Позывной «Минус» (СИ). Страница 34

— Его не убьют раньше, — мрачно кивнул Минус.

— Да, — старый Моисей взволнованно сжал морщинистые руки, — ведь сколько раз уже пробовали… Беда будет, Семён. Беда для всех. Ведь государь… — он хмуро поднял голову. — Государем должен быть человек алмазной твёрдости, чтобы не бояться принимать решения. Ведь очень часто, Семён, только через малую кровь можно предотвратить по-настоящему большую.

— Это точно, — Минус согласно кивнул. Он вспомнил майдан у небратьев и позорно сбежавшего президента. Ведь задавить тогда было так легко… И не пришлось бы заливать пожар морем русской крови…

Моисей тихо произнёс:

— Вы спрашивали меня о неприятностях. Я не знаю, что будет дальше. Я дал понять Коле, что со мной этот трюк не провернуть, но что предпримет Иван Николаевич, предугадать сложно. Скорее всего, они поищут другой вариант. Но кто знает… — он немного помолчал и продолжил — Мои деньги многим не дают покоя. Самое плохое, Семён, что моим родным в первую очередь. Это больно сознавать, но что поделаешь. Никому нельзя доверять. Но ведь кому-то всё-таки нужно. Я бы хотел, чтобы Либонька уехала из этого города, когда меня не станет. Поговорим об этом в другой раз, — внезапно прервался старик, заметив приближающуюся Либу, — а сейчас стоит думать о чём-то хорошем.

— Опять секреты от женщин⁈ — Либа картинно изобразила негодование. — Меня, как дуру, на кухню отправили, а сами на улице прохлаждаются! Живо за стол! — и она шутя сдвинула брови.

— Идём-идем, — Минус поднял руки, — мы уже собирались.

Либа уже подбежала к Ане с Катей и о чём-то переговаривалась, смеясь. Старый Моисей улыбнулся:

— Как же она похожа на мою Шелли! Пойдёмте, Семён. Сегодня хороший вечер, не стоит грустить заранее.

Минус кивнул, но всё время, пока шёл к дому, не мог отделаться от нахлынувших мыслей. «Нельзя, чтобы убили Столыпина, — думал он, — никак нельзя. Придётся мне съездить в Киев следующей осенью, если доживу, конечно». Аня догнала его и схватила за руку. Он улыбнулся, но на душе разместился камень. Минус придал себе беззаботный вид и зашагал рядом с ней.

Работа в такси оказалась совсем не такой, как Минус предполагал. Явившись к Шлеме утром в четверг, он с удивлением узнал, что его фиат, вместе с ним самим, поступает в распоряжение Наума Эфраимовича, известного в Одессе доктора медицины. Сам Наум Эфраимович, был ещё далеко не стар и крепок, но нипочём не желал осваивать вождение. Как понял Серёга, перебросившись парой слов со своим задумчивым пассажиром, что доктор только избавился от конного экипажа и подумывает приобрести автомобиль. А пока, чтобы присмотреться к такому сомнительному творению человеческих рук, взял у Шлёмы напрокат один из фиатов.

Днём доктор осматривал плановых больных, разъезжая по городу, а если уж вечером или ночью требовалась его неотложная помощь, то уже пациенты присылали за ним экипажи. Наум Эфраимович обладал обширной практикой и имел репутацию серьёзного специалиста. Его пациенты, в подавляющем большинстве люди не бедные, вовсе не желали посещать его приёмный кабинет, и потому доктор сам являлся к ним. Дом Наума Эфраимовича, конечно, не мог сравниться с особняком старого Моисея, но тем не менее впечатлил Минуса, осознавшего сразу, что зарабатывает доктор очень даже неплохо.

Работа Серёге понравилась. Наум Эфраимович был немногословен и уравновешен. Он ничуть не походил на Шлёму, придирающегося решительно ко всему, и вызвал у Минуса уважение. Доктор сначала скептически отнёсся к своему шофёру, но через пару дней привык и успокоился. В аварии они не попадали, пешеходов не сбивали и даже лошадей Минус объезжал с большой осторожностью. Машина, конечно, оставляла желать лучшего. Стартера не было и приходилось каждый раз заводить двигатель пусковой рукояткой. Но тем не менее, это был автомобиль и Минус чувствовал, что занимается привычным делом.

Теперь большую часть дня он проводил в ожидании, пока Наум Эфраимович завершит визит к очередному пациенту. Оплата шофёру полагалась в три рубля за день и пока Минуса это устраивало вполне. Серёга понимал, что после того налёта стоило бы и вовсе уехать из Одессы, но никак не мог решиться. Ведь придётся расстаться с Либой, а этого совершенно не хотелось. После работы Минус оставлял фиат во дворе доктора, забирал свой велосипед и мчался к дому старого Моисея, где Либа уже дожидалась его. Их совместные вечерние поездки на бициклах теперь были по одному и тому же маршруту, через восточную часть города. Аня сразу отказалась учиться ездить на велосипеде, заявив, что этого ей вовсе не хочется, но Либа уже так привыкла к нему, что Минус не хотел отказываться от очередной прогулки, хоть совсем не горел желанием крутить педали через добрую четверть города.

Минус отработал уже неделю и в пятничный вечер освободился немногим позже обычного. Сегодня день был достаточно утомительный, но поглядев на нетерпеливо ожидающую Либу, всё же не решился отказаться. У неё дни теперь вовсе проходили скучно и Минус, улыбнувшись, проговорил:

— Куда поедем? Как обычно?

— Да, — она скорчила гримасу, — сколько тебя можно ждать⁈ Или вы решили там залечить каждого пациента до смерти?

— Не знаю, Либа. Я почти никогда не спрашиваю, что там случилось. Вот вчера точно на роды ездили, а потом по всем остальным как можно быстрее. А сегодня просто много пациентов. Наверное, доктор хотел перед субботой разгрести дела.

— Тогда поехали. Знала бы, что так долго будешь пропадать на работе, попросила бы дедушку найти что-то другое. Нет, ну куда это годится⁈

— Да нормальная работа, Либа. Уж точно лучше, чем обычное такси. Представляешь, если бы я ещё и в ночь работал⁈

— Счас! — она фыркнула. — Работал бы он! Чтобы этих пьяных дураков с актрисками возить! Нет уж, Сеня. Жалко тебя на биржу нельзя отправить, деда не поймут. И так все на меня косятся, что с тобой общаюсь. И это они ещё меня в брюках не видели! — она расхохоталась. — У маменьки бы истерика случилась! Хотя… — Либа махнула рукой, — Одной истерикой больше, одной меньше…

— А у твоего деда как дела? — спросил Минус негромко. Он за эту неделю так толком и не поговорил со стариком.

— Не знаю, — Либа удивлённо пожала плечами. — Вроде всё ничего. Правда он решился «Чайный домъ» продать. Я удивилась, ведь он хорошие деньги приносит, а дедушка улыбнулся и говорит, что, мол, одно продам, другое куплю. А что именно купить хочет, не говорит. Когда куплю, шутит, то ты первая узнаешь.

Минус задумчиво посмотрел на неё. «Чайный домъ» представлял собой здоровенные склады, где продавали кофе, какао и чай оптом. Денег они уж точно приносили немеряно и Минус подумал, что продавать такую золотую жилу старик нипочём не решился бы, если бы не какие-то трудности. Серёга покачал головой, собираясь спросить Либу о чём-то ещё, но она только махнула рукой:

— Хватит о делах, Сеня! Поехали уже, а то Анечка тебя убьёт! Я и так не представляю, как она терпит, что ты катаешься со мной каждый вечер.

Минус скривился. Он не стал лгать Ане, хоть и мог бы соврать, что работает допоздна, но лучше от этого не стало. Анечке, конечно, не нравилось, что её Сеня проводит с Либой столько времени. Минус только разводил руками, говоря о том, что должен же он научить её ездить на бицикле так, чтобы не угодить под колёса, но Аня хорошо понимала, что дело вовсе не в этом, хоть и не устраивала скандал.

Серёга двинулся первым, Либа за ним. Они ехали медленно, то и дело переговариваясь. Сегодня Либа была в ударе. Она шутила и подначивала Минуса постоянно. Обычный маршрут прогулки подходил к концу. На Одессу опускались сумерки и Либа свернула с Французского бульвара в переулок, ведущий в сторону почтамта, завершая поездку, как и всегда. Здесь узкая почти не замощенная дорога давала возможность хорошо разогнаться на бицикле и Либа закрутила педали, скорчив рожу Минусу:

— Догоняй, Сеня! А то едем, как сонные мухи!

Её бицикл вырвался вперёд, Минус отстал на какой-то десяток метров, как вдруг насторожился. Справа возле обочины дороги, у самой ограды ботанического сада, стоял темный закрытый экипаж, запряженный парой лошадей. Возле коней находился могучий бородатый человек в неброском сюртуке. Он слонялся как-то бесцельно, ничуть не напоминая привычного извозчика. Место было совершено безлюдным и Минус, усмехнувшись про себя, подумал, что тут и вовсе нечего делать в такое время, если только не закапывать труп в парке. Он снова бросил взгляд на бородатого человека, который напрягся, увидев велосипедистов. Либа уже подъезжала к экипажу и тут до Минуса дошло. Он затормозил что есть силы и рванул «джонсон» из внутреннего кармана.