Любимая помощница инквизитора (СИ). Страница 18

Я посмотрела на комок шерсти у себя в руках. Иярд мирно спал, щекоча теплым дыханием кожу. Я погладила его по сложенным крыльям. Мой маленький фамильяр. Я ведь теперь не смогу с ним расстаться. Назову его Юрти, по-ферийски это значит «храбрый».

Я подумала об инквизиторе, и на душе кольнуло от вины. Он сделал мне великолепный подарок на день рождения, неожиданный, да и дорогой вообще-то. Я успела заметить, сколько он заплатил Жиене. Даже для моей зарплаты сумма была бы огромная. А я его поблагодарила как-то нелепо. Вон он сразу заметил, что сама не своя.

Нет, надо исправиться. Отнесу Юрти в комнату, пусть отдыхает, а сама пойду с Реннголдом на ужин. Да, так будет правильнее.

«А знаешь, зачем он тебя пригласил? — зазвенел в голове голос тети Маргарет. — Знаешь ведь…».

Я прижала пальцы к виску. Как все сложно! С одной стороны, Реннголд — мой шеф, и мы не первый раз будем ужинать, между прочим. Но с другой… Раньше он мне ничего не дарил. Вдруг он рассчитывает на более серьезную благодарность? Хаос подери, что же делать?

И как будто на мою голову мало было неприятностей, когда мы прибыли домой, выяснилось, что Джон снова прислал букет. Агата отнесла его в мою комнату. И среди желтых астр лежала маленькая записка.

«На закате на базарной площади у фонтана. Буду ждать всю ночь. Д.» .

Первый раз, когда Джон подарил мне цветы, я отнеслась к этому спокойно и с пониманием. Хотя мне и не нужна была его благодарность, отказать ему в ней не могла. Сказала, конечно, что ничего не надо, но все равно букет взяла.

Парень предложил встретиться вечером, но я была так погружена в жалобы, с которыми попросил разобраться Реннголд, что совсем не могла. Сослалась на занятость и думала, что на этом всё закончится.

И несколько дней так оно и было, пока не столкнулась с Джоном у лавки с мороженым. Хотела себя побаловать после тяжелого рабочего дня. Почти заплатила, как тут вдруг он вырос неизвестно откуда. Предложил угостить меня, и, хотя я отказалась, все равно купил завернутый в бумагу брикетик ванильного.

— Прошу тебя. — Он так посмотрел, что я почувствовала себя виноватой.

Мороженое в итоге взяла, но от свидания вновь отказалась. Джон, правда, все равно проводил меня до особняка. По дороге пытался разговорить, но беседа особенно не клеилась. Он спрашивал что-то, я односложно отвечала. Надеялась, что он все-таки поймет, что не интересен мне как парень. Но на следующий день передал цветы прямо на работу.

Реннголд на них покосился с особенным неодобрением. Наверное, считал, что у меня ветер в голове и вместо службы я думаю о поклонниках. Но я понимала, что, если вдруг начну оправдываться, это тоже будет неправильно.

Инквизитор был моим начальником, но это не значило, что я не имела права на общение с другими мужчинами. Во всяком случае, в договоре ничего подобного прописано не было. Да, пусть Джон мне в этом смысле не нравился, я все равно не собиралась отчитываться перед Реннголдом. Мое дело, кто мне нравится или нет. Да и он, похоже, это понимал, потому как дальше неодобрительных взглядов не заходил, даже разговора на эту тему не поднимал.

Когда Агата сообщила прямо в прихожей, что мне принесли цветы, инквизитор наморщил лоб.

— Леа, если у тебя планы на вечер, — сказал он. — То я насчет ужина не настаиваю.

—  Никаких планов, — ответила я. — Только отнесу малыша наверх.

И вот пожалуйста, эта записка.

Если я не приду, Джон все равно будет ждать. Ночами теперь становилось холодно. И не хотелось, чтобы он заболел из-за меня.

Эх, надо было сразу и четко дать понять, что я не хочу с ним встречаться. Не мычать про занятость и не надеяться, что он поймет намеки и отвяжется сам. Нет, надо было прямо. Вот так и сказать «ты мне не нравишься». Обидно, конечно, такое слышать, но лучше, чем питать пустые надежды.

Оставив Юрти спать на кровати, я задумчиво покружила по комнате. Надо идти, чтобы ему все высказать. Чтобы больше не приходил и не присылал цветов.

Вот только я обещала Реннголду ужин…

Поймет ли он, если я объясню ситуацию? Правда, как ее лучше объяснить? Я дала бедному парню ложные надежды, и вот теперь иду давать от ворот поворот?

Ага, и он тогда предложит сходить со мной. А Джон решит, что это не я не хочу с ним встречаться, а начальство не велит.

Нет, разбираться надо самой.

Я так и не придумала ничего лучше, как запереть дверь в комнате, чтобы выглядело, будто я сплю, а самой выскользнуть из особняка на задний двор, а оттуда тайком на улицу. Если я все скажу быстро, то успею вернуться к ужину. Ну, может, чуть-чуть опоздаю. Но зато решу проблему раз и навсегда.

До базарной площади я почти бежала. И уже издалека увидела широкую фигуру Джона. Он сидел на краю фонтана и кормил голубей, разбрасывая из кулька зернышки. Выглядел он одиноким, и мне стало его жаль.

Ника, погибшая девушка, ему, похоже, нравилась. И наверное, во мне он увидел ее замену. Но я не она. И я не ищу близких отношений с мужчинами. Мне главное выжить.

Нет, последнее, я, конечно, не скажу, а в остальном…

Я сжала кулаки, собираясь с духом, и подошла ближе.

Джон заметил меня сразу. Поднял голову и широко улыбнулся. Внешне он был даже ничего. Парень как парень, и легкое косоглазие его не сильно портило. Вот только мне он не приглянулся совсем. Может, потому что целыми днями передо мной был красавчик-инквизитор. Даже зная, что между нами ничего не может быть, все равно могла им тайком любоваться.

Высокий, широкоплечий, но не увалень, как Джон. Когда он шел по коридору, шпоры слегка позвякивали на его тяжелых сапогах. И эти длинные пальцы, в которых он чаще всего держал какие-нибудь бумаги. Черные шелковистые волосы, всегда идеально лежащие, словно по волшебству. Широкие скулы, чувственные губы. Конечно, рядом с таким шикарным мужчиной любой другой покажется обычным.

Так, не о том я думаю! Надо сосредоточиться на Джоне и все ему объяснить.

— Ты пришла! — обрадовался он, подскакивая на ноги.

— Джон, нам надо поговорить, — произнесла я как можно тверже.

— Конечно, пойдем.

— Нет, не пойдем, — я скрестила руки на груди. Как же было некомфортно! — Я хочу сразу объяснить. Ты и я… Мы не можем…

— Я знаю, — Джон не дал мне договорить и, сунув руку в карман, вытащил небольшую подвеску на серебряной цепочке. В центре был красный камень в форме треугольника. — Это тебе.

— Нет, — я выставила вперед раскрытые ладони. — Я не могу принять.

— Пожалуйста, Илеана, — в его голосе послышалась мольба. — Это на прощание. Я прекрасно понимаю, кто ты, а кто я. Ты спасла мне жизнь, и я просто обязан…

Я мотнула головой.

— Ты меня уже двести раз отблагодарил. Довольно.

— Прошу тебя, хотя бы примерь, — он поймал мою ладонь и, потянув на себя, вложил в нее подвеску.

Та оказалась неожиданно тяжелее, чем выглядела. И как будто теплой.

Нахмурившись, я попыталась вернуть подарок обратно, но Джон перехватил мою ладонь уже обеими руками и сжал.

— Это тебе.

Я моргнула и попыталась высвободить руку, но идущее от подвески тепло заставило меня задержаться. Джон разжал пальцы, но я больше не торопилась возвращать ему подарок.

Красный треугольник манил меня, и я уставилась на него во все глаза. Гладкий на ощупь, чуть блестящий. В нем как будто не было ничего особенного. И между тем…

— Надень, — послышался издалека голос Джона.

Вкрадчивый, словно проникающий в подсознание.

Я надела цепочку на шею, продолжая крутить в пальцах треугольник. Какой он все-таки необычный.

— Идем, — Джон аккуратно взял меня за локоть и повел в сторону.

Мои ноги перебирали сами собой, а я продолжала всматриваться в красный камень. Совсем не драгоценный, больше похожий на полированный оникс. Но что-то в нем было необычное и словно завораживающее.

Я не сразу заметила, что мы свернули с площади в один из переулков. Здесь пахло рыбой, а под ногами вместо булыжника хрустел песок.