Телохранитель Генсека. Том 3 (СИ). Страница 19

Ко мне подошел один из наших оперов.

— Даже невооруженным взглядом видно, что применили взрывное устройство небольшой мощности. Установлено профессионально — так, чтобы при взрыве гарантированно погиб человек за рулем. Подробнее скажут криминалисты после экспертизы. Но это уже завтра.

К нам подбежал Николай. Я даже не заметил, когда он подъехал.

— Товарищ полковник, — с ходу начал он, — вы меня так больше не подводите! Мне уже выговор пообещали влепить!

— Пообещали влепить, но не влепили же. Давай в машину. Поедем отсюда. Что-то день сегодня длинный получился.

Доехав до дома, я отпустил старшего лейтенанта. Вошел в подъезд и сразу же, с телефона консьержки, позвонил Удилову.

— Вадим Николаевич, вам уже доложили о последних событиях? — спросил осторожно, стараясь не говорить много при посторонних. Консьержка — сегодня дежурила сухая старуха с военной выправкой — с напускным безразличием листала журнал «Огонек».

— Завтра будете с Леонидом Ильичом на Старой площади, выберите время заглянуть ко мне, — распорядился Удилов. — Давайте в четырнадцать, как раз к тому времени будет готова экспертиза. Не нравятся мне последние события.

«А мне-то как не нравятся!» — подумал я, но ответил по форме:

— Есть прибыть.

Что ж, завтра день обещает быть не менее интересным. Но всё завтра. А сейчас поужинать дома, нырнуть в ванну, и потом, наконец-то, спать, спать, спать…

Мечтать не вредно — первое, что пришло в голову, стоило только переступить порог квартиры. Как раз в этот момент на кухне что-то рвануло не хуже, чем моя копейка на площади у Белорусского вокзала.

Из детской выглянули перепуганные дочери, из спальни выбежала растрепанная Светлана.

— Все быстро на выход, — скомандовал я. — Я проверю, что там рвануло.

— Папочка, только не ругайся!

— Папа, мы сюрприз хотели сделать!

Я остановился и вопросительно посмотрел на дочерей.

Вместо ответа обе девочки в голос заревели. Причем Татьяна плакала натурально, а Леночка лишь делала вид, безуспешно пытаясь выдавить слезы и только изображая горе.

Светлана кинулась в кухню и, замерев на пороге, тоненько простонала:

— Ой, мамочки…

Девочек как ветром сдуло из коридора. Только хлопнула дверь детской.

Я быстро скинул обувь и поспешил к жене. Ожидал чего угодно, но не этого! На стене возле плиты и даже на потолке висела кремообразная липкая масса. Меня пробрал смех.

— Володя! Над чем ты смеешься⁈ — возмутилась Светлана. — Тут плакать впору! Что теперь делать? Квартира казенная. А тут ведь еще неизвестно, отмоется ли…

— Светка, все эти городушки — последнее, из-за чего стоит переживать. Отмоем. А что не отмоем — спишут. А ну, взрывотехники, идите сюда!

В кухню несмело заглянули дочки.

— Быстро тряпки, ведра с водой, щетки и отмывать это сладкое безобразие, — распорядился я. И тут же попытался успокоить чрезмерно расстроившуюся жену:

— Света, девочки просто хотели сварить сгущенку. Ничего страшного, такое бывает. Ну заигрались, забыли, вода выкипела — вот и рвануло.

— Да, мамочка, мы для вас сладкий сюрприз хотели сделать, — Леночка прошла в кухню, сковырнула коричневый подтек на белом кафеле и облизала палец. — Вкусно. Жалко так, что взорвалось. Мы думали, вы будете рады.

«Радовался» я примерно часов до двух ночи. Девочки немного помогли, но им завтра в школу — и Света отправила дочек мыться и спать. Потом уже я отправил спать Светлану, клятвенно заверив, что все сделаю сам. Ночью, закончив отдраивать стены, потолок, пол и шкафы, я, наконец, добрался до ванной. Лежал в теплой воде и думал: семейная жизнь — это очень весело. Но так «веселиться» каждый день — это уже перебор.

Утром чувствовал себя совершенно невыспавшимся. Холодный душ, кофе и зарядка кое-как помогли взбодриться. С сожалением смотрел на сборы девочек в школу. Форма, фартуки, банты, букеты цветов, приподнятое настроение… И волнение тоже — все-таки новая школа. Хотелось отвести дочек на первую линейку, но работа есть работа. Пришлось им идти туда с одной лишь мамой, а я отправился в Заречье.

Лейтенант Николай из Омска был не просто пунктуален, он все делал с запасом времени. Первое, что я увидел, выйдя из подъезда — сверкающая чистотой волга и лейтенант Коля возле нее.

— Доброе утро, Владимир Николаевич! — поздоровался он, открывая передо мной дверцу машины.

Никак не привыкну к этим «церемониям».

— Коля, давай-ка демократичнее, без этих открываний дверей. Уж в машину сам смогу сесть, без твоей помощи.

— Как скажете, Владимир Тимофеевич! Куда ехать?

— В Заречье.

— Отлично! День сегодня хороший, погода солнечная, долетим быстро!

— И молча, — добавил я. — Надо кое-что обдумать по дороге.

— Понял…

Мой водитель — парень понятливый и до госдачи он больше не проронил ни слова. Я же на самом деле ни о чем не думал, а просто дремал.

В Заречье прибыли как раз перед выездом кортежа Генерального секретаря в Москву. Леонид Ильич только что вышел из дома и направлялся к ЗИЛу.

— А, это ты, Володя, скучаешь без службы? — поприветствовал меня Брежнев. — Как продвигается учеба?

— Спасибо, Леонид Ильич, учусь! — попытался бодро ответить я, но еле сумел подавить зевок. От Леонида Ильича не укрылся мой маневр.

— Смотрю, от бодрости зеваешь? — рассмеялся Брежнев. — Ну пошли, в машине поговорим.

Я сел в служебный автомобиль и Рябенко, взглянув на меня с некоторым недовольством, спросил:

— Что вчера случилось?

— Ничего особенного. Сначала попытались угнать мою копейку, потом угонщику не повезло. Кто-то его взорвал вместе с моей машиной. В остальном все нормально, — с напускным оптимизмом ответил я и снова еле подавил зевок.

— Леонид Ильич, — Рябенко повернулся к Брежневу, — думаю, нам надо освободить Медведева от его обязанностей прикрепленного и моего зама по службе. Служба у нас ежедневная и меня подменять тоже периодически нужно. У Володи сейчас слишком большая нагрузка. Смотрю, спит на ходу.

— Да все нормально, — возразил я, — просто у меня вчера дома еще один взрыв был.

— Почему сразу не доложил⁈ — Рябенко подскочил на сиденье, едва не стукнувшись головой в потолок салона. — Почему я обо всем узнаю только сейчас⁈

— Да ничего страшного, ситуация, скорее, юмористическая, — я поспешил успокоить генерала. — Дети хотели сварить сгущенку, и в результате мы с женой полночи драили кухню.

Леонид Ильич расхохотался:

— Дети — они такие, озорничают, шалят, но все равно милые. Хм… Пока маленькие…

Он помолчал немного и спросил, меняя тему:

— Что у тебя по Управлению собственной безопасности? Движется дело?

— Движется, но медленно. Вы же знаете наших бюрократов.

— Надо ускорить. Я позвоню Цвигуну, — сказал Леонид Ильич и подумал: «Бюрократия… И с ней плохо, и без нее никак».

А Рябенко размышлял о том, кого назначить на мое место — Солдатова или Григорьева? Ему было комфортнее с Мишей Солдатовым, но по возрасту и по образованию больше подходил Григорьев.

На Старой площади заметил свою волгу. Николай, видимо, выехал раньше кортежа.

Поднявшись в свой кабинет, Леонид Ильич сразу же распорядился:

— Саша, сразу займитесь с Володей передачей дел Солдатову. Григорьев, конечно, перспективнее, но он не склонен к бумажной работе, а ее будет много. Не тяните время, займитесь этим прямо сейчас.

До двух часов мы с Рябенко этим и занимались. Столько бумаг пришлось пересмотреть, подписать, что я забыл о времени. А когда спохватился, на часах уже было без одной минуты два. Наскоро попрощался с Рябенко и поскорее рванул на Лубянку. Порадовался, что Николай всегда был рядом — в такие моменты очень выручает личный водитель.

— Коля, гони, опаздываю!

Лейтенанту повторять два раза не надо, он домчал меня до здания КГБ за пару минут. Еще минуту заняла дорога до кабинета Удилова.

Вадим Николаевич уже ждал меня. Когда я вошел, он посмотрел на часы и неодобрительно хмыкнул: