушенкой. А я пока фонарик подровняю…

Внутри начало теплеть. Мелочь, но если техника в порядке — может, и информация уцелела. А информация сейчас дороже патронов. Хотя от них я бы тоже не отказался.

— Девайс разблокирован, — сообщил Симба. — Основная память очищена. В наличии один файл: видеофрагмент.

— Ну конечно, — хмыкнул я. — Осталось только видео с предсмертным посланием. Прямо как в плохом фильме. — Воспроизведи!

— Запускаю видеопоток.

Перед глазами появилось это же помещение. Камера дрожит, изображение плывет — руки у того, кто держит деваяйс, дрожат. На экране проявилось лицо. Мужчина. Тот самый, что сейчас развалился у стены.

Он был еще живу, но уже понятно, что долго это не продлится. Губы синие, кожа бледная, в мцтных глазах — боль, взгляд цепляется за объектив с последней надеждой.

— Это… это видео я записываю на случай, если меня найдёт кто-то из… — голос срывается, мужчина запинается. — Если кто-то из своих… сами поймёте, откуда. Если не свои — значит, вам это знать не нужно.

Он кашляет, захлебывается, с трудом продолжает:

— Я — старший поисковой группы. Мы пытались пробиться к Сходненской. Искали обход… Обход Искажения. Нашли. Через метро. Только оно… заражено. Сетники уже и сюда добрались. Мы нарвались прямо на их Центральный Узел. Лиса и Серый… — мужик сделал паузу и всхлипнул — то ли от боли, то ли отчаяния, — остались у них. Я почти ушел. Почти. Но… патруль… Они вкололи что-то. Я… разваливаюсь изнутри.

Мужчина моргает, почти не фокусируясь:

— Я стер все — карты, файлы, схему ловушек. Если видео попадет к тварям — им не найти… Не найти… Если же меня нашел кто-то из наших… Или вообще из людей… Уходите. Через тоннель не пройти. Сетники… Центральный Узел… Не пройти. Уходите.

Мужик закашлялся,

Изображение замерло, дернулось, а потом погасло.

Я выдохнул и почесал в затылке.

— Интересно девки пляшут… По четыре штуки в ряд.

Итак. Что мы имеем в итоге?

В городе есть выжившие, помимо мутантов и спятивших биомеханизмов. Это уже факт. У этих выживших есть поисковые группы, а следовательно — какое-никакое общество. Эти люди адекватны и, судя по всему, воюют с тварями. Удаленные файлы свидетельствуют о том, что им есть, что скрывать. Что может скрывать некое общество в постапокалиптическом мире? Местоположение ресурсов, привычные маршруты и… Расположение своей базы? Похоже, что так. Кстати, скрывают от тварей, и это говорит о том, что среди них есть те, что могут хакнуть технику и прочесть файлы. То есть — разумные. В принципе, учитывая наличие киборгов, боевых роботов, что бродят по улицам города, и прочей биомеханоидной дряни — неудивительно. Но это ладно, это дело десятое. Сейчас у нас на повестке дня, видимо, нечто другое. То есть, задача все та же, но с некоторыми корректировками. В первую очередь мне все так же нужно разобраться с ретранслятором и вернуть станцию под контроль Эдема, вылечиться и разобраться с собственной спятившей начинкой, а вот дальше… Дальше, полагаю, я отправлюсь искать людей. Потому что, если мне не удастся вернуть память на станции Эдема, то только они смогут мне рассказать, что произошло с окружающим миром, кто, как говорится, виноват, и что делать.

Но сначала я хотел бы получить ответ на другой вопрос.

— Симба, — позвал я, выпрямляясь. — А кто такие Сетники?

Однако ответить ассистент не успел.

Где-то в глубине коридора послышался звук. Сначала — тихий, будто кто-то задел ногой трубу. Потом — шорох. Быстрый, липкий, скребущий по бетону. Как будто где-то неподалеку по полу шаркало множество ног.

И этот шорох очень быстро приближался.

— Впрочем, можешь не отвечать. Кажется, я сейчас сам узнаю…

Я выпрямился, сунул руку в карман пыльника и одним движением надел на голову фонарь, доставшийся от покойника. Сжал в правой руке обрез, левой подхватил топор и замер, судорожно вглядываясь в темноту.

Что-то просвистело в воздухе, и я инстинктивно рванулся в сторону. Рядом шлепнулась белесая струя, затягивая пространство между мной и стенкой плотной паутиной. И тут же в темноте мелькнул силуэт.

— Контакт! — рявкнул я инстинктивно, вскидывая обрез.

Из тьмы вынырнуло нечто — размером с человека, но какое-то непропорциональное, изломанное… Существо рванулось вперед и прыгнуло, одним длинным прыжком покрывая расстояние между нами. Я поймал существо на прицел и нажал на спуск.

Громыхнуло.

Голова мутанта исчезла в облаке крови, слизи и обломков костей, тело рухнуло на пол, дернулось в судорогах и затихло. А я уже разворачивался к следующему противнику.

Выстрел.

Второй заряд молотом угодил твари в грудь. Ее грудная клетка раскрылась, чудовищным цветком, тварь взвизгнула и полетела назад, увязнув в собственной паутине.

Два патрона. Все.

Третье существо уже летело на меня — что-то рыча, распластав конечности в воздухе. Времени на перезарядку не оставалось. Я перехватил обрез за ствол и швырнул его в монстра. Мышцы, прокачанные неведомыми биоконструкторами, сократились, обрез с гулом разрезал воздух и врезался твари в морду, оглушив ее и сбив с курса. Пока достаточно.

Ухватив рукоять топора обеими руками, я шагнул навстречу очередному монстру. Вперед и в сторону, замах, удар… Череп лопнул, как перезревшая дыня, обдав меня фонтаном тошнотворных брызг. Монстр упал на пол, засучил ногами, меня, по инерции потянуло вперед и рукоять топора, застрявшего в голове, выскользнула из моих ладоней. А позади снова раздался зловещий шорох.

Да сколько можно-то, а?

Выхватив из-за плеча арматурину, я развернулся, одновременно замахиваясь и благодаря всех известных мне богов за то, что здесь достаточно места для подобных танцев, качнулся в сторону и ударил.

Удар пришелся вскользь, атакующего монстра оглушило и отбросило в сторону, но боеготовности не лишило. Шагнув вперед, я коротко размахнулся ногой и что было сил вбил носок ботинка в висок твари.

Готов!

Шорох за спиной: монстр, оглушенный броском обреза, пытается подняться. Шаг назад, разворот, взмах арматуриной, еще один… Минус! При последнем ударе мое испровизированное оружие зацепило пол, отсушив руки, и со звоном отлетело в темноту.

А из глубины тоннеля уже мчались новые твари.

Ни перезарядить обрез, ни разыскать прут я не успевал — а новый монстр уже летел на меня. Изогнутая спина, вытянутые руки, перекошенная ненавистью пасть…

— Активация нейрогена. — Голос Симбы ударил в мозг, как укол адреналина.