Последний Герой. Том 2 (СИ). Страница 7

— Он не у меня, — хихикнула Машка, держась за стену. — Мы просто живём вместе. Я ж тебе рассказывала.

— Хорошенький, — протянула Аля, как будто меня тут и не было.

— Ничего он не хорошенький! — возмутилась Машка, будто защищая собственность от ценителей. — Нормальный он! Ты просто когда пьяная, Бобр, тебе все хорошенькие.

— Ты зачем подругу обзываешь? — прищурился я, сдерживая ухмылку.

— В смысли-и обзываю? И-ик! — Машка моргнула, не сразу сообразив.

— Ну… Грызуном.

— А-а! — фыркнула она и легонько хлопнула себя по лбу. — Так это у неё фамилия такая — Бобр! Алла Павловна Бобр. Не ржать! Это рили по паспорту!

И сама прыснула от смеха, зажимая рот ладошкой.

— Ситникова! Кто тебя за язык тянул? — зыркнула Аля на Машку, прищурившись, как будто собиралась укусить.

— А чё такого? Ты же Бобр! — развела руками Машка, борясь со смехом.

— Фу-у… Не люблю свою фамилию! — скривилась Аля, глядя куда-то в сторону.

— Мы не бобры, бобры не мы! — продекламировала Машка и, подняв бутылку с вином, взмахнула ею, как боевым знаменем, но тут же покачнулась, нога поехала, и вино едва не приземлилось на пол. Вместе с Машей.

Я перехватил соседку за локоть, другой рукой подхватил бутылку.

— Так! Девочки с милыми личиками, — голос у меня был как у уставшего комвзвода. — Марш на кухню, прижмите попы. Сегодня ногам вы не хозяйки.

— Макс! — Машка уперла руки в бока. — Ты чего бухтишь? У нас праздник! У Альки, между прочим, сто Ка подписоты накапало! Представляешь? Сто Ка! Пипец, везуха!

— Брысь на кухню, — скомандовал я.

Машка шмыгнула вглубь квартиры. Следом, виляя крутыми бёдрами, грациозно поплыла Аля — но зацепилась за Машкины кроссовки и пошатнулась. Я подхватил её под локоть, удержал.

— Мерси, — выдохнула она. Пахло дорогой помадой, мартини и терпкими духами с горчинкой.

— Бобр! Ну ты где там⁈ — крикнула с кухни Машка. — Ма-акс! Посиди с нами, а?

— Некогда. Вставать рано.

— Ну пжалста-а! Ну чо ты как пенсик? Ну-у, Максик!.. Макс, открой бутылку, плиз! Блин, где у нас штопор?.. А-ай!!!

Грохот. Звон. Что-то явно пошло не по плану. Пришлось идти спасать ситуацию.

Нашёл штопор, открыл бутылку. Разлил девчонкам в кружки — бокалов у нас не водилось. Себе тоже плеснул.

— Я сырок порежу! И колбаски! — обрадованно щебетала Машка и полезла в холодильник.

— Ну давайте, — торжественно произнесла Аля, протягивая кружку. — За знакомство.

Чокнулись. Пригубили. Зажевали.

— Чем занимаешься? — вдруг спросила рыжая, игриво покручивая кружку ухоженными пальчиками с ярко красным маникюром.

— С вами вино пью, — пожал я плечами.

— А вообще? — настаивала та.

— Да ничем. В полиции работаю.

— Так ты с Машкой? Ой, скукота-а… Протоколы, планы, совещания…

— А что интересно?

— Макс, — встряла Машка, — а ты знаешь, кто наша Алька?

— Кто?

— Ни в жизнь не угадаешь!

— Риэлтер? — предположил я.

— О! Почти угадал! Хи-хи… Ведьма она!

— Ситникова! — рыжая ткнула подругу локтем. — Сколько раз говорить, не ведьма, а ведунья.

— Ой, да какая разница. Гадаешь, деньги берёшь — как цыганка. Только ты взаправду, говоришь, предсказываешь.

— Прям взаправду? — усмехнулся я.

Впрочем, в современном мире такому можно было и не удивляться. С одним гуру ведь я уже пообщался. Интересно, переформатирует он там ту Ленку по просьбе оружейника обратно или нет?

— Ага, — закивала Машка с видом пророка. — Прикинь! Она мне ещё два года назад нагадала, что я в полиции работать буду. И вот! — хлопнула себя по плечу, будто там погоны висели. — Теперь товарищ лейтенант, ха!

— Хм… Интересное предсказание, — я поджал губы, душа улыбку. — Но два года назад ты уже в Академии МВД училась.

— Ну и что? Училась и училась… А мечтала о другом. Я вообще-то блогером хотела! И сейчас хочу… У-уф… — Машка вытянула губы, сложив на лице комедийную трагедию. — Ну па-а-ачему я должна шить дела, когда рождена для большего?

Она потянулась к рыжей, обняла за плечи.

— Алька! Подруга! Нагадай мне мужика богатого! Чтоб я уволилась и стала знаменитой! Желательно до понедельника…

— Легко сказать! — фыркнула Аля. — Это тебе не супермаркет: «Заверните мне, пожалуйста, олигарха без прицепа». Тут дело тонкое, понимаешь? Приворот называется. А для этого нужен конкретный кандидат.

— А-ай! — скривилась Машка, откинулась назад, чуть не свалившись с табурета. — Конкретный! Нет сейчас мужиков конкретных, вымерли, или того хуже — женаты. Остальные все какие-то… неконкретные! Вчера захожу вот как раз в супермаркет, беру творог. Рядом — мужчина: худи брендовое, часы умные, тележка без пива и кольца нет. Думаю — редкий зверь. Прохожу мимо, он: ой, мол, извините. Типа случайно задел.

Подружка слушала, причём удивительно внимательно для её состояния.

— Я — ничего, кивнула, улыбнулась. Минут через пять пересекаемся у холодильника, — продолжала Маша. — И он такой: девушка, а какое молоко лучше — вот это или вот это?

Она изобразила его позу у холодильного шкафа.

— Стоит с двумя пакетами: фермерское и ультрапастеризованное. Объясняю. Он улыбается, благодарит. Берёт оба. Через пару минут встречаемся на кассе, уже, думаю, как старые знакомые. Он снова: спасибо за помощь, бла-бла-бла… Первый раз сам закупаюсь. Раньше жена… ну, бывшая. Учусь, типа, жить. Я уши развесила, типа, всегда пожалуйста. Рассчиталась, он тоже. Ну я что, шаг замедлила, походка от бедра, долбаный пакет руку тянет, терплю. Ну, думаю, вот он — свободный, симпатичный. А он мимо проходит и ручкой так машет. Ну, мол, до встречи, может, еще пересечемся.… район же один. А я думаю: ты что, бл*дь? Реально меня про молоко спрашивал⁈ Никакого «поехали», «я заберу», «жду в семь». Пипец, серьезна-а?.. — Машка всплеснула руками, помолчала и тихо добавила. — Вот так и живём. Сами творог покупаем и сами его домой тащим.

— Ой, и не говори, подруга… Обмельчал мужик, — подлила масла в огонь Аля, покачивая соблазнительной ножкой. — Появляется внезапно, и сразу с абонементом на психотерапевта и тревожным расстройством. Вместо «я заеду» — пишет «можешь сама доехать?». Вместо завоевания — бережёт «свои границы». Ха! А вместо реальных поступков — репосты про осознанность и сторис с чашкой кофе: «медитирую, не тревожьте, я в моменте». Современный мужчинка — это удобняшка, а не «за каменной стеной». Он не скандальный, не альфа, не брутальный — он «не вообще». А чуть что — и его унесло в диалог с внутренним ребёнком. И самый прикол, знаете какой? — Алька вопросительно обвела нас интригующим взглядом.

— Какой? — спросили мы в голос с Машкой, мне уже самому было любопытно, что за суслик этот хомяк.

— Если рыльце в пуху, — подняла палец рыжая. — Нет, он не изменял — он просто не определился. А ты такая стоишь рядом с этим чудом эволюции, слушаешь про его «незакрытые паттерны» и думаешь: может, ну его?.. Лучше в лес. К волку. К лешему? К мужику с ружьем? Там хоть твердость есть, естество… а не это — «давай поговорим, что тебя триггернуло».

Она замолчала, посмотрела на Машу и добавила уже тише, с грустным смешком:

— Не мужик, а мягкий знак.

Первая бутылка ушла быстро. Я открыл вторую… Девчонки вдруг весело затянули песню:

Сидим с бобром за столом

Вдвоём,

на ужин готовим полено.

Давай поговорим,

бобёр,

О том, что наболело.

Не слышал такую песню. Про боров знал только: «Тихо в лесу…»

— Макс, есть гитара? — спросила меня вдруг рыжая, улыбаясь, игриво глядя в упор. — Я бы сыграла.

— Нету.

— А укулеле?

— А это ещё что за фрукт?

— Ну, маленькая такая гитара. Четыре струны.

— Маленькая? — удивился я.

— У меня дома и гитара, и укулеле. Я им даже имена дала.

— Ха! Вот ты жжёшь, Бобр! — хохотнула Машка. — Кто же вещам имена даёт?