Гусар (СИ). Страница 21

Ротмистр-елисаветградец вытянулся в струнку.

— Господин подполковник, у нас возникло небольшое разногласие с господами из лейб-гвардейского полка. Мы как раз собирались решить его спором чести. Ничего особенного.

— Ничего особенного? — Переспросил подполковник, а затем обвел тяжелым взглядом разгромленный зал, намекая, что данная формулировка крайне не соответствует реальности. Затем остановился на мне, стоящем на столе.

— Спором чести? После того, как вы устроили тут настоящее побоище? Корнет Бестужев, это опять ваши фокусы?

Я узнал подполковника, видел его на маневрах. Это был командир полка елисоградовцев. Черт… Ситуация поганая.

— Не фокусы, господин подполковник, а способ избежать бессмысленное кровопролитие, — спокойно ответил я, спрыгивая со стола. — Мы договорились о состязании в стрельбе.

Подполковник прищурился, разглядывая меня с сомнением. Видимо, репутация графского сына, который не умеет стрелять, известна не только ближнему кругу, но и дальнему.

Я замер, ожидая решения подполковника. От этого зависила вся ситуация. Однако уже в следующую секунду во взгляде офицера мелькнуло нечто, отдаленно напоминающее азарт. Похоже, тяга к громкой славе взяла верх над правилами, четко уложенными в его голове. Подполковник подумал, что мое предложение даст возможность елисоветградовцам восстановить свое раненое самолюбие. Потому как из меня стрелок никудышний и они смогут нас наказать хотя бы таким образом.

— Хорошо. Я посмотрю на это ваше… состязание. — Произнес он, почти не скрывая предвкушение торжества. — И горе вам, граф, если вы решили устроить очередной балаган. Мы, знаете, уже наслышаны о вашем необычном подходе к дуэлям.

Я, проигнорировав высказывание подполковника, гордо прошествовал к выходу из заведения, тем самым предлагая всем присутствующим следовать за мной.

На заднем дворе кабака гусары быстро организовали стрельбище. В качестве мишеней на заборе расставили несколько пустых бутылок. Все были в предвкушении. Все, кроме хозяина заведения. Он метался тут же, испуганно вжав голову в плечи. С одной стороны его радовало, что мордобой прекратился, с другой бедолага явно опасался, что после бутылок мы начнем стрелять еще куда-нибудь.

От елисаветградцев вышел их лучший стрелок, тот самый усатый ротмистр. Мои товарищи, естественно, посмотрели на меня. Раз я был инициатором, мне и отдуваться. Так они рассудили.

— Ну, граф, ваш выход! — крикнул кто-то.

Я в ответ лишь усмехнулся. В голове молнией пронеслась фраза Захара, сказанная всего несколько дней назад: «В прошлый раз… вы из ружья случайно в конюха нашего выстрелили…»

Предположительно мне передались от графенка способности в верховой езде и фехтовании, но вот в стрельбе, есть опасение, тело «помнило» только, как калечить своих же. Рисковать было верхом идиотизма. А я, скажем без ложной скромности, все-таки не идиот. К тому же у меня есть очень сильный козырь. Гусары до ужаса падкие на все темы, связанные с честью и достоинством. Они же в этом плане, как дети. Вот на этом мы и сыграем.

— Господа! — громко объявил я, выходя в центр. — Ваш покорный слуга сегодня уже имел свою долю славы на смотре. Полагаю, этого достаточно. Было бы весьма некрасиво с моей стороны лишить товарищей заслуженных лавров. А я уверен, они их заслужат. Считаю, что славой, как и добрым вином, надобно делиться.

Я замолчал, выдерживая паузу, а затем подошел к Ржевскому и похлопал по плечу.

— Поручик, окажите нам честь! Покажите этим господам, что в лейб-гвардейском полку не только языки остры, но и глаза верны!

Лицо Ржевского расплылось в довольной ухмылке. Он был польщен. Остальные гусары тоже закивали, соглашаясь с моими словами. Более того, они реально приняли это за проявление чести. Говорю же, как дети.

— С превеликим удовольствием, граф! — пророкотал Ржевский, одной рукой подкручивая ус. — За честь полка!

Елисаветградский ротмистр стрелял первым. Он тщательно прицелился и… Бутылка разлетелась на мелкие осколки. Его товарищи одобрительно загудели.

Теперь была очередь Ржевского. Он не примерялся долго. Просто — раз! Вскинул руку, почти не глядя, и тут же нажал на спуск. Грохот выстрела — вторая бутылка взорвалась стеклянным дождем. Наши гусары взревели от восторга.

— Еще по одной, — скомандовал подполковник елисаветградцев, его лицо стало менее радостным. Он явно не на такое рассчитывал.

Ротмистр снова попал. Он был отличным стрелком, тут не поспоришь. Его бутылка опять разлетелась вдребезги.

Но Ржевский, раззадоренный азартом и желанием стать новым героем полка, стрелял еще лучше. Его пуля не просто разбила бутылку, а снесла ей горлышко, оставив донышко стоять на заборе.

Это была чистая победа. Наши гусары подхватили Ржевского на руки, качая его и скандируя имя полка. Елисаветградцы стояли понурые. Их буквально добил этот выстрел поручика, будто вместе с бутылочным горлышком улетела надежда на лучшее.

Подполковник медленно подошел ко мне. В его глазах не было удивления. Была холодная, сдержанная ярость.

— Вы выиграли, граф, — ледяным тоном произнес он. — Мои люди оплатят ущерб. И я приношу извинения за их поведение.

Он повернулся к своим офицерам.

— В полк. Живо.

Когда елисоветградовцы уходили, подполковник задержался и, проходя мимо меня, тихо сказал так, чтобы слышал только я:

— Вы любите игры, Бестужев. Вы даже побеждать предпочитаете чужими руками. Но есть игры, в которые лучше не играть. Вы унизили моих офицеров. Я этого не забуду.

Как только мы остались в своем кругу, ко мне тут же приблизился Ржевский.

— Черт, корнет… Вы заводите себе врагов быстрее, чем я друзей. А у меня, поверьте, талант устраивать новые знакомства…

Я покосился на поручика и промолчал. Хотя в душе был согласен с его высказыванием. Да, все закончилось хорошо. Я успокоил драку и снова вышел победителем, несмотря на то, что по факту стрелял другой человек. Но при этом я только что нажил себе очень серьезного и влиятельного врага. Опять.

Глава 10

Как вы думаете, что сделали гусары после того как сначала поучавствовали в мордобое, потом устроили импровизированные соревнования по стрельбе?

Правильно! Отправились обратно в «Веселый гусь», чтоб продолжить веселиться.

Невольно вспомнился старый бородатый анекдот. Вчера пил с ними, чуть не умер. Сегодня пил — лучше бы умер вчера. Если мы каждый день будем так по-черному бухать, боюсь даже мой юный, взрощенный на деревенских лугах организм, просто не выдержит. В общем, домой я попал едва ли не к рассвету и опять, по-моему, с чьей-то помощью.

Правда, в этот раз встал уже бодрее, сам. Даже Захар удивился, что барина не пришлось будить. Быстро умывшись и перекусив, я направился на конюшню. Не стал ждать нудного бормотания слуги. Чем опять же изрядно его удивил.

— Батюшка, а вы себя хорошо чувствуете? — С подозрением спросил дед, когда мы с ним двигались в сторону конюшни.

Он, конечно же, увязался за мной, хотя я считал это лишним. Просто Захар, который таскается следом как тень отца Гамлета, слегка нервировал. Смех один да и только. Естественно над прежним графом глумились сослуживцы. Он выглядел как девица в сопровождении дуэньи. Двух дуэний.

— Прекрасно чувствую! — Коротко ответил я, ускоряя шаг.

— Да вы просто уже второй день к ряду ведете себя странно. Никого не поучаете, со своими нотациями не навязываетесь. Я ж вас, Петр Алексеевич, хорошо знаю, вот с такого возраста на руках носил.

Захар показал ладонью расстояние от земли где-то на уровне живота.

— Ну во-первых сомневаюсь, что ты столь здоровую детину таскал на руках. Судя по твоему жесту во мне росту было многовато. Во-вторых… Захар… — Я остановился, посмотрел деду прямо в глаза. Потом сделал шаг, взял его за плечи и широко улыбнулся. — Спасибо тебе большое за заботу, но ты пойми, я уже взрослый. Хочется показать себя во всей красе. Хочется заслужить соответствующую репутацию. Чтоб опять же, батюшка мной гордился, а не краснел за те слухи, что ходят о сыне.