Позывной «Минус» (СИ). Страница 60

— Не байки, — Минус хмуро поглядел на старика. — Точно не байки. Но вот в чём загвоздка, так в том, что я кроме фамилии не знаю ничего. То ли Багров, то ли Богров. Вот и всё. А пропуск в театр ему сделают. Я так слышал.

— Беда, — старик ещё больше занервничал. — А тот, кто рассказал об этом, может что ещё вспомнит?

— Нет, — Серёга тяжело вздохнул. — Ничего он больше не вспомнит. Погиб он.

Моисей оценивающе поглядел на Минуса:

— Я попробую через наших поискать. Только не стану говорить зачем. Вдруг повезёт. Нельзя допустить, чтобы Петра Аркадьевича убили. Если дело такое, то случай с этим мальчиком ещё мелочь, но её тоже решить нужно. Я бы попросил вас, Семён, хоть мне право неудобно, съездить к Красовскому и попытаться убедить его расследовать дело. Пять или даже десять тысяч наши соберут. Только чтобы наверняка найти и доказать железно. Он сумеет, если возьмётся.

— Хорошо, — Минус согласно кивнул, — А куда именно?

— В Ходоров. Это в Киевской губернии. Просто лучше, если кто не из наших приедет. Не так заметно.

— А когда?

— Две недели назад нужно было вас попросить, да мне неловко стало впутывать. А теперь как можно скорее. Вот как только вернётесь обратно домой, так сразу и съездите. Вы ведь когда собираетесь уезжать?

— Не знаю, — Минус вопросительно поглядел на Либу.

— Дедушка, — произнесла она негромко, — а ты точно считаешь, что это нас касается?

— Да, — старый Моисей кивнул головой. — Это всех коснётся, если до крови дойдёт. А к ней так и тащат. Жаль, Либонька, но время такое.

— Тогда мы послезавтра поедем в Киев, — Либа произнесла тихонько. — Но потом снова к тебе в гости.

— Давай, я сам съезжу, а ты погостишь, — ответил Серёга. — Я туда и обратно.

— Нет, — Либа поглядела на старика. — Извини, дедушка, но я его не отпущу.

Минус удивлённо поднял брови.

— И не смотри так! — Либа фыркнула. — А то я тебя не знаю! Опять ввяжешься во что-то. Я с тобой поеду.

— Хорошо, — неохотно согласился Минус. — Вместе поедем.

— Только, Семён, всё в пределах благоразумия, — старик настороженно посмотрел на него. — С Красовским побеседуете и не более того. Там дело нехорошее. Не нужно вмешиваться самому.

— Конечно, — Минус кивнул. Он не имел ни малейшего желания вникать в какое-то убийство. — Я поговорю с полицейским и больше ничего. А ещё хотел узнать — через кого, если понадобится, можно выйти на тех из ваших, кто изначально пытался влиять на это дело?

— Через Хешела, — старый Моисей улыбнулся. — Он в курсе всего. Жаль только, что понадеялся на Мищука. Сглупил.

— Хватит сегодня о делах, — Либа проговорила тихонько. — Мы с Семёном всё поняли. Будем осторожны, не переживай! — она поднялась со своего места и вмиг обняла деда. — Мне с тобой ещё о многом надо поговорить. Я ужас, как соскучилась!

Глава 33

Шмуль с любопытством разглядывал чертёж. На толстой желтоватой бумаге стараниями Миши Петелина были искусно изображены детали оружия. Еврей потёр бороду и заговорил:

— Инструмент занятный выйдет. Опасная вещь. Устройство, чтобы звук глушить, и вовсе для меня незнакомо. Да и режимы огня, что вы задумали, тоже непривычно. Идея превосходная, теперь дело за мастером. Хотя и с материалом тут обмишуриться нельзя. Качество отличное требуется.

— А вы сможете такого мастера найти? — спросил Минус, волнуясь.

— Смогу, отчего нет. Только не здесь, не в Одессе. В Николаеве толковые люди имеются, и материал они сами подберут нужный по качеству. Тут работа хитрая, но стоящая. Да ещё и такая, что никому лишнему знать не требуется. А может вы, Семён, подумаете хорошо над моим предложением?

— Нет, — Минус замотал головой. — Точно не согласен. Тут ведь дело в чём. Это оружие новое и достаточно убойное. Не нужно, чтобы оно разошлось, по крайней мере пока. А то оно нам боком может выйти, если кто в Европу увезёт да покажет там кому не нужно. Ещё и доработают, а потом наших из него стрелять начнут. Я вам предлагаю, чтобы вы глушители изготавливать заказывали для другого оружия. Там под разные системы по-разному делать, но то уже ваши мастера разберутся. Главное, чтобы они отсебятиной не занялись. Вы предупредите их, что не нужно.

— Тут без гарантий, — Шмуль пожал плечами. — Вы знаете людей, Семён. Почти никому нельзя доверять. Но самостоятельно изготовить всё равно не выйдет. Я поговорю. Скажу, что спросить могут, если договор нарушат. Думаю, что этого хватит.

— Будем надеяться, — Минус невесело усмехнулся. — Вы тогда, как будут сделаны, сразу мне сообщите. Я номер телефона оставлю.

— Хорошо. Я скажу, что скрипка готова.

— Да, так лучше. Вряд ли кто слушает, но не стоит рисковать.

— Насчёт риска… — Шмуль испытывающе посмотрел на Минуса. — Будьте осторожны, Семён. Не знаю, что вы там задумали, но берегите себя.

Минус пожал протянутую руку и попрощавшись, вышел на улицу. Он задумчиво зашагал по вечернему городу. Серёга надеялся, что мастера, рекомендованные Шмулем, действительно окажутся толковыми и смогут выполнить его заказ. Этот проклятый чертёж уже долго ожидал воплощения в изделии. Стараниями Минуса был воссоздан по памяти К6 — примитивный пистолет-пулемет, времён Первого карабахского конфликта. К удивлению Серёги, подобное добро попалось в отбитом арсенале небратьев. Всё более-менее современное было вывезено поросятами заблаговременно и в обширных помещениях остались только мосинки, ППШ, «томпсоны» и всевозможный хлам начала двадцатого века. К6 было всего несколько штук, как заметил Винни, скорее всего оставшихся от тех, кто воевал на стороне боевиков в Первую чеченскую. Раздумывая над попыткой заиметь оружие посерьёзнее люгера, Минус вспомнил про это чудо техники. Вещь была примитивная, но тем лучше для кустарного изготовления. Если Шмуль не подведёт, то удастся заполучить два инструмента с глушителями и сменными магазинами. Боеприпас, в отличие от оригинала, был выбран парабеллумовский.

Улицы тускло освещали фонари и разглядывая витрины, Минус медленно брёл по городу. Одесса очень нравилась Серёге и возвращаться в Киев ему совершенно не хотелось.

Сияющий зал «Аркадии» сегодня был полупустым. Либа задумчиво вертела в руках бокал игристого вина. Её тёмные волосы отлично контрастировали с роскошным красным платьем. Минус бросил взгляд на золотой медальон и тут же Либа почти незаметно погрозила ему пальцем:

— Выше взор, Сеня! — прошептала она, улыбаясь. — Это же неприлично так глядеть на мою грудь! Всё-таки платье чересчур открыто, хоть я и не жалею, что послушала тебя, когда мы заказывали его. Ведь тебе нравится. К тому же сейчас так многие шьют.

— Очень красиво, — Серёга проговорил, не скрывая восхищения. — И ничуть не чересчур.

Минус не кривил душой. По сравнению с вырезами из его времени, этот выглядел образцом непорочности. Он усмехнулся, подумав о том, что сказала бы Либа, увидев наряды женщин двадцать первого века, и произнёс:

— Тебе очень идёт.

— Я знаю, — она хитро улыбнулась. — По твоей довольной физиономии сразу заметно. Надо было в папенькин ресторан заявиться, вот бы они там все попадали!

— Перестань, — Серёга коснулся её руки. — Я понимаю, как тебе плохо оттого, что ты не ладишь с родителями. Тут ничего не поделать. Вы совсем разные. Им хочется такую, как Соня, чтобы слушалась безоговорочно, а ты терпеть не можешь, если тебя пытаются переделать на свой лад. Может, когда-нибудь вы ещё помиритесь.

— Я не ссорилась с ними, — Либа скривилась. — Но не собираюсь жить так, как маменька велит. Это моя жизнь. Одна и другой не будет. Мама никогда не пыталась понять меня. Просто хоть на минуту задуматься о том, чего мне хочется. Иногда я думаю, что она вообще не способна чувствовать. Понимаешь, Сеня, для неё деньги — это главное в мире. Я так думаю. Вот умрёт дедушка, да она только обрадуется, что наконец-то досталось наследство. Это жутко, думать так о собственном отце. Они и с папенькой живут как-то безразлично, словно чужие люди. Вообще без эмоций. Я так не хочу. Я не жалуюсь тебе. Они мои родители, но я никогда не понимала их.