Тень правды (СИ). Страница 40

Разумовского ни капли не смутил тот факт, что я пришёл устраиваться и сразу же начал диктовать свои условия. Я выручал его уже много раз, так что он был готов согласиться практически на всё что угодно.

— Кроме этой работы у меня ещё очень много других занятий. Поэтому мне нужен гибкий график. Я готов отрабатывать фиксированное количество часов, но прошу оставить за мной право распределять их, как мне будет удобно, — попросил я.

— Не вопрос, Алексей Александрович, — кивнул он. — Уж лучше так, чем и дальше работать без вас. Была бы возможность — я бы вас тут круглосуточно усадил. Но условие ваше принимаю.

— И ещё кое-что. Вынужден признаться, несколько дней я не смогу пользоваться лекарской магией, — прямо сказал я. Разумовскому эту информацию можно было доверить. — Перегрузил магические каналы, когда ездил в Хопёрск. Но это не помешает мне лечить пациентов своими лекарственными препаратами.

Александр Иванович возражать не стал. Поэтому я сразу же заполнил все необходимые бумаги, чтобы стать официальным сотрудником его госпиталя. Мне осталось поставить всего одну подпись, но в этот момент нас прервал ворвавшийся в кабинет Разумовского сторож.

— Александр Иванович! Там… там… — заикаясь, пропищал старичок.

— Что? Что там? — вскочил из-за стола Разумовский.

— Там призрак, — заявил охранник и рухнул в обморок.

Глава 20

Мы с Разумовским выскочили из-за стола и подбежали к потерявшему сознание сторожу. Я сразу же прощупал пульс на сонной артерии, а главный лекарь — на лучевой.

— Пульс ритмичный, примерно сотня в секунду, — сказал я. — Всё с ним нормально, просто перенервничал. Сейчас ещё давление измерю, одну минуту.

Я достал из сумки тонометр, сделал замер и обнаружил, что артериальное давление у нашего сторожа немного упало.

— Ничего серьёзного, — сказал я. — Обычный обморок. Давайте положим его на кушетку.

Мы с Александром Ивановичем переместили старика на мягкую поверхность, затем я убрал из-под его головы подушку и подложил её под ноги. Благодаря такому расположению тела кровь из ног начнёт оттекать в голову и туловище, давление вернётся в норму, и он придёт в себя.

— Так, а что он там сказал перед тем, как потерял сознание? — спросил меня Разумовский и с опаской выглянул через открытую дверь в коридор своего отделения. — Призрак?

— Да, это последнее, что он произнёс, — вспомнил я.

Может, ему показалось? Какой ещё призрак? Хотя зря я, наверное, удивляюсь. В этом мире запросто могут и такие создания обитать. Ходячих мертвецов я уже видел, домового, лешего и прочих духов тоже встречал. Кто знает, а вдруг тут и призраки существуют?

А если учесть, какую чертовщину воротят сектанты, в городе и не такое может случиться. Мы ведь до сих пор не знаем, зачем они чертили этот знак прямо за орденом лекарей. А между тем орден находится в двух шагах от губернского госпиталя.

— Ну что ж, пойдёмте, проверим, — предложил Разумовскому я.

— Да я что-то… — замялся главный лекарь. — Что-то побаиваюсь, если честно. Только не смейтесь, Алексей Александрович.

Ещё лучше! Если сейчас ещё и Разумовский сознание потеряет, то мне придётся не только с призраком разбираться и за пациентами следить, так ещё и этих двоих приводить в чувство.

— Если хотите, я сам схожу, проверю, — сказал я. — Побудьте тогда с нашим сторожем пока что.

Александр Иванович спорить со мной не стал. Как только я вышел из его кабинета, он тут же запер за мной дверь. И бывает ведь такое! Мудрейший медик, первоклассный лекарь, а всякую бесовщину боится. Но почему-то мне кажется, что опасаться нечего. Клятва лекаря молчит, значит, некротики в госпитале нет.

Хотя домовые и прочие духи не являются порождениями некротики, и на них моя сила никак не реагирует. В общем, нет смысла гадать — надо идти и осматривать госпиталь самому.

Проблема только в том, что сторож не успел сказать, где он увидел призрака. Сказал: «Там!»

А где это «там» — думайте сами.

Первым делом я спустился на первый этаж в фойе здания, где обычно и дежурил наш горе-охранник. Госпиталь был закрыт изнутри. На всякий случай я проверил замок и все окна на первом этаже здания, но не нашёл никаких признаков взлома.

Значит, то, что напугало сторожа, пришло не снаружи. Оно до сих пор где-то здесь — внутри.

Изучив первый этаж, я вернулся в отделение, с которого и начал свой путь, и попытался войти в кабинет главного лекаря, но тот оказался закрыт изнутри.

— Александр Иванович! — крикнул я. — С вами там всё в порядке?

— Фух… — послышался тяжёлый вздох Разумовского. — Слава Грифону, что это вы, господин Мечников.

— Вы чего закрылись?

— Там по отделению кто-то ходит. Вы с ним, видимо, разминулись, — объяснил он. — Как только я услышал шаги, сразу же заперся. Так, на всякий случай.

Не стану, пожалуй, ему говорить, что призраки, если верить легендам, умеют ходить сквозь стены. Ещё не хватало, чтобы он через окно вылез. Перелом костей я своими препаратами ему точно залечить не смогу.

Послышался шорох. И, в подтверждение слов главного лекаря, в другом конце коридора раздались чьи-то шаркающие шаги. А затем дверь в дальнюю палату захлопнулась.

Все пациенты спали, но шум чужих шагов и хлопающих дверей их не будил. Уже привыкли, что в госпитале постоянно что-то происходит. То новых пациентов завозят, то уже поступившим становится хуже, и весь персонал поднимается на уши. Для любой больницы это в порядке вещей.

Я ускорил шаг и проследовал в последнюю палату, из которой доносились звуки. А затем без стука вошёл внутрь. И не обнаружил там никого. Койка, тумбочка, стул. Окно закрыто.

Интересно… И как же это понимать? На этот раз я точно уверен, что видел, как сюда кто-то вошёл. Мне не померещилось.

Я прикрыл за собой дверь, замер и прислушался к окружающим меня звукам. В ночной тишине послышалось дыхание. Прямо из-под койки.

Ага… Вот куда скрылся наш «призрак». Я медленно присел на корточки и заглянул под кровать. Передо мной тут же предстало округлое лицо лежащего на животе мужчины. Пациент был укутан в белую наволочку. Теперь понятно, почему сторож принял его за призрака.

Он посмотрел мне в глаза и заявил:

— Ку-ку.

— Ну, допустим, ку-ку, — с серьёзным выражением лица ответил я. — Вы чего под кроватью делаете, уважаемый?

— Он сказал мне, что если я не спрячусь, то меня всего раздавит, — заявил он.

— Кто сказал? — поинтересовался я.

— Голос. Это он командует. Он тут главный!

Представляю, как бы сейчас запаниковал Разумовский, если бы услышал эти слова от своего пациента. Действительно, звучит так, будто мужчина кем-то одержим. Вот только я уже сталкивался с такими «призраками». И никакой паранормальщины в этом нет.

Очевидно, у него галлюцинации. Возможно, мы имеем дело с шизофренией.

Так, нужно звать сюда Разумовского. В одиночку эту проблему я не решу. Если у пациента развилась шизофрения, то его придётся отправлять в другую лечебницу. Но кричать главному лекарю на весь коридор и будить пациентов я не хочу. И оставлять пациента надолго слишком опасно. Если он убежит — проблем потом не оберёшься.

— Всё правильно делаете, уважаемый, — кивнул ему я. — Вот тут и лежим. Я скоро вернусь и помогу вам.

На этот раз он ничего мне не ответил. Я вышел из палаты, а затем запер дверь на ключ. Убедив главного лекаря покинуть своё убежище, я провёл Александра Ивановича к последней палате и показал ему ту же картину, которую я сам лицезрел совсем недавно. К счастью, за это время пациент никуда не делся.

— Господин Давыдов! — удивлённо воскликнул Разумовский. — Вы чего творите? Антон Сергеевич, вылезайте оттуда сейчас же!

— За ним такое поведение ранее наблюдалось? — спросил главного лекаря я.

— Нет, что вы! — развёл руками Александр Иванович. — Это — граф Давыдов. Один из главных людей нашего князя Игнатова. Ему принадлежит юг Саратовской губернии. Разумеется, раньше он себя так никогда не вёл.