Пожиратель Богов. Часть 4 (СИ). Страница 2

— Вот так уже интереснее, — прохрипел я.

Беннингируда, оправившись от шока, швырнула в меня сферу сжатой до невероятной плотности воды с примесью каких-то еще энергий. Я поднял руку — аспекты льва и повешенного создали невидимый барьер. Сфера взорвалась с грохотом, сравнимый с артиллерийским залпом, но миллионы капель замерли в воздухе, словно попав в паутину невидимого поля.

— Тренируешься на нас⁈ — взвыл Циарин.

— Ну конечно, — я стряхнул воду с обожженной руки, наблюдая, как кожа восстанавливается прямо на глазах. — Когда еще выпадет шанс испытать новые силы против пятерых Байгу одновременно?

Семургдалион взмыл вверх, его огненные крылья ослепили ярче солнца. Я прищурился, но не закрыл глаза — наблюдал, как пламя формируется в гигантское копье. Оно ударило мне прямо в грудь с силой падающего метеора.

Взрыв отбросил меня через Пустоту. Кожа покрылась пузырями… но уже через мгновение я увидел, как плоть начинает затягиваться, новые слои эпидермиса нарастают с пугающей скоростью. С каждым ударом я все лучше осознавал свои пределы, учился эффективнее применять энергию.

Выправился, чувствуя, как аспекты внутри меня смыкаются, как идеально подогнанные шестерни боевой машины. И, кажется, бо́льшую часть я освоил.

— Ну что, — сказал я, ощущая, как энергия бурлит в каждой клетке моего тела. — Пора перестать держаться в обороне.

В этот момент все пятеро Байгу атаковали одновременно.

Умса исчез в теневом вихре, его клинки образовали смертоносный смерч вокруг меня. Циарин выпустил облако кислоты из брюшных желез. Беннингируда создала водяной торнадо, усиленный энергией океана. Золотая Челюсть прыгнул с когтями, готовыми разорвать горло. А Семургдалион… он превратился в живой метеор, несущийся прямо на меня.

— Давайте проверим, на что я теперь способен.

Мои аспекты взорвались одновременно, создавая вокруг меня сферу абсолютного разрушения. Душа Бойца разорвала мою грудь изнутри.

Это было не просто состояние — это была истина. Огонь в жилах, сталь в мышцах, молнии в костях. Я больше не думал — я чувствовал. Каждое движение противников, каждый их вдох, каждое микросокращение мышц перед атакой — все это отпечатывалось в моем сознании, как четкая карта боя.

Воздух затрещал, пространство исказилось, реальность застонала…

Первой атаковала Беннингируда.

Ее щупальца, напитанные Законом океана, взметнулись вверх, превращая пространство вокруг меня в кишащий клубок плоти и энергии. Они сжимались, пытаясь раздавить, разорвать, всосать в себя. Я не стал уворачиваться.

— Жри это.

Аспект Льва рванул вперед. Моя рука, обернутая в сияющие когти чистой силы, пронзила ближайшее щупальце, разрывая его по всей длине. Плоть взорвалась, разбрызгивая липкую черную жидкость, но я уже рвался дальше, глубже, жаднее. Энергия хлынула в меня, но не успела перевариться.

Циарин.

Гигантский муравей с ревом обрушился на меня, его мандибулы, острые как бритвы, сомкнулись в том месте, где мгновение назад была моя голова. Я присел, позволив лезвию-челюсти просвистеть в сантиметрах от лица, и тут же ударил локтем вниз.

Хитиновый панцирь треснул, но не проломился. Крепкий гад.

Умса уже накрывал нас обоих волной тьмы. Черные когти, холодные как космическая пустота, рвали плоть, добираясь до костей. Боль пронзила бок, но я лишь оскалился.

Аспект Повешенного вспыхнул.

Световая вспышка, ослепительно-белая, разорвала черноту. Умса взревел, отшатнулся — его глаза, привыкшие к вечной тьме, на миг ослепли.

— Теперь ты.

Я рванулся к Семургдалиону.

Феникс парил выше остальных, его крылья метали сгустки пламени, каждый из которых мог испепелить целый мир. Аспект Чревоугодия пожрал пространство.

Один шаг — и я уже в шаге от него.

Мой кулак, обернутый в сияние четырех аспектов, вогнали ему прямо в грудную клетку.

Треск.

Кости треснули.

Шипение.

Перья вспыхнули, как бумага.

Вой.

Семурдалион взвыл, его тело начало рассыпаться на миллионы искр чистой энергии. Но я не дал им уйти.

— Мое.

Я втягивал их в себя, чувствуя, как сила феникса вливается в мои жилы.

Золотая Челюсть бросился ко мне со стороны, его клыки блестели в отблесках пламени.

— Не сейчас.

Аспект льва ударил, как молот.

Золотая Челюсть споткнулся, собственная инерция заставила его покатиться кубарем.

Беннингируда отползала, щупальца сжимались в комок.

Циарин и Умса замерли.

Впервые за тысячелетия…

Они отступали.

Кроваво-золотистый свет разлился по Пустоте, когда тело Семургдалиона начало распадаться. Каждая клетка феникса превращалась в искрящуюся частицу, сливаясь в сияющий поток, похожий на реку из расплавленного солнца.

Байгу не могли умереть, пока целы их миры. Это было непреложное правило мировой системы Содружества, с которым даже я ничего не мог с делать.

Но я мог не позволить энергии Семургдалиона вернуться в его мир. На то, чтобы восстановиться после такого колоссального повреждения, даже фениксу понадобятся века. К тому времени я уже навещу Лавовую Фею с искренним визитом.

Я ощутил, как аспект чревоугодия пробуждается где-то в глубине моего существа. Он поднялся по пищеводу жгучей волной, заполнил рот металлическим привкусом голода. Мои зубы сами собой оскалились в предвкушении пиршества, а пальцы сжались в судорожном спазме.

— Ты… не можешь… — хрипло прошептал Семургдалион, его голос рассыпался вместе с телом, превращаясь в эхо.

Я не стал отвечать. Вместо этого выпустил аспект наружу.

Черные щупальца энергии вырвались из моей груди, похожие на клубящийся дым, но плотный, как сталь. Они впились в сияющий поток энергии феникса, цепляясь за каждую частицу, каждую искру.

Я чувствовал, как его Закон сопротивляется, пытается сбежать, вернуться к своему истоку. Но мой голод оказался сильнее.

Я сомкнул челюсти энергии, и аспект чревоугодия сжал энергию феникса, как удав свою жертву. В ушах зазвенело, когда первозданная мощь Семургдалиона хлынула в меня.

Это было похоже на глоток расплавленного свинца — боль пронзила всё тело, сжигая изнутри. Кожа на руках покрылась волдырями, но почти сразу зажила, поглощённая энергия уже работала на меня.

Я разжал ладони, наблюдая, как пепел феникса оседает на кожу, превращаясь в серую пыль. Каждая частица жгла, как раскалённый уголь, но боль уже была приятной — знак хорошо выполненной работы.

Сильнее сам по себе я не стал. К сожалению, мое нынешнее состояние уже было пиком возможного, даже Закон Байгу и его энергия не могли добавить хоть что-то к максимуму. Но это не значило, что я не мог использовать его мощь когда-нибудь в будущем.

— Что… ты натворил⁈ — раздался хриплый голос за моей спиной.

Я медленно повернулся. Золотая Челюсть стоял в пяти шагах, его золотистая грива вздыбилась, а саблевидные клыки обнажились в немом рыке. Его лапы с когтями, способными разрезать пространство, слегка подрагивали — то ли от гнева, то ли от страха.

— Без силы Байгу Содружество… — прошипел он, и я заметил, как его глаза, обычно холодные, как звёздный свет, теперь пылали яростью. — Мы обречены теперь, идиот!

Я вытер пепел с губ, ощущая, как энергия феникса бурлит у меня внутри, смешиваясь с моей собственной.

— Вы и так обречены за то, что сделали со мной, — ответил я спокойно.

Золотая Челюсть замер. Его могучая грудь вздымалась от учащённого дыхания, а хвост нервно подёргивался. Он понимал — сегодня правила изменились.

— Кто следующий?

Глава 72

Пустота междумирья содрогалась, словно живое существо, израненное нашим боем. Мириады искр — остатки разрушенных мировых структур — медленно оседали вниз, образуя призрачное мерцающее покрывало под нашими ногами.

Воздух (если это можно было назвать воздухом) был густ от энергии, оставшейся после схватки, и каждый мой вдох сладко обжигал легкие, будто я вдыхал расплавленный металл.