Избранник Газового космоса. Страница 22

Между полчищами мелькали серебряные колеса. Драконы? Зачем они здесь? Командуют дикарями? Координируют действия разрозненных племен? Руководят осадой? Возможно, возможно… Умненькие рептилии, письменностью владеют, человеческую речь понимают. А может – и не только речь. Что там о них говорила Нила? Изначальная раса… Подлинные аборигены Целлиона…

Я вдруг отчетливо увидел всё, что выстукивал в пыли дракон в золотом ошейнике. Всё до последнего слова. Будто огненные письмена вспыхнули…

«Ты храбро дрался, поэтому мы тебя отпустим, человек, рожденный вне дыхания Брахмы, если ты выполнишь наш приказ и передашь наше веление освободить короля браминов, иначе народ песков уничтожит всех пришельцев до единого. Передай, если пришельцы уйдут сами, мы отпустим их живыми. Не обмани, иначе падет на тебя проклятие и да умрешь ты прежде, чем иссякнет дыхание Брахмы».

Дьявол, ведь я так и не передал Мирзаху послание… И да пало на меня проклятие, и да умер я прежде, чем иссякло дыхание Брахмы… Чушь какая-то…

Мне вдруг стало весело. Глаз зрит, в смерти нет ничего ужасного – одна сплошная свобода… Очертя несуществующую больше голову я ринулся вниз.

С высоты восьмиугольная скала и впрямь напоминала остров, омываемый песчаным морем. Она была изрыта искусственными пещерами и превращена в неприступную крепость с восемью бастионами – естественными скальными выступами, укрепленными монолитными блоками. Блоки добывали изнутри горы, из-за чего в ней образовался лабиринт. Хорошо, что я – дух. Неровные стены из красного песчаника сейчас для меня не плотнее тумана.

Я пронзил сразу несколько уровней – череду узких, полутемных нор – и сходу окунулся в подземное озеро. Под водой царил почти абсолютный мрак, только у самого дна извивались белесые, похожие на исполинских опарышей черви. На червей охотились толстые безглазые рыбы. Они вцеплялись в опарышей кривыми зубами и жадно заглатывали, сладострастно содрогаясь и вспыхивая радужными переливами. Рыб было много, а червей еще больше. Пожалуй, в случае необходимости защитники Острова смогут обеспечить себя пищей…

Мне наскучило подземное озеро, и я опять воспарил сквозь каменные своды, попутно обнаружив в казематах под «королевской приемной» тонны боеприпасов. М-да, при таких раскладах защитники крепости способны выдержать хоть год непрерывной осады. Непонятно только – на что рассчитывают варвары? Вернее, их пресмыкающиеся вожаки. Кшатры вооружены не только винтовками и магазинниками, у них есть пулеметы, минометы, огнеметы и пушки. А во внутреннем дворе четвертого бастиона я заметил стартовую катапульту для запуска легких бипланов. Значит, если понадобится, осажденные атакуют противника и с воздуха.

А что есть у варваров? Баллисты, оснащенные зажигательными зарядами, допотопные кремневые ружья, луки, дротики да каменные топоры… Не густо… Прорывать глубоко эшелонированную оборону с таким вооружением – смерти подобно. Люди бы на такое не пошли. Даже дикари. Чувствуется во всем этом нечто нечеловеческое. Пожалуй – нечеловеческое равнодушие к заранее предрешенному исходу осады. А может – и не предрешенному. Откуда я знаю, что у ящеров в загашнике? Вдруг какая-нибудь военная хитрость? Сюрприз, так сказать…

Впрочем, меня это уже не касается.

Мой свободный от телесных и гравитационных оков дух скользнул вниз. Теперь я мог рассмотреть осаждающее войско во всех подробностях. Так, безгубые…

Варвары и есть варвары – никакого порядка. Держатся кучками, голов примерно по двести в каждой. Ясно – племена, чьи дороги в обычной жизни редко пересекаются. У каждой кучки свой командир, точнее – вождь. Эти поглядывают друг на друга с высокомерием королей, выставляя напоказ татуировки, шрамы, головные уборы, один причудливее другого, ожерелья из человечьих и птичьих костей. Выглядят внушительно, но… Они как будто на праздник собрались, а не на битву. Того и гляди, встанут в круг и начнут отплясывать под бубны.

М-да, вояки… Интересно будет посмотреть, как эти раскрашенные обезьяны запляшут, когда ударят пулеметы? Неужели выстоят? Маловероятно. Скорее всего, побросают копья да луки с топорами и зададут стрекача. Я бы на их месте так и поступил. Ради чего на рожон соваться? Ради этого урода-короля? Что он для них? Живое божество? Всеобщий идол, возвышающийся над мелкими племенными божками?..

Посторонние размышления затуманили четкость моего внетелесного зрения, пришлось выбросить их из несуществующей головы. Меня и так «отнесло» далеко к югу. Пещерный Остров отсюда казался лишь небольшим выступом, и только дым над пострадавшим бастионом не давал мне вовсе потерять осажденную крепость из виду. Я осмотрелся. Кажется, попал в глубокий вражеский тыл. Повсюду торчали конусы кожаных палаток. Поднимались мирные дымки над кострами. Полуголые женщины занимались стряпней, доили кобыл бактров, плели циновки из сухих стеблей пустынного стланика. Совсем голые ребятишки помогали матерям, присматривали за скотом или просто играли в исполинской песочнице, которая простиралась от Джавдата на севере до Океана Небесных Слез на юге.

Значит, безгубые пришли сюда вместе с семьями. Ничего удивительного – в их жизни нет места различию между войной и миром. Они – кочевники, всегда готовые к драке. Неважно – с кем. С другим племенем, с пришельцами, захватившими живое божество, или просто с хищниками. Да, боюсь, я заблуждался насчет «раскрашенных обезьян». Нила права: не стоит недооценивать дикарей. Вожди привели с собой не только воинов, но и женщин с детьми. Выходит, нет им дороги назад. Безгубые пришли победить или умереть. Все – от мала до велика! Похвально, хотя и глупо.

Я полюбовался напоследок прекрасно сложенной юной варваркой, чье тело было крепким и стройным, а груди еще не обвисли пустыми сморщенными мешками, и пустился к северо-востоку, взглянуть на птиценогих.

Если из всей твоей сущности остался только освобожденный от лишнего груза дух, то сто верст для тебя не крюк. Как для дурной собаки… Ага, вот и пигмеи. Ну и срач они тут развели…

Лагерь птиценогих напоминал птичий двор нечистоплотного великана. Хорошо, что я сейчас лишь «дух», а не, скажем, «нюх»… Запаха я, само собой, не чувствовал, но хорошо помнил, как воняли испражнения диатрим в сухом русле реки, где меня нашпиговали стрелами с разделяющимися наконечниками. Здесь же птичек было в несколько раз больше. Они бродили между палаток своих хозяев, ловко выхватывали из песка мелкую живность, ссорились, совокуплялись и непрерывно гадили. Птиценогим же все было нипочем. Пигмеи ели, пили, спали, плясали, чинили луки, ладили новые стрелы, не обращая внимания на вонь и помет под ногами. Я не увидел в их лагере ни женщин, ни детей. Скорее всего, птиценогие примчались на битву налегке.

Ну и Брахма с ними…

Не успел я покинуть воздушное пространство над лагерем птиценогих, как в нем началось движение. Маленькие темнокожие выскакивали из палаток, хватали луки со стрелами, седлали пернатых скакунов. В лагерь стремительно вкатились драконы, развернулись, выпустили «посадочные опоры», зашипели на нерасторопных дикарей. Я заметил, что три ящера из шести щеголяют золотыми и платиновыми ошейниками, а остальные, видимо, служат телохранителями. Драконы в ошейниках раздраженно щелкали костяными наконечниками хвостов, а телохранители бросались из стороны в сторону, кусая замешкавшихся. К моему удивлению, довольно скоро им удалось построить птиценогих в несколько длинных шеренг, и вся эта странная конница двинулась к крепости. Сами ящеры непрерывно катались между шеренгами, не позволяя бестолковым варварам вновь сбиться в кучу.

Все ясно: штурм Острова начался!

Я во весь дух рванул к восьмиугольной скале.

Штурм и в самом деле начался. Несколько раз я машинально уворачивался от тяжелых каменных ядер, с ревом вспарывающих горячий воздух.

Как будто бесплотному духу что-то может повредить!

А вот тем, кто из плоти и крови, ядра вредили, да еще как. Массивную стену бастиона, обозначенного грубо намалеванным киноварью иероглифом «Шесть», такое ядро проломило с легкостью. Я заглянул внутрь башни и увидел расплющенные в кровавую смятку тела солдат и покореженную станину с пулеметом…