Антибол. Сбитый летчик (СИ). Страница 17

— Магия — это бред. Её не существует.

— Нет, тебя точно надо свозить на Лимб, — пробормотала как бы себе под нос Лилит. — Поведаешь кланам, что их на самом деле нет.

— Да легко, — я усмехнулся. Только борода помогала скрыть судорогу, перекосившую мне всю морду. — Что мне за это будет?

— Я пошутила, Тим. Кланы от тебя мокрого места не оставят.

— А я-то, наивный… Думал, что заслужу хотя бы поцелуй прекрасной дамы.

— Ты этого правда хочешь?

Последний вопрос как-то пролетел мимо ушей. Нет, я его услышал, и даже зафиксировал — на будущее.

Но сейчас были вопросы поважнее: я открыл дверь моего рабочего кабинета.

То, что я там увидел, повергло меня в тихий ужас.

— ЭТО ЧТО ЗА НАХРЕН?..

Глава 7

Всё красное. Была такая книжка — Светка её обожает.

И если бы это было так — я бы смирился. А что? Цвет, как цвет. Бодрит.

Но здесь всё было РОЗОВОЕ.

Розовые пуфики, розовый ковёр на полу, розовая, мать её а ногу, под балдахином с единорогами, кровать…

— ГДЕ МОЙ КАБИНЕТ?

Поворачиваясь к Лилит, я прямо чувствовал, как мои глаза наливаются кровью, а по бокам хлещет длинный, похожий на хлыст, хвост…

Образно говоря.

Только хвоста мне для счастья и не хватало.

— Лука Брази сказал, что ты хочешь жить прямо тут. И попросил меня обустроить тебе комнату.

Она хлопала глазами так, словно собиралась расплакаться. Но я уже раскусил эту бестию.

Развлекается.

— И ты решила, что мне подойдёт спальня шестилетней девочки?

— Но тебе же понравился мой кабинет, — вот интересно: она понимает, что я её раскусил?.. — Ты сказал, что там гламурненько.

Вдох, выдох. Вдох…

— Ладно, дурочку-то не включай. Вертай всё в зад.

— В смысле? Ты хочешь спать на столе?

— Лучше на столе, чем в этом… — от избытка чувств я просто оскалился.

Мягкий диван был завален пушистыми подушками. И несмотря на цвет, так и тянуло рухнуть на него, как есть, и закрыть глаза.

В конце концов, я же буду здесь только спать…

— А, пофиг, забудь, — махнув рукой, я шагнул в комнату и закрыл за собой дверь.

Она даже стала как будто больше. В глубине темнел вместительный шкаф, и ковёр был на редкость мягким… Если содрать этот дурацкий балдахин, на остальное можно закрыть глаза.

— И что?.. — дверь распахнулась, ударившись о стену. На пороге стояла Лилит, королева ночи. — Просто ляжешь спать?

И чего она злится?..

— Я же сказал: пофиг. Забудь.

Сняв пиджак, я бросил его на ковёр. Развязал галстук, отправил туда же… После драки шмотки уже не выглядели новыми. Но они мне больше не понадобятся. Надо будет прикупить парочку треников, и всё. На свидания я больше не ходец.

Расстегнув ремень на брюках, я посмотрел на Лилит.

— Может, уйдёшь? Спасибо за охренительный вечер, и всё такое, но я, знаешь ли, устал.

— Это был день, — мрачно заметила Лилит. — Вечер начнётся часа через три.

— Да мне насрать уже! Просто оставь меня в покое.

— Вот, — не слушая, она подошла ко мне вплотную и ткнула пальцем в грудь. — Тебе на всё насрать, Тим! На меня, на Сан-Инферно, на команду, на футбол…

Вы заметили, как она расставила приоритеты?

— Да это не футбол, нахрен! — я взорвался. Ненавижу, когда мной манипулируют. Взывают к чувству вины, чтобы навязать свою волю… — В футбол, что б ты знала, играют совсем по другому. И это не команда! — я фыркнул и закатил глаза — всё в лучших традициях. — Звёздные игроки… Да в моём мире любой пацан из детского садика играет лучше.

— Но тебя же и ПРИГЛАСИЛИ для того, чтобы ты научил их играть, Тим, — вкрадчиво пропела Лилит. — Но ты не хочешь учить. Ведь тебе уже заплатили, и теперь ты хочешь просто отбыть срок и свалить.

— Это не правда, — я опешил от такой несправедливости. — Ты ничего обо мне не знаешь! Как ты смеешь меня обвинять?

— Ты отказался жить в городе, — заявила Лилит.

— Ну и что? Тут просто удобней. Поле рядом. Это ничего не значит.

— А как по мне, ещё как значит, — она сощурила глаза и уставила руки в бока. — «Я не имею желания здесь оставаться», — вот что это значит. — «Вы мне неинтересны. Я просто отработаю свою зарплату и свалю».

— И что в этом плохого? — рявкнул я. — Все так делают! Пашут, чтобы заработать, и сваливают.

— Но может… — она прикусила нижнюю губу. — Может, если бы ты узнал нас получше… То перестал бы считать ЭС-И таким враждебным. И тебе бы захотелось остаться.

Последние слова она выговорила шепотом.

А я застыл, как истукан: вот сейчас она говорит искренне, или опять играет?

Хрен проссышь.

— Я хотел узнать тебя получше, — наконец выдавил я, с удивлением понимая, что пытаюсь оправдаться. — И что в результате? Понял, что меня здесь все ненавидят и получил по морде.

— Да ну? — стремительно развернувшись, Лилит сделала шаг к двери. Но потом обернулась. — Просто сдашься?

Вдох, выдох. Вдох…

— Я не могу остаться, — успокоившись, сказал я. — У меня дочь. Я живу ради неё. Если я не вернусь — она меня просто забудет.

— А вот и нет, — не знал, что улыбка может жалить. — Ты живёшь ради СЕБЯ, Тим. Пытаешься всем доказать, что ты — чемпион. Но знаешь, что?.. Ничего у тебя не выйдет. Потому что ты БОИШЬСЯ. Боишься узнать что-то новое, сделать то, чего не делал никогда. Боишься, что тебе снова сделают БОЛЬНО. Ты — неудачник, Тим. Никчёмная дырка от бублика.

И она хлопнула дверью.

В которую я со всей дури запустил подушкой…

А потом дверь открылась опять. В щель просунулась голова Лилит.

Я зарычал.

— Чтоб ты знал: дети никогда не забывают тех, кого любят.

Дверь закрылась. Решительные шаги затихли вдали.

А я без сил рухнул на диван. Обнял первую попавшуюся подушку и закрыл глаза.

Буду спать здесь.

К тому уёжищу с единорогами я и на выстрел не подойду…

— А он точно живой?..

— Да вроде дышит.

— А нос у него не горячий? Слизь не капает?

— Может, просто его разбудить?

А этот рассудительный голос я узнал.

Андромеда.

Попытался продрать глаза…

Прямо мне в лицо уставилась пучеглазая харя с носом трубочкой, колючей бородой и в ярком, желто-полосатом халате.

— Мама дорогая!

Подскочив, я запустил в харю подушкой, которую обнимал во время сна.

Здоровенную, размером с хорошего кота, пчелу снесло в угол комнаты и накрыло подушкой. Из-под неё послышались громкие ругательства.

А я оглядел команду. Не всю: некоторые просто не смогли протиснуться в узкую, рассчитанную на человека, дверь.

Но здесь были Гефест, Андромеда — в присутствии горгонид комната съёжилась, сделавшись похожей на шкаф; Тарара, котообразный Мануэль и осьминог Мефодий.