Сердце изнанки 4 (СИ). Страница 15

Я умолк, будто давая Викентьеву осознать суть предложения.

На самом деле, эта идея пришла ко мне внезапно. Все-таки, если я хочу иметь хоть какое-то имущество, и виды на будущее, надо думать головой. Если я сейчас приватизирую себе поместье Викентьева, как озвучил Линдерман, его, скорее всего, сотрут с лица земли, лишь бы оно не досталось Злобину и его союзникам. И это логично.

— Представьте, если род Викентьевых вдруг станет союзником Злобина. Не обязательно делать прилюдных признаний, пускай это будет негласно, ведь факт моей победы в войне известен пока что только Злобину, Дмитрию и семейству Викентьевых. Но его ведь можно не регистрировать или напротив, подписать мировую. И тогда всё загорается совсем иными красками. Решайте, здесь на одной чаше весов ваше поражение и позор, а на другой — миллион двести рублей, ваше верное служение Роману Михайловичу, — улыбнулся я.

— Ответьте мне тогда, — произнес Викентьев. — Я подписал капитуляцию, но при вас её сейчас нет. Куда она делась?

Интересно, как он это почувствовал. Но я ответил честно.

— Я отправил ее своему брату, Дмитрию Пылаеву. И пока что указаний от меня он не получал, что с ней делать. Мы всё еще можем заключить мировую. Да, в таком случае вы потеряете чуть-чуть больше финансов, но вы не потеряете лицо. А еще сохраните возможность получить куда больше выгоды. Ведь пока Лисин не будет знать, что вы служите Злобину, это может пойти на руку всем. Соглашайтесь.

Викентьев пребывал в нерешительности, но я не отступал:

— Тем более, что вы ведь и сами знаете, среди прихвостней и козней Диброва нет чести. Злодеи делают свои плохие дела, а вы им потакаете. Я вам даю возможность достаточно дешево искупить свои грехи и встать на верный путь. Считайте, что это некий билет в новую жизнь. Считайте свое мнимое поражение новой возможностью, которая даст вам шанс реабилитировать и себя, и свою семью. У вас растет неплохой сын, у вас достойная жена и вы неплохой человек. Просто вы запутались. Я же даю вам шанс вернуться к праведному пути.

Говорил это и сам себе удивлялся. Ишь, как загнул — праведный путь. Еще неизвестно, кто больше похож на настоящего злодея: Злобин или Дибров. По крайней мере, Диброва я еще не видел. Пускай он и творит такие дела, но Злобин может быть куда хуже в большинстве моментах.

— Давай, Викентьев, решай, — подталкивал я его, — от этого сейчас не только твоя судьба зависит. — Я давил и не собирался сбавлять давление. Мне нужен был результат. Я собирался выжить из этой ситуации максимум.

Дед Игнат, тяжело дыша, лежал на полу в кабинете графа Лисина. Дослушав рассказ культиста, граф откинулся в кресле и налил себе виски на два пальца, выпил залпом, прошелся по кабинету.

Дед Игнат почти не шевелился, только глазами и двигал — следил за графом.

— Как же тяжело работать с идиотами! Ни на кого нельзя положиться! Не хватало еще, чтобы он войну проиграл такими темпами и с такой удачливостью, — Лисин выдохнул — А ты-то чего сюда приперся? Ведь все знают, кто ты такой, и аура у тебя особая.

— А куда мне было идти? — просипел культист.

К слову, там внизу валялась убитая тварь, причем тварь оранжевого уровня — это она привезла сюда деда Игната.

— Ведь додумался же! Приехал верхом на здоровенном чешуйчатом ящере, будто на коне… Кто еще знает об этом? — спросил Лисин.

— Никто, — ответил дед Игнат. Тут глаза его расширились, кажется, он понял, какую совершил ошибку.

Лисин мгновенно выхватил револьвер и выстрелил прямо в лоб культиста. Тот даже дернуться не успел.

Лисин также задумчиво вернул револьвер в кобуру и налил себе еще виски.

— К этому следует подойти кардинально, — он достал магофон и набрал номер, который никогда в жизни не планировал набирать…

Глава 8

Расследование

— Так значит, вы утверждаете, что видели, как в центре города случился прорыв, — проверяя документы, спросил главный инквизитор. Он нанёс новый визит вежливости Александру Павловичу Слуцкому, мэру Братска.

— Господин Сигимир, я ведь уже рассказывал, всё видел. Появился гигантский осьминог… — мэр был явно не рад такому гостю.

— Всё верно, — подтвердил инквизитор, сверившись с очередным документом, чем ужасно раздражал Слуцкого. — Как следует из протокола: неведомая доселе тварь появилась прямо посреди города, без какой-либо червоточины. А после на тварь напал некто, назвавший себя Константином Пылаевым

Мэр города Братска Слуцкий нервозно поправил галстук на шее, прочистил горло.

— Да, так и было. Я при этом присутствовал. Вот только вы уже задавали эти вопросы, к чему это всё? — спросил он.

— Мне требуются некоторое уточнения, — пояснил инквизитор и взяв в руки другой документ, продолжил расспрос: — После, подобный порыв произошел прямо посреди городской тюрьмы. Перед тем, как должна была состояться казнь ныне отправленного в отставку капитана имперской гвардии Медведева. Верно?

— Да, — устало ответил мэр.

— Прекрасно, — хмыкнул Сигимир, — Также есть информация, что тот же самый молодой человек, Константин Пылаев, по какой-то причине, был заинтересован в спасении Медведева. К тому же, он активно вел переговоры с господином Гориным, с вами и генералом Петрищевым, чтобы как-то замять это дело или оттянуть казнь.

— Так вот, к чему вы ведете, — оживился Слуцкий. — Думаете, это Константин Пылаев, ваша проблема? Неужели это он, тот самый одаренный, который насылает тварей на наш город?

— Я ничего не утверждаю. Я лишь фиксирую факты и выдвигаю гипотезы, которые требуют немедленного рассмотрения. Но все-таки уточню. Замечали ли вы за Пылаевым какие-то странности или особенности?

— Каков подлец! — воскликнул тут же Слуцкий. — А выглядел таким положительным молодым человеком. Оказывается, это он?

— Я еще ничего не утверждаю. Ответьте на вопрос, замечали ли вы что-то странное?

— Нет, ни сном, ни духом. Даже представить не мог, что он на такое способен, — мотал головой мэр, старательно изображая искренность, чтобы инквизитор ничего даже не заподозрил.

— Ко мне поступила информация, что генерал Петрищев, осознав, что сотворил глупость, так же пытался сохранить жизнь Медведеву и искал повод оттянуть казнь или вовсе её отменить. Это ведь так? — с нажимом спросил инквизитор. Ходят слухи, что вы даже придумали план с выведением из строя водоснабжения тюрьмы и последующей провокацей бунта заключенными.

Мэр изобразил иронию на лице:

— Ну о чём вы говорите, вы сами-то в подобное верите? Чтобы я, готовил бунт заключённых в собственном городе… Да и вообще, какое это имеет отношение к прорыву тварей?

— Прямое, Александр Павлович. я считаю, что это ниточки, ведущие к разгадке тайны.

Мэр изменился в лице и потерял всякое благодушие.

— Вы задаете вопросы, которые не в вашей компетенции. Попрошу больше не обвинять меня в подобных вещах. И вообще, у меня много работы. Нет у меня времени обсуждать ваши выдумки и домыслы. Если у вас больше нет вопросов ко мне по тем тварям, а я, кроме тех двух случаев, ничего больше не знаю, то не смею вас больше задерживать.

— Господин мэр, — прервал возмущение Слуцкого инквизитор. Затем мягко улыбнулся. От этой улыбки у мэра пробежали по спине мурашки. — Видите ли, я приехал сюда с одной конкретной целью, расследовать одно дело. А пока дело не движется, и я не могу всецело распознать, откуда приходят эти твари, и что провоцирует их появление, я могу исключительно от скуки начать расследовать и другие дела, к которым вы имеете прямое отношение. Например, оборот чужеродных артефактов, торговлю с культистами, сокрытие школы одаренных, договоренности с некоторыми нежелательными для империи элементами… Простите, на память всё не помню, сейчас зачитаю весь список, — инквизитор нарочито медленно потянулся к папке с документами.

Изрядно побледневший Слуцкий тут же замахал руками.

— Прошу вас, перестаньте, я ведь не отказываюсь от сотрудничества, просто вы говорите о таких делах, что на первый взгляд никак не могут быть связаны с прорывами тварей.