Развод. Свекровь - а я говорила! (СИ). Страница 12

— Я и сама не знаю, — шепчу я и потягиваю вино.

Он слегка улыбается.

— Значит, надо загадать снова.

— Но ведь я уже ела устриц?

— Ты ела средиземноморские, Фин де Клер, а это анивские, с Сахалина, совсем другие. Пробуй и загадывай.

Я пробую, и загадываю.

Его загадываю, закрываю глаза и…

— Луша, девочка моя! Хочу выпить теперь за тебя.

Ух, открываю глаза и тут же их опускаю, сталкиваясь с горячим взглядом Луки.

Свекровь меж тем включает режим тамады. Рассказывает, что она всегда знала, что Луша — девочка с характером. Как гордилась мной, но виду не подавала. Как давно хотела послать сына в баню, но ждала подходящего момента.

— Вот, — показывает она на Луку, — а это, между прочим, сын Виталия Аркадьевича. И очень достойный молодой человек. И, слава богу, не гений!

Я фыркаю в бокал.

— Спасибо, Ада, — спокойно говорит Лука. — Я, польщен, если что, и с поэзией завяжу, если это поможет.

— Поэзия подождет, — отмахивается свекровь. — Вот Луша — не подождет. Так что, мальчик, действуй. Пока тебя не опередили.

Я краснею так, что даже уши горят. Но нахожу в себе силы взглянуть на Луку.

Раз уж я такая смелая, как говорит свекровь.

Лука нахально склоняется к уху и тихо говорит:

— Второй шанс — не каждому дают, но, кажется, я могу рассчитывать?

Я смотрю на него.

И — вот оно! Улыбаюсь.

Как будто во мне кто-то щелкнул тумблер: “Можно. Уже можно быть счастливой.”

Дальше разговоры идут сами собой — легко, весело, под шикарную закуску и изумительное горячее.

Про развод почти не вспоминаем. Только когда подают десерт, свекровь вздыхает.

Она бросает взгляд на Луку, потом на меня. Подмигивает.

— Рада, что вы понравились друг другу. Правда. Не зря я в ресторан тебя тащила. Всё же чувствую. У меня интуиция! Или нюх, как у ищейки!

— Или просто глаз-алмаз! — улыбаюсь я. — Или… кто-то знал чуть больше и направил вашу энергию в нужное русло.

Виталий довольно посмеивается, свекровь тоже.

— Вот и пойми, кто ты у меня — невестка или вторая я, — говорит она, похлопывая меня по ладони. — Ладно, птенцы, летите. Я своего Виталика на танцы тащу. У нас тут дискотека для тех, кому за шестьдесят. Танцплощадка мечты!

Вся наша компания встает из-за стола, у выхода дружно обнимаемся на прощание.

Они уходят, а мы…

Мы стоим друг напротив друга и смотрим. Мне немного неловко. И я опять краснею.

А Лука…

— Значит, ты развелась?

— Капитан Очевидность, как раз развод мы и отмечали.

— Да, точно. Ну и как тебе свобода? — спрашивает он, чуть хмурясь.

— Как новая обувь, — отвечаю. — Сначала жмет, потом начинаешь любить. Особенно если старая была плохая и дырявая.

Он смеется. И смотрит. Вот так, внимательно. Опасно внимательно. А я снова чувствую, как щеки начинают гореть.

— Я могу тебя подвезти?

— Да, конечно.

Я киваю. А чего уж там, я не гордая.

Внутренний чемодан у меня всё еще наготове — собран, перемотан и подписан “в случае чего — бежать”. Но вдруг сегодня можно хотя бы молнию расстегнуть?

В машине тихо. Лука не лезет с разговорами. Просто везет меня домой. Рядом. Рука на руле. Моя на коленях. Грею ее о другую. Хочется сказать что-то… Нет, не глупое. Что-то нормальное. Про жизнь. Про то, что, наверное, мне давно не было так спокойно. И так… интересно.

— Спасибо за вечер, — говорю, когда машина останавливается у дома.

— Это тебе спасибо. Я отлично провел время.

Я киваю. И собираюсь уже открыть дверь, но он вдруг тихо добавляет:

— Я рад, что мы снова встретились, Лукерья.

— Я тоже, — улыбаюсь.

Понимаю, что нужно выйти, но расставаться с ним просто нет сил, и…

— Пригласишь на чай.

— Выпьешь чаю?

Это мы говорим одновременно, и смеемся, а потом он наклоняется и притягивает мою голову.

Губы у него такие мягкие, горячие и сладкие.

И как же он классно целуется!

Отрываемся друг от друга, я чувствую себя немного неловко, Лука помогает выйти из машины.

Мы поднимаемся к квартире, открываю дверь, заходим, и тут я вспоминаю…

— Ой… я… у меня… у меня чай закончился, вчера.

— Да? Ну и к черту чай.

Говорит он и прижимает меня к стене…

Боже, к черту чай!

Глава 12. Моя старая новая свекровь?

Глава 12. Моя старая новая свекровь?

Лука

К черту чай. Я хочу ее…

Такую сладкую, милую, дерзкую, такую нежную, веселую, живую… Настоящую.

Срисовал ее еще тогда. Иногда полезно въехать в лужу.

Эти глаза, заплаканные, несчастные, губы обветренные, руки, которые хотелось согревать в своих.

Всю её хотелось согревать.

Уже потом анализировал, думал. Черт, что меня так торкнуло? Что зацепило?

Она ведь выглядела совсем просто, я вообще сначала думал — что за обиженный подросток?

Не подросток — девушка, женщина.

Уязвимая.

Это зацепило.

Захотелось помочь, сразу.

Рыцарем себя почувствовать. Героем. Ее героем.

Чтобы потом бить себя кулаками в грудь и орать, как долбаный Тарзан.

Она так краснела, но не испугалась пойти со мной в ресторан.

Устрицы ей зашли.

А я думал о том, что устрицы — это природный офигительный афродизиак. После устриц бывает обалденный секс.

Рассчитывал ли я на него в тот первый вечер?

Да. Хотя и понимал, что девочка она серьезная и вряд ли пойдет с первым встречным.

А хотелось.

Девушку с необычным именем Лукерья. Луша. И надо же было такому случиться, что я — Лука?

Сегодня я тоже думал об устрицах.

И о том, что не отпущу ее. Однозначно.

Нет, я отпустил бы, если бы знал, что она не хочет, не готова, что ей нужно время.

Но Луша хотела. И я хотел.

Я ведь ее искал.

Пытался понять, сколько в столице девушек с таким именем. Оказалось — довольно прилично. Потом выяснил, что половина базы — твинки какой-то актрисы, использующие ее имя.

А потом оказалось, что Москва — город маленький.

Я еще тогда напрягся, когда Лукерья назвала свою свекровь Адой. Потом мужа — Кешей. Что-то меня цепануло.

Через несколько дней увиделся с отцом и его новой знакомой, Аделаидой Степановной, которая рассказывала про непутевого сына Кешу и его прекрасную жену Лушу.

Пазл сложился.

Я хотел приехать к ней, но Аделаида меня притормозила, сказала — дай ей выдохнуть, никуда она от тебя не денется.

Я дал время.

Но больше ждать не хотелось.

Я хотел понять, могу ли я рассчитывать…

На чай…

После устриц…

— Боже, Лука… какой ты…

— Какой?

— Большой…

— Это плохо?

— Это хорошо, иди сюда скорее…

О, да!

Она говорит — иди, и я иду.

Мы падаем на кровать, и… устрицы работают!

Или работает то, что я хотел ее целый месяц?

И она меня тоже.

— Лука-а-а! Еще, да, пожалуйста! О… как же хорошо!

— Ты сладкая, такая сладкая кошечка…

— Да, скажи еще, еще… пожалуйста… делай со мной это…

И я делаю. И мы делаем. Еще, еще, и еще… Всю ночь. Потом день… Просто не вылезаем из кровати.

И я делаю ей предложение буквально через сутки секс-марафона.

— Я только что развелась, я не могу сразу замуж!

— Ты должна выйти за меня!

— Почему?

— Тебе же нравится твоя свекровь? Ты не хочешь ее потерять?

— Ну… да, а что?

— Ада выходит за моего отца, она станет моей второй мамой, а значит…

— О, господи! Аделаида снова будет моей свекровью?

Эпилог. Долго и обязательно счастливо!

Эпилог. Долго и обязательно счастливо!

В доме пахнет кофе, ванилью и утренней спешкой.

— Василиса, на тебе две разных туфли! — раздается из коридора. — Хотя, в целом… это даже концептуально. Но давай всё-таки одинаковые, а?

— Стеша сидит на коте, — сообщает вторая. — Он не против, но, по-моему, это непедагогично.