Лейтенант. Часть 2. Назад в СССР (СИ). Страница 16

Во-вторых, несмотря на учёбу в высшем военном училище, я по-прежнему подчинялся напрямую полковнику Хореву. Только ему. И точка. А мне таких указов не поступало. Наверняка ГРУ заинтересуется, чего это комитет госбезопасности в лице сотрудников контрразведки к себе тянет бойцов разведки? В третьих, нечего со мной разговаривать в такой нахальной манере и на повышенных. Тот факт, что он старший офицер КГБ, а я прапорщик вовсе не даёт ему право как-то принижать меня и ссылаться на одно лишь везение. Лично я ему ничего плохого не сделал.

Честно говоря, начало нашего разговора было совсем иным. Просто в какой-то момент все изменилось. Как говорится, начали за здравие, а закончили за упокой…

Покинув закрытую часть штаба, я вновь вышел на свежий воздух. Небо снова было затянуто серыми тучами. Начал накрапывать мелкий противный дождик. Дерьмовая погода, только чуть подсохло, так нет же, опять придется грязь месить и берцы без конца чистить.

Сезон дождей в Афгане — не веселая пора неприятная, а главное долгая и непредсказуемая…

Вернувшись в штаб, я почти на входе наткнулся на Шмелева.

— О, Макс! Ты где пропадаешь? Тебя Мышкин ищет. Давай за мной!

— Я что, ему тоже что-то должен? — устало поинтересовался я, но заметив недоумение на лице Шмелева, добавил. — Ай, забей. Идём.

На посту СПС уже все работало как и до нападения душманов. Воробьев и Коровин перебирали архивы с «телегами» и готовились к годовой проверке, а сам начальник поста сидел на телефоне.

Заметив меня, тот помахал рукой — мол, подойди.

— На, это тебя! — старший прапорщик решительно протянул мне трубку.

— Громов, ты? — раздалось оттуда. Голос вроде знакомый.

— Это Киреев. Я вечером буду на заставе, есть к тебе разговор. Я тут встретил кое-кого. Ты там особо не теряйся…

— Принял. Что насчёт БОВ?

Вопрос я задал просто так, знал, что ответ примерно таким и будет. Это долгая песня — пока доставят куда нужно, пока разберутся, пока вывод сделают. Пока доложат. К тому же, старлей здесь выступил в роли курьера, не более.

— Не знаю, мое дело было сопроводить. В общем, жди. До связи.

Закончив разговор, я положил трубку обратно на аппарат. Затем посмотрел на Мышкина.

— Откуда был звонок?

— Не знаю.

— А что определителя номера нет?

Старший прапорщик усмехнулся.

— Да ты что, откуда? Такие вон в Министерстве Обороны если и есть, и то хорошо. У генералов там, а мы люди бедные.

Интересно, откуда мог звонить Киреев? Куда именно он сопровождал опасную находку?

Остаток дня пролетел незаметно.

Однако вечером контрразведчик не прилетел. И на следующий день тоже. На обеде я не выдержал и уточнил у Князева, куда подевался старший лейтенант Киреев, но тот лишь нетерпеливо отмахнулся. Мол, не знаю.

— Как там ваш начальник? — ехидно поинтересовался я. — Круглов наверное, лютовал после моего ухода?

— Да не особо. Но ты и прям дерзко с ним, не думал, что ты так можешь. С виду и не скажешь.

— Не люблю, когда провоцируют. А этот ещё и неуважение проявил. Неоднократно.

— Продолжаешь удивлять, Громов. Слушай, а ты что, серьезно к ГРУ имеешь отношение? То, что ты вчера сказал…

— Может быть. Кто ж о таком говорить будет? — чуть улыбнулся я.

Тот помедлив, кивнул. Я уже понял, что Константин Князев человек простой, несмотря на офицерское звание. Он без понтов и пафоса, прост как табуретка — ему приказывают, он добросовестно делает. В общем, если обобщить, то он важного гуся из себя не строил и на многие правила мог махнуть рукой. Ну и в силу возраста тоже. По сути он был точно таким же молодым бойцом как и я, только в разных структурах.

Кстати, в тот день я к Мухаметдинову так и не попал. Сергеев загонял. Особисты сместили сроки и должны были приехать лишь утром следующего дня. Все слегка расслабились. А ночью, когда в дежурке была минимальная активность, наш незатейливый убийца умудрился повеситься на водопроводной трубе, использовав собственные шнурки от ботинок. Утром офицеры неприятно удивились.

Если бы меня допустили, я бы этот момент заметил и порекомендовал бы вытащить их. Человек доверенный до отчаяния вполне может наложить на себя руки. Тем более такой, как он… Может, к него с головой было не в порядке! Ну, хоть поясной ремень забрать додумались. Впрочем, какая разница? Итог-то один. Офицеры не доглядели, а приставленным к двери черпакам дела не было, что он там делает. Пленный сидит? Сидит! Не буянит? Не буянит. Ну и все, остальное их не касается.

А больше возможности выяснить, был ли виноват капитан Улясов, не имелось. Возможно, он вообще не имел никакого отношения к связям с оппозицией. Убийца в лице Мухаметдинова мог бы пролить свет, мол, зачем он его задушил… Да только спрашивать теперь уже было не с кого.

Случайно узнав о случившемся, я только рукой махнул — это ж нужно было постараться, чтоб допустить такое. Как говориться, звёзды сошлись… Тьфу, раздолбаи, мать вашу!

Собственно, так эта история и осталась незавершенной — не знаю, как там руководство погранзаставы решило этот вопрос. Я больше не вникал.

Прошла неделя. Было тихо.

Старший лейтенант Киреев так и не появился, а всю его группу под временным командованием лейтенанта Князева вдруг отозвали куда-то в Ташкент. Без каких-либо объяснений. Просто пришло указание в виде шифровки и все.

Был уже самый конец декабря, застава потихоньку готовилась к новому 1987 году — оставалось меньше недели.

Раздобыть в этих краях настоящую ёлку было из области фантастики, поэтому ее роль сыграл высокий колючий куст темно-зелёного цвета. Его специально подперли рейками, чтоб тот не падал. Для него уже имелся картонный коробок со старыми облезшими игрушками, ещё стеклянными в виде домиков, шишек, сосулек. Я таких много лет не видел. Естественно у некоторых откололись ушки, где-то отсутствовали крепления с петлями. А мишура — дождик представляла собой блестящую путаницу, распутать которую означало основательно истрепать себе нервы и испортить настроение. Имелась даже гирлянда, на которой не работал синий и красный цвет. Ёлка получилась уродливой, но зато она была. У соседей вон, даже кустарника такого не оказалось.

Что касалось новогоднего стола, то ребята из поварского состава начали готовиться заранее. Где-то раздобыли мандаринов, сгущенки, консервированных персиков. Последние это вообще редкий дефицит, банки были иностранного производства, судя по всему, Ирана. Или Сирии. С местными договорились о поставках мяса — пожертвовали нам барашка. Самое то, после дрянной тушёнки. Слухи ходили разные, говорили, что даже огурцы будут… Но это не точно!

Подполковник Круглов перестал меня замечать. В те редкие моменты, когда наши взгляды пересекались, тот всегда отворачивался. Наверняка за то, что я отказался — ему прилетело сверху. Вот и обиделся.

Однако и полковник Черненко тоже пропал с горизонта. Не скажу, что ждал его звонка — ага, будет полковник из Москвы уговаривать прапорщика и тратить на него служебное время… Но хоть как-то же можно было отреагировать на мой отказ?

Под самый новый год пришло два письма — одно от мамы, второе от Лены. Мама сообщала, что отец закончил все свои работы за рубежом, продал имущество и вернулся в Союз, к семье. Я был не в восторге от такого решения, но для мамы так лучше. Я помню из прошлой жизни, что с уходом отца, она так и не решилась на какие-то новые отношения. Ей было тяжело. Наверное хорошо, что в этом времени история пошла иначе и семья частично воссоединилась.

А Лена переехала Астрахань, снова ударилась в геологию. С нетерпением ждала моего возвращения. И прапорщик Лось тоже ждал. Честно говоря, меня все чаще посещала мысль сделать ей предложение… Я вполне серьезно!

А тридцатого декабря, в три часа дня на пост позвонили. Это не было чем-то особым — нам постоянно звонили и просили направить их. На том конце оказался полковник Хорев. Судя по взволнованному голосу, что-то случилось.

— Максим, как у тебя там обстановка?