Ашер 8 (СИ). Страница 8

Глава 5

Мы шли за Таллосом в молчании, которое было тяжелее камня над головой. Сцена в столовой выжгла все слова, оставив только тошнотворный привкус страха и бессилия. Наш проводник свернул в узкий, едва заметный проход, который не был отмечен ни на одной карте.

«Куда мы идем?» — наконец нарушил тишину Кларк.

«Туда, куда вам нужно, — не оборачиваясь, бросил Таллос. — К старым забоям. Туда, где все началось».

Коридор превратился в уродливый шрам в теле горы. Воздух стал еще более спертым, к запаху сырости и гнили добавилась новая, едкая нотка, от которой першило в горле. Стены здесь были другими. Их пронизывали черные, маслянистые на вид прожилки, похожие на вскрытые вены, из которых медленно сочилась сама тьма. Они слабо, болезненно пульсировали в свете наших фонарей.

«Очаровательно, — пробормотал Сет, проводя пальцем по стене и тут же брезгливо вытирая его о штаны. — Похоже на артерии больного левиафана. Что это за дрянь?»

«Рудное серебро, — ответил Таллос. — В чистом, необработанном виде. То, за чем так охотятся наверху».

Впереди споткнулась Иди. Рита, шедшая рядом, мгновенно подхватила ее под руку.

«Дыши, — тихо, но настойчиво сказала кошка-воительница. — Просто дыши».

Я шагнул ближе. Лицо женщины-антилопы было белым как мел, на лбу выступила холодная испарина. Она крепко зажмурилась, словно пыталась выдавить что-то из своей головы.

«Что с тобой?»

«Они… кричат», — прошептала Иди, ее голос был тонким, как натянутая струна. «Все сразу. Здесь нет тишины. Только боль… это… невыносимо».

Словно кто-то включил на полную громкость тысячу радиостанций, настроенных на белый шум агонии. И только она одна могла слышать эту трансляцию.

«Мы можем вернуться», — предложила Шелли, ее лицо было полно тревоги.

«Нет, — Иди покачала головой, не открывая глаз. — Мы почти у цели. Я чувствую… эпицентр».

Таллос остановился у массивного завала из камней и ржавых балок, в котором виднелся узкий лаз.

«Этот туннель запечатали лет десять назад, — ровным, безжизненным голосом сказал он. — После того как последняя бригада не вышла на поверхность».

«Что с ними случилось?» — спросил я, хотя уже догадывался об ответе.

Проводник посмотрел на меня своими пустыми глазами. «То же самое, что вы видели в столовой. Только в десять раз хуже. Спасатели, которые спустились за ними, нашли только резню. Люди рвали друг друга на части. Зубами, ногтями, кайлом… чем придется. Те, кто выжил, бились головой о стены, пока черепа не трескались, как орехи. Они пели. Все до одного».

Он указал на черные прожилки. «Эта дрянь сводит с ума. Всегда сводила. Но наверху предпочитают об этом не говорить. Слишком большие деньги. Проще списать все на несчастные случаи и завалить вход».

«А Братва?» — спросил Кларк.

«Братва — санитары, — усмехнулся Таллос без тени веселья. — Они убирают мусор, чтобы остальные могли делать вид, что ничего не происходит. И получают за это свою долю. Все довольны».

М-да. Картина вырисовывалась прелестная. Одни добывают яд, другие его продают, третьи убирают трупы. Идеально отлаженный бизнес-процесс.

«Мы идем прямо в эпицентр эпидемии», — констатировал я очевидное.

«Вы за это заплатили», — пожал плечами Таллос и без лишних слов полез в узкий лаз, оставленный в завале.

Переглянувшись, мы последовали за ним, погружаясь в самое сердце раковой опухоли, пожиравшей этот город изнутри.

Лаз выплюнул нас в пространство, от масштабов которого перехватило дыхание. Я ожидал увидеть что угодно — обрушенные своды, гигантские кристаллы, гнездо вирмов, в конце концов. Но не это. Это было похоже на то, словно мы провалились сквозь землю и оказались на борту звездолета какой-то древней, давно вымершей расы.

Пещера была размером с хороший стадион. Высоченные, уходящие во мрак своды терялись где-то в километре над головой. Но главным было то, что стояло в центре.

Кузница.

Другого слова я подобрать не мог. Монументальная, исполинская конструкция из гладкого, иссиня-черного металла, который, казалось, поглощал свет. Она не была построена — она выросла здесь, как какое-то немыслимое механическое дерево. По всей ее поверхности, похожей на обсидиан, медленно, словно в такт дыханию спящего бога, пульсировали фиолетовые руны и символы.

«Вот это… размах», — выдохнул я.

«Мать моя, алхимия…» — рядом со мной прошептал Сет. В его голосе не было обычной иронии, только чистое, незамутненное благоговение ученого, столкнувшегося с чудом. «Это… это невозможно».

Шелли прижала ладонь ко рту, ее глаза были широко распахнуты. «Какая… странная красота».

«Не нравится мне эта красота», — тихо отозвалась Рита, ее рука не покидала рукояти меча. Она не смотрела на Кузницу. Она сканировала тени по периметру пещеры. Всегда начеку.

Я посмотрел на Иди. Она стояла, опустив руки, и впервые за последние часы ее лицо было спокойным. Она глубоко дышала, словно пьянея от этого воздуха.

«Тишина, — прошептала она с улыбкой. — Наконец-то тишина. Шум… он исчез».

Но если Иди обрела покой, то Кларк, наоборот, нашел свой худший кошмар. Лицо посла было белее мела, он смотрел на пульсирующие символы с откровенным ужасом.

«Отец… — прохрипел он. — Он рисовал это. В своих… припадках. Снова и снова. Эти знаки…»

Таллос сплюнул на каменистый пол. «Вот оно, — в его голосе было столько ненависти, что, казалось, она может расколоть камни. — Сердце нашей гнили. Проклятый алтарь, которому мы приносим в жертву наших братьев».

Ну что ж, мнения разделились. От священного трепета до лютой ненависти. Полный спектр эмоций. Только я, как обычно, пытался оценить эту хреновину с практической точки зрения. Инопланетный артефакт, спящий в сердце горы. И, судя по всему, именно он был причиной и одновременно, возможно, ключом ко всему этому бардаку.

«Ладно, — я хлопнул в ладоши, и эхо гулко разнеслось по пещере. — Экскурсия по местному Чернобылю продолжается. Пойдем, пощупаем этот ваш реактор».

Я сделал шаг вперед, к подножию этой немыслимой конструкции. Мои ботинки гулко стукнули по такому же иссиня-черному металлу, из которого была сделана сама Кузница. Платформа.

Едва моя нога коснулась ее поверхности, по телу пробежала дрожь, словно от разряда статического электричества. Волосы на руках встали дыбом. Воздух здесь был другим — густым, наэлектризованным, вибрирующим от какой-то невидимой, колоссальной мощи. Он не давил, а наоборот, наполнял, просачиваясь под кожу, в легкие, в каждую клетку.

«Ого…» — вырвалось у меня. Ощущение было похоже на то, как стоишь под высоковольтной линией в грозу. Только вместо угрозы и страха — чистая, концентрированная, дремлющая сила.

Я обернулся. Мои спутники замерли у края платформы, не решаясь ступить следом. У каждого на лице была своя история.

Шелли смотрела на Кузницу с тем же странным, зачарованным восторгом, ее губы были приоткрыты. Сет, наоборот, выглядел как ребенок в кондитерской лавке — глаза горят, руки так и тянутся все потрогать и разобрать на винтики. Рита, как всегда, была скалой. Настороженная, собранная, ее рука не покидала эфеса меча, а взгляд методично сканировал тени вокруг, словно она ожидала, что эта махина в любой момент может ожить и напасть.

Но сильнее всего меня поразили трое других. Иди стояла с закрытыми глазами и блаженной улыбкой. Впервые за все это время ее лицо было абсолютно расслабленным, без тени боли. Она глубоко и ровно дышала.

«Тишина», — прошептала она, и ее голос, чистый и звонкий, разнесся по огромной пещере. «Наконец-то… полная тишина».

Кларк же, наоборот, выглядел так, словно увидел призрака. Его лицо стало пепельно-серым, он смотрел не на саму Кузницу, а на пульсирующие фиолетовые символы на ее поверхности. Он дрожал, его палец медленно, неуверенно поднялся, указывая на руны.

«Там… — прохрипел он, заикаясь. — Эти знаки… Отец… он рисовал их. Снова и снова, на стенах, на полу… В своих кошмарах он видел это место».