Двойник короля 16 (СИ). Страница 37

— Ты был слаб! — ответил Цепиш. — И даже сейчас.

— Я? — нога дяди Стёпы влетела в лицо мага.

Удар был быстрым. Только глухой звук соприкосновения подошвы с челюстью и звон в ушах, словно это меня пнули. Голову мага дёрнуло. От удара у застывшего Казимира треснула губа, и тонкая струйка алой жидкости медленно поползла по подбородку.

— Я? — рыженького трясло. — Сильнейший и умнейший алхимик и артефактор империи. Ну, раз ты с годами стал не мудрее, а только тупее… Что ж, преподам тебе ещё один урок правильных манер.

Дядя Стёпа выглядел так, словно его подключили к невидимому генератору. Каждый мускул тела вибрировал от едва сдерживаемой ярости. Молодое лицо исказилось гримасой, которая совершенно не вязалась с юношеским обликом. Глаза покраснели, зрачки сузились до размера булавочной головки. Руки тряслись так, что артефакт в пальцах позвякивал, ударяясь о ногти.

Рыженький провёл пальцем по маленькому колёсику на боковой стороне устройства. Раздался едва слышный щелчок. В тот же миг невидимые оковы, удерживающие Казимира в вертикальном положении, исчезли.

Маг рухнул на землю, словно марионетка, у которой обрезали нити. Его лицо врезалось в утоптанный грунт с глухим звуком, поднимая маленькое облачко пыли.

— Ты лежишь перед моими ногами, смерд! — засмеялся парень. — Четырнадцатый ранг перед восьмым! Запомни это, Цепной.

Смех дяди Стёпы не был весёлым. Он больше напоминал лязг металла о металл. Парень стоял, расставив ноги по обе стороны от головы поверженного мага.

Я решил не вмешиваться в общение «старых» друзей. Пусть выскажут друг другу, а то наверняка накопилось много за это время. Сделал два шага назад, прислонившись к стволу ближайшего дерева, чтобы не упасть от накатившей волны слабости. Кора впилась в спину сквозь рубашку, но это ощущение было почти приятным. Оно возвращало в реальность, не давало сознанию уплыть. Скрестил руки на груди, отчасти чтобы скрыть дрожь в пальцах. Наблюдал за разворачивающейся сценой с холодным интересом.

У каждого из них свои мотивы, своя история — возможно, полезная для меня информация. Где-то вдалеке каркнула ворона, словно комментируя происходящее.

— Признай мой ум, и я перестану тебя позорить! — присел на корточки дядя Стёпа.

Рыженький опустился рядом с распростёртым магом, его глаза оказались на одном уровне с глазами Казимира, тот поднял голову. Пыльные сапоги скрипнули, когда он перенёс вес на носки. Одной рукой по-прежнему сжимал артефакт, другой — опёрся на колено, чтобы сохранить равновесие.

— Никогда! — отрезал Казимир.

Хоть маг и лежал в унизительной позе, его голос звучал твёрдо. Казалось, воздух между ним и дядей Стёпой должен вот-вот воспламениться. Упрямый подбородок дёрнулся, челюсти сжались так, что на скулах заходили желваки.

— Тогда… — дядя Стёпа достал какой-то белый нож. — Умри!

Клинок появился в руке алхимика словно из ниоткуда — быстрый, плавный жест, и смертоносное лезвие уже ловит солнечные блики.

Нож не выглядел обычным — его белоснежное лезвие казалось сделанным из кости или перламутра, но острота не вызывала сомнений. По поверхности клинка пробегали тонкие линии света, складываясь в замысловатые узоры. Рука дяди Стёпы взметнулась вверх, готовясь нанести удар. Его зрачки расширились от предвкушения.

— Стоять! — рявкнул я. — Завязывай уже тут самоутверждаться. Голова болит.

Мой голос прозвучал неожиданно громко даже для меня самого — гортанный, хриплый окрик, от которого в ушах зазвенело. Горло обожгло, словно наждачкой прошлись. В висках застучало с новой силой, мир на секунду покачнулся. Если это оружие против таких тварей, я хочу его себе.

Рыженький поднял взгляд и поморщился. От смерти Казимира мне ничего не будет, а вот гонора и пафоса можно чутка сбить мужику.

Дядя Стёпа замер в нелепой позе, с занесённым для удара ножом. Его лицо исказила гримаса разочарования, как у ребёнка, у которого отобрали любимую игрушку. Нижняя губа даже чуть выпятилась, словно он собирался надуться. Алхимик смотрел на меня, прищурившись, словно прикидывая, стоит ли ослушаться. Кадык нервно дёрнулся, когда он сглотнул.

Я стоял, расправив плечи, несмотря на усталость. Намеренно сделал лицо безразличным — ни злости, ни раздражения, только холодный расчёт. Мне было плевать, убьёт он Казимира или нет. Хотя, пожалуй, живой маг сейчас ценнее мёртвого.

Но куда важнее было показать, кто здесь главный. Что-то алхимик совсем уже забылся. Может, ему напомнить, что я могу с ним сделать? Наша невидимая борьба воли длилась всего пару секунд.

— Тебя пощадили… Запомни это, бывший раб, — фыркнул пацан с душой старика.

Голос рыженького сочился презрением, но в нём проскользнула и нотка уважения. Он медленно убрал нож, демонстративно проведя лезвием перед самым носом мага так близко, что тот наверняка почувствовал исходящий от клинка холод. Нож скрылся где-то в складках одежды дяди Стёпы с тихим шелестом.

Он нажал на артефакт, и то, что сдерживало мага, ослабло. Казимир тут же вскочил и оказался с Лампой.

Вот тут я напрягся. Уже приготовился… Охренеть как поработать придётся, чтобы использовать заларак. Мышцы моего тела налились силой до предела, готовые к бою. Забыв о боли и усталости, я мгновенно сконцентрировался.

— Собака старая! — улыбнулся рыженький.

— Бэс! — раздвинул руки Казимир, и они начали обниматься.

Смена настроения была настолько резкой и неожиданной, что я чуть не потерял равновесие.

Казимир улыбался — не оскалом загнанного зверя, а широкой, искренней улыбкой. Его глаза, секунду назад полные ненависти, теперь светились теплом. Ребята крепко обнялись, с силой хлопая друг друга по спинам.

Я выдохнул. Сука… Как близко было. Вот же уроды!

Медленно расслабил пальцы, разжимая кулаки. Почувствовал, как заларак неохотно отступает, словно хищник, которому не дали насытиться. По телу прошла волна слабости — откат после всплеска адреналина. Сердце постепенно возвращалось к нормальному ритму, но голова закружилась с новой силой. Пришлось незаметно опереться о дерево. В горле пересохло так, что казалось, будто я глотаю песок.

Жалел ли я? Вообще нет! Уже есть сотни монстров в серой зоне, и все подчинены мне. Вот это я понимаю, стратегический запас. Пусть подрастут, и тогда мы повоюем. Улыбнулся.

Двое «дураков» продолжали хлопать друг друга по плечам и что-то говорить. Я подошёл. Они не обращали на меня внимания, погружённые в свою встречу. Казимир что-то быстро говорил, жестикулируя свободной рукой, — другой он всё ещё обнимал дядю Стёпу за плечи.

Слов я не разобрал из-за шума в ушах, но, судя по интонациям, это были радостные воспоминания. Рыженький кивал, время от времени вставляя короткие реплики и посмеиваясь.

Странное зрелище: юноша и взрослый мужчина, ведущие себя, как старые друзья. Впрочем, так оно и было, если вспомнить о настоящем возрасте души дяди Стёпы.

— Магинский? — уставился на меня Казимир. — Так это твой гениальный алхимик?

Маг наконец заметил меня и повернулся, не выпуская дядю Стёпу из дружеских объятий. Его глаза смотрели с любопытством и даже некоторым уважением. Бровь Казимира вопросительно изогнулась, на губах играла лёгкая усмешка. Кровь на его лице уже подсохла, образовав тёмную корку.

Я кивнул.

— Поразил! — засмеялся Цепеш. — Подчинить, заставить на себя работать безумца? Ничего удивительного, что какой-то городишка перешёл к тебе. Это же…

— Ладно уж! — кивнул дядя Стёпа. — Как тебе моя разработка? На твоей крови и энергии твоего ошейка сделал. Класс, согласись.

Рыженький легонько толкнул Казимира в бок, демонстрируя при этом артефакт в своей руке. Теперь, когда он не был активирован, предмет выглядел почти обыденно — небольшой диск с гравировкой и несколькими кнопками по краям. Дядя Стёпа поглаживал артефакт кончиками пальцев с нескрываемой гордостью изобретателя.

— А то! — продолжал радоваться Казимир. — Тело молодое получил? Значит, всё-таки у тебя получилось? Молодец!