Дикое желание (ЛП). Страница 18

При других обстоятельствах Тарген взял бы в рот эти соблазнительные соски, облизал бы их языком, сильно пососал — и, возможно, даже попросил бы ее пару раз шлепнуть по ним членом. Но это было не лучшее место и определенно не подходящее время.

Тарген сделал еще один успокаивающий вдох и сосредоточился, отбросив эти желания.

Он поднял взгляд и посмотрел в переднюю часть комнаты. Кто-то вошел и переходил от клетки к клетке, но прутья соседних мест заключения не позволяли Таргену хорошенько рассмотреть новоприбывшего, пока он не подошел ближе.

Это был Фириос, волтурианец из «Звездного Транса».

Ярость шевелилась на краях сознания Таргена, скользя подобно змее, выискивая брешь, через которую она могла бы проникнуть. Насколько он помнил, у него был шанс попасть в Фириоса всего один раз, и сделано это было вслепую. Этого было далеко не достаточно.

Когда Фириос подошел еще ближе, его задача стала очевидной — в одной руке он нес ведро, в которое опускал другую, останавливаясь у каждой клетки, доставая по одному прозрачному желеобразному кубику воды и по одному бежевому батончику. Тарген наблюдал, как волтурианец бросил куб и брусок в ячейку поперек прохода слева.

Самец гроалтуун внутри протянул дрожащую руку, чтобы схватить пайки, прежде чем отступить в заднюю часть клетки.

Держась с незаинтересованным видом, Фириос подошел к следующей клетке. Женщина-волтурианка внутри шагнула вперед, стоя прямо и, казалось, не обращая внимания на наготу. Ее красные отметины кхал слабо мерцали на темно-серой коже. Они были такого же красного цвета, как кхал Фириоса, и их узоры были похожи.

— Ты позоришь наш калар, — сказала она на плавном волтурианском языке.

Фириос опустил руку в ведро. Сохраняя безразличный вид, он бросил батончик к ногам женщины, прежде чем потянуться к контейнеру за кубиком воды. Он подбросил его повыше, и с глухим стуком кубик ударился о грудь женщины, затем упал на пол.

— Калар может идти нахер, — ответил он на том же языке, каким-то образом заставив слова звучать достойно и грациозно.

Ебаные волтурианцы.

Женщина была невозмутима.

— Я позабочусь, чтобы ты предстал перед правосудием на Короусе.

— Единственное, что ты, скорее всего, увидишь — это член нового владельца непосредственно перед тем, как он засунет его тебе в рот, чтобы заставить замолчать.

Выражение ее лица не изменилось, она наклонилась вперед и плюнула мужчине в ноги.

— Я не принимаю твой позор, предатель. От тебя отреклись.

— Избавь меня от ханжеского нытья. Тебе было бы лучше направить усилия на принятие ситуации, потому что с этого момента она будет только ухудшаться, — Фириос отвернулся от женщины и подошел к камере Таргена и Юри.

Устремив холодный взгляд на Таргена, волтурианец опустил руку в ведро и достал два кубика воды. Он повернул руку так, чтобы кубики соскользнули. Они приземлились в самом начале камеры, едва проникнув за решетку.

— Мне нужно отлить, — сказал Тарген, когда волтурианец снова полез в ведро.

— Не думаю, что раньше тебя что-то останавливало. А сейчас есть проблемы?

— Похоже, в первый раз я ударил тебя недостаточно сильно, да?

— Единственный раз, — Фириос бросил в клетку пару батончиков. — В углу есть дыра. Мочись.

— О Боже мой, — в ужасе прошептала Юри.

Фириос отвернулся, чтобы рассовать скудный паек по оставшимся клеткам. Как только он закончил, он подошел к двери и вышел из помещения.

Юри, нахмурившись, посмотрела на Таргена, прежде чем встала и прокралась к передней части камеры, открыв ему прекрасный вид на свою задницу. Она присела на корточки, собрала батончики с едой и кубики воды и вернулась на свое место рядом с Таргеном, все это время держа одну руку прижатой к груди.

Ее взгляд переместился с Таргена на руку, прижатую к ее груди. Соблазнительный румянец не сошел с ее кожи, если уж на то пошло, теперь он стал еще ярче.

— Это глупо, не так ли? Беспокоиться о скромности в таком месте, как это, когда все остальные… такие же голые, как я.

Тарген одарил ее настолько нежной улыбкой, насколько мог.

— Не глупо. Ты контролируешь то, что можешь, вот и все.

Она кивнула и нерешительно убрала руку с груди, начисто вытирая кубики с водой.

— Я, о, подержу их, если ты хочешь… пописать.

Звук его хихиканья был единственным, что отвлекло внимание Таргена от ее груди.

— Да. Прежде чем я поставлю себя в неловкое положение, полагаю, — он заставил себя подняться, остановившись, когда встал на одно колено, чтобы встретиться с ней взглядом. — Итак, ты знаешь, тебе нечего стесняться. Я бы посоветовал тебе прикрыться, но это только потому, что никто из них не заслуживает того, чтобы тебя видеть.

Хотя в ее глазах по-прежнему мелькал огонек застенчивости, она ухмыльнулась.

— О, но ты-то заслуживаешь?

— Черт возьми, да, — ответил он, поднимаясь на ноги. Это движение напомнило ему, насколько затекли ноги, пока он сидел с ней, и вызвало новую боль в основании позвоночника. Он осматривал пол, пока не нашел отверстие, о котором упоминал Фириос, — оно было в углу справа от Таргена, не шире его ладони.

Тарген подошел к отверстию. Он перевел взгляд с него на все еще эрегированный член, согнул руки, которые были надежно сцеплены за спиной, и нахмурился.

— Это должно быть весело, — пробормотал он.

Если бы он сейчас дал волю чувствам, то просто обоссал бы стену, а он не собирался этого делать — по крайней мере, не в присутствии Юри. И будь он проклят, если попросит ее о помощи, как бы сильно ни хотел, чтобы ее рука легла на его член, это было не тем, как он хотел, чтобы все произошло.

Он опустился на колени и наклонился вперед, прижавшись головой к стене. Медленно, и не без нескольких разочарованных стонов и невнятных проклятий, он отвел колени назад, одновременно наклоняя таз вперед, чтобы направить член к отверстию как можно точнее. Его живот горел от напряжения, вынужденного выдерживать все большую и большую часть веса под этим неблагоприятным углом. Давление и жар приливали к его лицу по мере того, как его положение становилось все более шатким, и вскоре он был вынужден уткнуться подбородком в грудь, просто чтобы увидеть, куда целится.

Наконец, головка его члена была направлена в дыру в полу. Если бы угол наклона был чуть ниже, он с таким же успехом мог бы лежать на гребаном полу.

Позади него раздался тихий, приглушенный звук — что-то подозрительно напоминающее хихиканье.

— Надеюсь, ты смеешься не надо мной, — проскрежетал он. За этими словами последовал протяжный благодарный стон, когда он, наконец, выпустил все наружу. Его веки закрылись. Это не было полным облегчением — для такого потребовалось бы гораздо большее, чем просто помочиться, — но это было чертовски намного лучше, чем несколько мгновений назад.

— Я не буду. Клянусь, — сказала Юри, хотя веселье в ее голосе говорило об обратном. — Ты, ох… удивительно гибкий. Для такого большого парня, я имею в виду.

— Это, по крайней мере, в какой-то степени твоя вина, — несмотря на ее поддразнивания, его поток не прерывался. Не будь он в таком неудобном, неустойчивом положении, он, возможно, счел бы продолжительность впечатляющей. Но было трудно оценить возможно рекордное количество мочи, когда мышцы горели, а кожа головы была зажата между черепом и стеной.

Илджиби рассмеялся.

— Ты не единственный, кого она заставляет страдать, воргал.

— Если ты еще раз покажешь ей свой член, крен, — прорычал Тарген, — я оторву его и засуну тебе в глотку.

— Извини. Илджиби пойдет оденется.

— К черту твой сарказм. А теперь заткнись, я занят.

Прошло, может быть, десять секунд или двадцать минут, когда Тарген наконец закончил. Еще больше напрягая мышцы, он покачал бедрами из стороны в сторону, чтобы стряхнуть последние капли.

— Ты хочешь, чтобы Илджиби несколько раз постучал по нему для пущей убедительности, воргал? — спросил крен.