Блокшот (ЛП). Страница 36

― Хорошо. ― Я смеюсь. Люк очень серьезно относится к еде. Он всегда был таким. ― Скоро увидимся.

Люк завершает звонок, а я натягиваю штаны для йоги и свитер, провожу расческой по спутанным волосам и спускаюсь вниз. Я застаю Алию и Лилиану в гостиной с их мужьями.

― Доброе утро.

― Доброе утро. Как спалось? ― спрашивает Алия со своего места на диване.

― Хорошо. Мне жаль, что Люк заставил вас всех прийти сюда. ― Я чувствую себя немного неловко, теребя край свитера.

― О, все в порядке. Не беспокойся об этом. ― Лилиана улыбается мне.

― Он уже едет домой с завтраком. ― Я опускаюсь на диван и бросаю взгляд на Лиама, который в данный момент запихивает в рот горсть чипсов. ― И он просил передать тебе, чтобы ты перестал есть его снеки.

― Но ему достается все самое вкусное. ― надувается Лиам.

Алия закатывает глаза.

― Лиам Кинг, тебе не нужен весь этот сахар в твоей жизни. Тебе нужно быть в форме, если ты собираешься стать моим билетом на скорую пенсию.

― Ты владеешь хоккейной командой, Алия. Ты можешь уйти на пенсию, когда захочешь, ― напоминает ей Лиам.

― Мой отец владеет хоккейной командой. Не я. Я владею Лиамом Кингом. ― Она широко улыбается, и я наблюдаю, как Лиам наклоняется и целует ее.

― Да, владеешь.

― Ладно, тогда можешь есть все, что хочешь, я думаю. Я просто закажу еще. ― Я смеюсь. И тут меня осеняет. С тех пор как я приехала, я ни разу не покупала продукты. Я не готовила и почти не убирала. Я самый дерьмовый в мире гость.

Мне нужно измениться. Я больше не гостья. Я его жена. Интересно, чего он ждет от меня в этой новой роли? Мы ничего не обсуждали. Я не знаю, должна ли я ходить за продуктами. Я даже не знаю, где находится продуктовый магазин. Или как туда добраться…

― Кто-нибудь знает, где Люк покупает продукты? ― спрашиваю я вслух.

На этот раз смеется Трэвис.

― Нет. Алия заказывает ему все.

― Правда? ― Мои брови сходятся в замешательстве.

― Я делаю это уже много лет. Но последние пару недель я ничего не заказываю. Он все делает сам, ― говорит она.

Я жду, пока все уйдут. Люк и Грейсон принесли завтрак, с ними зашли Кэтрин и Грейси. Приятно находиться в окружении друзей Люка. Думаю, теперь они и мои друзья. Но выражение лица Люка заставляет меня переживать, куда он ходил. Что он делал.

Потом я вижу его руки, и у меня сводит живот. Я выросла с братом, который дрался больше раз, чем играл в хоккей. Я знаю, как это выглядит, когда твои кулаки бьют по чему-то… или по кому-то. И сейчас костяшки пальцев Люка разбитые и распухшие.

Как только дверь за Алией и Лиамом закрывается, я поднимаюсь наверх. Я хочу спросить Люка, что случилось. Но не знаю, как. А вдруг это не мое дело, и он разозлится, что я лезу в его жизнь?

― Вопросы задаю я, сука. Ладонь с громким звуком бьет по моей скуле. По крайней мере, это не кулак. Им еще больнее.

― Прости. Я не хотела, ― умоляю я. ― Как насчет того, чтобы приготовить тебе твою любимую пасту? ― Когда я пытаюсь обойти его и направиться на кухню, он тащит меня назад за волосы.

― Не думаю, что ты достаточно сожалеешь, ― усмехается Эндрю, брызжа слюной мне в лицо.

― Я сожалею, Эндрю. Мне очень жаль, ― настаиваю я, пытаясь вырваться.

Его хватка на моих волосах усиливается, и он прижимает меня к стене, а его вторая рука обхватывает мое горло.

― Мне следует раздавить твои голосовые связки. Может, тогда мне не придется слышать твой мерзкий голос, Монтана, ― говорит он, постепенно усиливая давление на мою шею.

Моя голова качается из стороны в сторону. Слезы текут по моему лицу, и я пытаюсь говорить, но не могу вымолвить ни слова.

Эндрю хихикает.

― Намного лучше. Именно так мне нравится больше всего. Ни звука.

― Монтана, открой глаза.

Я оглядываю комнату в поисках Люка. Я узнаю его голос. Как он здесь оказался? Его здесь не было. Это был Эндрю.

― Танна, открой глаза. Ты в порядке. Я с тобой, ― говорит Люк.

Я моргаю, и передо мной появляется лицо Люка. Не Эндрю. Я отступаю назад, подальше от него, и осматриваю комнату.

Где он? Эндрю был здесь. Я знаю, что он здесь. Только вот, когда я осматриваюсь, я вижу, что это не та маленькая дерьмовая квартирка, которую я делила с бывшим. Это дом Люка. Я стою на лестничной площадке второго этажа, прижавшись спиной к стене.

― Танна, все в порядке. Я не причиню тебе вреда, ― говорит Люк, медленно протягивая ко мне руки. На этот раз я не отстраняюсь от его прикосновения. Вместо этого я прыгаю на него, вжимаясь в него всем телом.

― Не отпускай меня, ― шепчу я. ― Пожалуйста, не отпускай меня.

― Никогда. Я буду обнимать тебя вечно, Танна, ― обещает Люк. Он двигается, но я не открываю глаза. Я утыкаюсь в его шею. Мои руки крепко сжимаются вокруг него, когда я чувствую, что он садится. Я не могу отпустить его. Его руки успокаивающе гладят меня по спине. ― Шшш, все хорошо. Я держу тебя.

Я никак не могу успокоиться. У меня давно не было таких панических атак. И, наверное, это воспоминание помогло мне понять, что я никогда не смогу от них избавиться. Я никогда не смогу забыть о том, что Эндрю сделал со мной. То, что я позволила ему сделать. Это самое страшное. Чувство вины. Чувство, что я позволила ему. Потому что я оставалась, раз за разом.

Что со мной не так, что я позволяю кому-то так обращаться со мной? Неужели я так отчаянно хочу быть любимой?

Глава тридцать четвертая

Я обнаружил Монтану на верхней площадке лестницы, прижавшуюся всем телом к стене. Ее глаза были закрыты, и она кричала, снова и снова прося прощения.

Надеюсь, брат Грея найдет этого ублюдка живым. Эндрю. Если сегодня я убил его близнеца, значит, я смогу убить этого больного сукина сына еще раз. И я, блядь, чертовски хочу этого.

Я обнимаю свою жену, а она цепляется за меня так, будто я ― единственное, что удерживает ее от безумия. Я буду сидеть здесь и обнимать ее столько, сколько ей нужно. Я никуда не уйду.

― Я всегда буду любить тебя, Танна. Мне жаль, что я не могу избавить тебя от этих воспоминаний, ― говорю я.

― Ты… я люблю тебя, ― говорит она, захлебываясь рыданиями. ― Мне жаль.

― Нет. Не говори мне этого. Тебе не за что извиняться.

― Мне жаль, что я так сломлена. Ты заслуживаешь лучшей жены, чем то, что от меня осталось.

― С тобой абсолютно все в порядке. Не за что извиняться. Ты не сломлена, Монтана. Ты ― та самая идеальная, прекрасная душа, которую я знал и любил с детства. Ты, миссис Джеймсон, чертовски удивительная. Я хочу тебя, всю тебя, все лучшее и худшее в тебе. Наш брак, мы, все по-настоящему, Танна. Нет ни одной частички тебя, которую бы я не любил.

Мы сидим в тишине не менее тридцати минут, прежде чем Монтана поднимает голову. Ее слезы в конце концов прекратились. Большими пальцами я вытираю влагу с ее щек.

― У меня сердце разрывается от того, что я не могу забрать всю твою боль, ― шепчу я.

Монтана смотрит на мои руки. Она не произносит ни слова.

― Что послужило причиной? Я что-то сказал? Что-то сделал?

Она качает головой.

― Я собиралась спросить тебя кое о чем… а потом… ― Она делает паузу и затем добавляет: ― Я не должна спрашивать, потому что это не мое дело.

― Я твой муж, Монтана. Поэтому все, что я делаю, ― твое дело. Нет ничего, о чем ты не могла бы меня спросить. Я всегда тебе отвечу.

― Ты не разозлишься?

― Как бы я ни был зол, ни при каких обстоятельствах я не причиню тебе боль. Я никогда не поступлю так с тобой, Танна. ― Я знаю, что уже говорил это раньше. Я также знаю, что она верит в это. Но иногда мне кажется, что ей нужно услышать это еще раз.