Паргелион (СИ). Страница 3

Подёргав верёвку ещё раз, девочка принялась карабкаться по стене, стараясь опираться на кое-где выступавшие части облицовки. Светлые блоки из полупрозрачного материала, которые чуть поблескивали, если на них падали лучи солнца, казались ей ледяными. Гарпун держал хорошо, и только раз верёвка дёрнулась. Девочка остановилась, опёрлась ногами о выступ и снова проверила крепление. Она сделала несколько последних движений руками и, подтянувшись, оказалась на самом краю зияющей дыры.

Огромное помещение, которое она обозревала, было освещено проходящим сквозь прозрачную крышу светом. Часть перекрытий обвалилась, и мелкие снежинки сыпались сверху, гонимые ветром. Все пространство, насколько хватало взгляда, было завалено частями крыши и стен, хламом и мусором, кое-где проросли деревья. Дара осторожно двинулась вперёд, стараясь не наступать на опасные участки. Вот, кажется, полусгнившие стулья, а это похоже на столы, хотя, может, и нет. В стенах попадались ниши, которые могли бы быть отдельными комнатами. Несмотря на холод, запах из смеси сырости, гнили и плесени бил в нос. Но это было естественно, ведь заброшенный дом в деревне, дом старого Даго, где он самоубился, стоял пустым всего-то зим пять, не больше, а там уже всё начало гнить.

Обойдя как минимум четверть всего пространства и периодически сгорая от желания подобрать какую-нибудь мелочь непонятного назначения, девочка всё же сдерживала себя, понимая, что вряд ли стоит собирать то, чем она никогда не сможет воспользоваться. А дальше всё произошло стремительно. Дара неловко развернулась, нагнувшись, зацепилась ногой обо что-то плоское и, пролетев, кажется, метра два, приземлилась на пол задом. Но на этом её движение не прекратилось — пол под ней внезапно просел, и она ощутила, как проваливается вниз. Пролетев шагов тридцать, не меньше, приземлилась на кучу чего-то достаточно мягкого, чтобы не раздробить себе хребет. Но и на этом движение не остановилось, и, провалившись сквозь кучу и продвинувшись ещё ниже, она шлёпнулась на бок, выставив руки вперёд и подогнув ноги. Руки загудели болью, юная сталкерша ударилась коленом, что-то достаточно твёрдое врезалось прямо под ребро, так, что она заорала от боли. Когда первый шок прошёл, стало понятно, что остальные части тела пострадали не сильно. Пальцы рук были исцарапаны, когда она пыталась хвататься за всё, что попадалось. Но на этом увечья заканчивались. Наскоро вытерев кровь куском ткани из кармана и подивившись чудом уцелевшему после такого полёта луку, она бережно погладила его кровоточащими пальцами и только после этого решила наконец осмотреться вокруг.

Было тихо. Похоже, она на самом нижнем этаже «пирога» — окна, продолговатые, частично засыпанные снегом, находились чуть ли не под потолком. Только сейчас Дара запоздало сообразила, что сломай она ногу или другую не менее полезную часть тела, например, шею, и её уже никогда бы не нашли. Досадно было бы умереть посреди кучи хлама в заброшенном городе, не дожив до пятнадцати зим.

Дара осторожно встала и сделала несколько несмелых шагов. Длинное помещение, границы которого расплывались во мраке, было заставлено продолговатыми коробами. Дара медленно пошла по одному из рядов, достав нож — так, на всякий случай, — и внимательно осматривая предметы, настолько большие, что в них запросто могло поместиться несколько человек. А при желании — и десять запихнётся. Иногда сложно было рассмотреть их из-за мусора и обломков, но какие-то из них, хоть и сильно запылившиеся, кажется, сохранили свой первоначальный вид. Некоторые из предметов имели округлую форму, некоторые овальную, некоторые — более угловатую, и все они были разного цвета — зелёного, красного, синего, иногда с узорами, которые угадывались в полутьме. Другие — тёмные, серые, испорченные временем. Дара осторожно прикасалась к каждому из них, стараясь понять, открываются ли предметы и можно ли посмотреть, что прячется внутри. Уже совершенно забыв о своём недавнем падении, боли в ногах и разодранных пальцах, она двигалась от ряда к ряду, постукивая по корпусам. Вскоре она заметила, что некоторые из коробов имеют прозрачные стенки, и с жадностью припала к одному из них, надеясь рассмотреть внутренности. Света отчаянно не хватало, а свечей она не догадалась захватить. Удалось разглядеть несколько мягких на вид сидений, остальное было скрыто в тени. Переходя от одного короба к другому, девочка принялась давить на стенки, ведь должны же они как-то открываться. Наконец, подойдя к самому большому коробу сложной шестигранной формы, она начала постукивать по нему и делать невразумительные жесты, совершенно не отдавая себе отчёт зачем. И только она, засмеявшись, решила, что нет, не открыть, эти странные действия всё-таки принесли результат, потому что одна из стен короба вдруг отошла в сторону с тихим скрипом. Восторгаясь собственной находчивостью и всем произошедшим, Дара осторожно подняла ногу и наступила внутрь короба. Было бы, конечно, хуже некуда, если бы стенка снова закрылась, заперев её внутри, потому она решила проложить между собой и выходом наружу кстати валяющуюся неподалёку ветхую доску.

По всему периметру короба были расположены сиденья, обтянутые гладким материалом, который, казалось, совершенно не пострадал. Дара прикоснулась к нему — холодный, морозный, но всё-таки очень приятный, чуть отливающий серебром. Пространство в центре короба было свободно, а впереди — устроено несколько ниш, усеянных рычажками и выпуклостями. Сгорая от любопытства и забыв об осторожности, Дара принялась исследовать панель. Оказалось, что рычажки поворачиваются по своей оси или движутся вверх-вниз, а выпуклые кружки как будто чуть проседают внутрь панели, когда она проводит над ними рукой. Но при этом ничего не происходило, и девочка, наигравшись с рычажками, от которых пришла в полный восторг, навалявшись на сиденьях, решила, что на сегодня план по исследованиям выполнен и пора бы возвращаться в деревню, пока не начало темнеть. Напоследок провела рукой над тремя кружками прямо у входа в короб — просто в шутку, представляя, как этот чудесный корабль отправляется в плаванье, а она, Дара, командует им. А потом корабль поднимается в небо, прямо как сказках, которые ей рассказывала мать. То, что произошло дальше, абсолютно выходило за рамки её представлений о реальности. Свет заструился сначала из круглых выпуклостей около входа, затем перелетел на внутренние части короба, а потом и вся передняя ниша с рычажками и кружками завибрировала, запульсировала световыми переливами. Дара сначала наблюдала, замерев на месте, с одной стороны испугавшись, а с другой — опасаясь двинуться, чтобы не исчезло сияние, чтобы не прекратилось. А через пару минут решилась-таки переместиться вглубь кабины, осознав своё полное бессилие перед происходящим. Внезапно раздались невнятные звуки, в самом центре возникли светящиеся фигуры, переливаясь и снова затухая. Дара отскочила и вжалась в сиденье, ужасаясь и восторгаясь, вглядываясь расширенными глазами в неизвестные символы. Палочки и кружочки, какие-то значки… А! Вот и буквы, их она знала, мать обучила её ещё в детстве. Буквы мерцали, светились, что же это… «Куда вы желаете…?» Дальше она не смогла разобрать. Вдруг появились изображения людей, и Дара вскрикнула, отшатнулась, но поняла, что это тоже всего лишь иллюзия, которую короб или то, что жило внутри него, решило навести на неё. Люди были веселы и довольны, двое, мужчина и женщина, шли по зелёной траве, обнявшись. Потом картинки исчезли, и Дара вскрикнула от неожиданности, когда мимо промчался неизвестный бегун. Снова символы, снова слова… И тут все погасло. Ожившее нечто опять умерло. И как ни старалась Дара оживить его, ничего не происходило. Отгоняя отрезвляющий холод, она решила, что пора выбираться.

Выход на поверхность девочка нашла быстро — чуть дальше, прямо под потолком, обнаружился небольшой лаз наружу, и оставалось только взобраться наверх и разгрести нападавший снег.

По дороге домой девочке показалось, что за ней наблюдают: тень промелькнула меж деревьев и скрылась. Стараясь двигаться как можно тише, Дара прислушалась. Но услышала только своё дыхание и завывания поднявшегося ветра, который нёс с собой холода зимы да шелест обледеневших веток. Наверняка показалось.