Развод. Свекровь - а я говорила! (СИ). Страница 10

— Ну мам!

— Не мамкай!

Свекровь упирает руки в боки.

— Мам, ну хватит, ну ты же несерьезно!

— Серьезно? То есть, ты думаешь, я покипячусь и остыну? Хватит! Нечего тут шастать, тем более вдвоем, вы тут не прописаны. Я что-то не помню, чтобы вас кто-то звал. Напоминаю: квартира — моя. И жить в ней будет тот, кого я выберу. Ясно?

Муза хлопает ресницами и замечает тоном, явно взятым из роликов блогеров, которые вещают про эмоциональное насилие:

— Это очень токсично, если честно…

— Токсично? Ну так и иди на детокс, солнце мое, — спокойно отвечает свекровь. — Иннокентий, если ты за вещами, то весь твой шмот в сумках в гостиной. Забирай и проваливай. И закрой дверь с той стороны. Да! И ключики на тумбу положи.

Я молчу. Тоже перевариваю. Характер у свекрови — ого-го. Кеша явно в папу.

Он вытягивает шею, стараясь возвыситься над мамой, и на меня исподлобья смотрит.

— Мама… ну ты серьезно? Выгоняешь меня? Сына? А она? Она? Луша! Она же тебя ненавидела! Она же…

Вот прохиндей! Да я про его маму дурного слова не сказала!

— Она — единственный человек, кто в этой квартире хоть что-то делал, — перебивает Аделаида Степановна, пропуская мимо ушей наветы Кеши. — Она платила за эту квартиру. Она работала! Всё справедливо. А ты… ты всю жизнь пишешь не роман, а тупой фанфик про самого себя. Ни тебе Маркес, ни тебе Коэльо. Блудный Кеша из Бирюлёво!

— Мама! Да я… я…

— Я — последняя буква в алфавите, тебе ли, писателю, не знать об этом? Хотя какой ты писатель. Всё. Разговор окончен, Кеша. Ты у меня, конечно, талантливый, спору нет. У тебя уникальный талант к безделью и профанации, жаль, что его нельзя монетизировать. Так что извини, но адьос! У папаши живи, Музу свою там вдохновляй. А здесь твоя история закончилась.

Кеша стоит, хлопая глазами, всхлипывая, вижу, как по щеке бежит слеза.

Какой ужас. И это чудо я любила?

— Мам...

— Не позорься, Кеша, — говорит свекровь устало. — Уйди достойно. Хоть раз в жизни будь мужчиной. Забирай вещи, и вперед.

Кеша заходит в гостиную, вытаскивает оттуда одну сумку, потом еще одну, чемодан. Всё это медленно и печально.

Не хватает только пронзительной музыки, просто сцена из драмы, жаль, “Оскар” Кеше тоже не светит.

Муза суетится, пытается помочь. Они выносят всё на лестничную клетку.

— Ключи! — требовательно вытягивает руку вперед Аделаида.

Кеша драматично кладет ключи на тумбочку у двери и, картинно задрав голову, выходит, выволакивая наружу свою Музу.

Дверь захлопывается.

— Финита ля комедия! — громко заявляет Аделаида, хлопая в ладоши.

И вот теперь я точно понимаю, что свекровь не шутила.

Она возвращается на кухню, там как ни в чем не бывало втыкает нож в доску, а потом спокойно достает из хлебницы кусок батона.

— Ну что, Лукерья. Пожалуй, теперь можно и позавтракать!

Глава 10. Ну и кто теперь клуша?

Глава 10. Ну и кто теперь клуша?

Первая неделя моей свободы и независимости. Целых семь дней без Кеши!

Семь дней спокойствия, одиночества и новой жизни.

Рай на земле? Почти.

Я обживаюсь. Тихо, не торопясь, день за днем.

Квартира как будто изменилась. Даже воздух стал другим.

Атмосфера поменялась!

Это заметно.

По-другому дышится, правда!

Терять времени даром я не стала. Дизайнер я или где? Поменяла шторы.

Давно хотела это сделать.

Кеша любил спать днем, и в гостиной висели шторы “блэкаут”. Темнота была, как в склепе.

Сняла их к чертовой бабушке. Повесила светлые, воздушные, газовые занавески.

В гостиной сразу стало просторнее и уютнее. Мелочь, а приятно.

Всё-таки я мыслю в дизайне!

Придумала, как сделать ремонт во всей квартире, но в первую очередь выбросила диван, на котором Кеша делал вид, что решает будущее русской прозы.

Конечно, с ремонтом я не спешила, он состоится, когда квартира официально станет моей. Пока рано строить долгоиграющие планы.

Как гласит народная мудрость: “Не говори “оп”, пока не перепрыгнешь”.

Но планы есть, и это уже в моем случае немало.

Аделаида Степановна держит слово. Она не передумала дарить мне квартиру и даже порой заезжает по утрам на чашечку кофе, мы болтаем о жизни, и о Кеше она не вспоминает.

В голове у меня тоже, можно сказать, “ремонт”. Местами прямо-таки капитальный!

Я сама себе психотерапевт — не коплю старые обиды, не живу прошлым, смело смотрю в будущее.

Я пишу свою собственную историю, сама, без гения литературы на диване.

И скоро в этой книге будет новая глава — официальный развод.

Проходит еще три недели и — вуаля! Я — свободная женщина!

Кстати, развелись мы тихо.

Заочно. То есть Кеша совсем не пришел. Видимо, думал, что без его присутствия ничего не получится — хрен он угадал!

Судья посмотрела бумаги, вздохнула и решила, наверное: ну этих — точно разводить без лишнего шума.

В общем, присутствие Кеши оказалось, как и в браке, не обязательным.

Документы ему направили почтой.

Сижу вечером на кухне, отмечаю развод, и тут — пилик. СМС.

От него. Конечно же. Как же Кеша и не проявит себя в день развода?

“Браво, Луша! Надеюсь, ты будешь счастлива в МОЕЙ квартире!”

Я смотрю на Кешин пассаж, перечитываю. И мысленно посылаю его в пешее эротическое. И даже уже не злюсь — а на что мне злиться?

Для меня всё закончилось идеально!

Немного подумав, нажимаю “заблокировать”.

Всё, я поставила в этой истории точку.

Пусть теперь Кеша пишет дальше. Хоть роман, хоть эпопею. Только без меня в главных ролях.

А через пару дней случается то, чего я даже в самых смелых фантазиях представить не могла.

Хотя, если быть честной, в самых смелых фантазиях у меня — дом на побережье с бассейном, но и свекровь с дарственной в руках — это, скажу я вам, торжество справедливости!

Награда за все мои страдания.

— Вот, Лукерья, — протягивает мне документ. — Тут всё оформлено. Дарственная. Теперь официально: квартира твоя.

Я сажусь. Чтоб не упасть. Потому что ноги у меня на секунду реально подкашиваются. Квартира — моя. Это надо осознать!

— Я… — начинаю, но она сразу машет рукой:

— Давай без соплей. Всё по справедливости. А теперь, дорогая моя, собирайся.

— Куда собираться? — смотрю на нее во все глаза.

— Как куда? Развод отмечать. Я столик в ресторане заказала. Платье надень. Или что у тебя там.

Вот это в духе моей свекрови. Моей суровой, строгой, иногда невыносимой… и неожиданно родной Ады.

Ее слово и правда закон.

Сказала на свадьбе, что пьет за мой развод? Так оно и вышло.

— А я говорила! — опять многозначительно произносит она, и мы смеемся.

А что? Я вовсе не против пойти в ресторан — отметить то, что, наконец, моя жизнь начала налаживаться.

Открываю шкаф. Достаю тот самый предмет гардероба, который всегда выручает женщину в нужный момент. Маленькое черное платье. Элегантное, сдержанное, но в то же время соблазнительное. Идеальное для женщины, которая официально вернула себе свободу. Ну и квартиру.

— Сейчас, — говорю. — Подождите, пожалуйста, Аделаида Степановна. Я только макияж сделаю и немного прическу подправлю.

— Ты и так красивая, деточка! Только не видишь этого. Все мужчины будут у твоих ног!

— Ну вы скажете тоже, — смущаюсь я, наводя марафет у зеркала.

Не думаю я ни о каких мужчинах, разве что…

Когда вытягиваю стрелку на веках, вдруг ловлю себя на мысли, что думаю о нем.

О Луке.

Вспоминаю, как он держал меня за руку. Как улыбался. Как легко и просто с ним было болтать — как будто мы старые знакомые. Тепло от него шло. Мужское, надежное. К такому мужчине хочется прижаться покрепче и спрятаться за ним, как за каменной стеной.

Вот уже месяц прошел, а я всё прокручиваю в голове тот ужин. И вспоминаю его глаза. И то, как он сказал, что свободен, и в его глазах был намек…