Паргелион (СИ). Страница 1

Аня Тормент

Паргелион

Эпиграф

Хранителям дорог и перекрёстков

в этом мире и в других мирах

посвящается.

Мы оставляем вам это послание. От истока древних богов идёт знание. Об этом знании мы расскажем, о том, как протянуты нити к вам и от вас, в другие миры, полные жизни. О том, кто вы есть на самом деле, о забытом времени, когда люди могли видеть глубину реальности и понимали, как поддерживать её в равновесии словом. Связь ещё есть, она не угасла. Чтобы снова раскрыть в себе полноту восприятия и соединиться с другими мирами, вам нужно построить мост в самом себе, в этом ваша задача. Вам нужно измениться, человечество должно пережить обновление. Знание об этом придёт из давно забытого мира, где жили не люди. Соединитесь с породившими вас, чтобы получить это знание, когда наступит нужное время.

Пророчество, найденное Айвисом, магиком из Меркурия, в музейном хранилище города Вейо и переведённое им с одного из древних забытых языков. Точное происхождение и автора записи установить не удалось.

Пролог

Над городом — туман. Плотный, тяжёлый, он прикрывал собой улицы, стараясь спрятать происходящее. Ночь преследовала ту же цель, ведь на небе не было ни единой звезды. Но он видел всё. Стоя на крыше одного из самых высокий зданий в городе, он знал, что происходит там, внизу. Город умирает. Он стонет, задыхаясь предсмертными хрипами, жители покидают его. Вдали полыхает пожар, потому чернота ночи не может спрятать искажённые ужасом лица людей, бегущих кто куда. Добираясь сюда, он слышал вопли, он видел части тел, разбросанных по улицам. Город умирал, разгоралось пожарище. Поезда больше не ходили, и люди были готовы убить за последний полудохлый аэр. А те, кому не посчастливилось, уезжали на лошадях, уходили пешком, умирая где-то на дорогах, и лёгкий снег припорашивал их трупы.

В этом хаосе, в этой непроглядной тьме всё ещё сияла огнями главная башня города. Переливаясь, она указывала путь. Но никто больше не смотрел на неё. Никто, кроме него, стоявшего сейчас на крыше, не любовался цветными, размытыми туманом переливами. Но и эти огни угасают. Сначала погасли зелёные, потом синие, потом красные. Потом серебристые, пока не остался только один, ярко-фиолетовый камень, сияющий над городом. Его лучи продолжали подсвечивать крыши и стены домов, балконы, комнаты, покинутые жителями. И пока он горел, будто бы теплилась хрупкая надежда, что все ещё можно исправить, что ещё можно вернуть Венерберг. Только и этот кристалл скоро погаснет.

Он знал это наверняка, потому что сам отмерял последние капли Вещества, на котором работали кристаллы. А оно скоро закончится.

Кристалл стал меркнуть. Он мерцал тихим, уютным светом, не слушая криков, не обращая внимания на то, что выходило на поверхность из червоточин и расползалось по улицам, как отрава, пожирая всё живое, что попадалось ему на пути.

Винил ли он себя в происходящем? То, что случилось, — их вина. Они медленно, день за днём, год за годом, надрывали ткань реальности, пока она не затрещала по швам. Прекратить стоило ещё двадцать, тридцать лет назад. Но они уже не могли остановиться. Нет, неправда — он не мог. Червоточины, как язвы чёрной оспы, осыпали город, заражая его тем, что приходило с той стороны. От этого с людьми творилось страшное. От этого они сходили с ума и истекали кровью, потому что их физическое тело не выдерживало поступающей оттуда энергии. Люди стали покидать Венерсберг. Остановись они ещё в самом начале, возможно, удалось бы избежать многого. Кто знает, насколько далеко пошли трещины. Венерсберг не единственный, и он не знал, что творилось сейчас в остальном мире, в других городах. Люди бегут, но куда?

Да, если бы. Но мечта о будущем, о том, что могли принести миру их исследования, не отпускала его и заставляла продолжать, надеясь, что они сумеют нивелировать последствия. Но это было не всё, с чем пришлось столкнуться. Вещество, прекрасное, чудесное Вещество, которое когда-то позволило миру сделать невероятный скачок в развитии, начало иссякать. А это значит, что многие технологии скоро станут совершенно бесполезны. Это отбросит мир на десятки лет, а может, и на столетия назад, потому нужно было постараться, потому они не прекращали исследования.

А теперь… Теперь он должен сделать только одно, прежде чем и самому исчезнуть в темноте ночи, пропасть в тумане, который давил на его плечи почти ощутимой тяжестью.

На крышу, разгоняя воздух, опустился аэр.

— Виктор!

К нему спешила девушка — красная накидка, тёмные спутанные волосы, в глазах страх.

— Виктор, нам пора!

Мужчина не обернулся. Ещё чуть-чуть. Нужно дождаться, когда погаснет кристалл. Проводить город. Закрыть ему глаза.

Девушка подскочила и попыталась потянуть его к себе. Он лишь мягко сбросил её руку и прошептал:

— Тише, Кайя. Дай мне ещё немного времени.

— Времени нет.

Девушка вдруг разом успокоилась, поняв весь смысл своих слов, откинула слипшиеся пряди, упавшие на лоб, и серьёзно посмотрела на магика.

— Да, — ответил он отстранённо, — у нас больше нет времени. Мы должны уйти. И сейчас я расскажу тебе, что ты должна будешь сделать.

Он строго глянул на помощницу, пресекая лишние вопросы.

— Я виноват во всем этом, Кайя.

— Вы…

— Не перебивай. Я, мы. Мы сделали то, что сделали, и это было правильно. Мы так думали. Потратили столько лет на разработки, и посмотри, к чему это привело. Это катастрофа, и мы даже не можем сейчас предвидеть, какого масштаба. Наш город — не единственный. Это началось везде, Кайя. Ты понимаешь? Или начнётся. И теперь остаётся сделать только одно.

Кайя посмотрела на свои руки и как будто впервые заметила на них зеленоватые разводы. Потёрла ладони о плащ. Последние капли Вещества оказались на её коже — какая ирония и символизм.

— Сейчас мы вернёмся в центр. Ты заберёшь запускающий кристалл и улетишь с ним. Его нужно уничтожить. Или спрятать. Но только так, чтобы никто и никогда не нашёл. Тебе ясно?

— Да.

— Потом ты найдёшь Амантиса. Да, не спорь. Так нужно.

Кайя лишь дёрнула плечами.

— Вы отыщете и уничтожите все кристаллы, какие сможете. Их не должно остаться, ясно? Вы обойдёте все центры, где были установки. Сделайте так, чтобы кристаллов больше не было.

Девушка кивнула.

— Что будет с вами?

— Сегодня мне придётся расплатиться за то, что мы сделали. Я должен закрыть воронки и прекратить работу Паргелиона.

— Но без кристалла…

— Да, без кристалла.

— Но тогда вы умрёте, — сказала помощница, глядя в глаза магика.

— Может быть. Скорее всего. Но сейчас это не важно.

За спиной послышался шум. Кайя напряглась и медленно двинулась на звук. К аэру подбирался мужчина. На заднем плане, кажется, стояли женщина и ребёнок.

— Уходите! — крикнула Кайя. — Не смейте трогать!

Мужчина посмотрел на неё так зло, что её передёрнуло, и молча взялся за ручку. Дверь не открылась, и он бросился к девушке, надеясь отобрать ключ. Фиолетовые отблески, догорающие, умирающие, освещающие пространство из последних сил, на тех каплях энергии, что ещё остались, упали на лицо мужчины. На щеке — отвратительный порез, из которого сочится кровь. Глаза холодные, из них хлещет страх и ненависть, частые спутники друг друга. Он набросился на Кайю, но та была быстрее и двумя точными ударами сбила его с ног. Мужчина снова попробовал повалить девушку, но она ударила противника по голове тут же подобранным камнем. Он осел и, кажется, выключился. Женщина вскрикнула и подбежала к нему. Зло глянула на девушку, но не осмелилась подойти. За ней прятался ребёнок лет пяти.

— Идёмте! — крикнула Кайя подошедшему магику. — Нужно уходить!

Шелест закрывающейся двери. Кайя глянула на приборную панель: далеко не улететь, слишком мало Вещества. Но попытаться можно.