"Фантастика 2025-103". Компиляция. Книги 1-17 (СИ). Страница 57

Ровно в полдень я набрал номер. После третьего гудка раздался её голос:

— Да? — лёгкая сонная хрипотца делала его особенно обаятельным.

— Это я, — загадочно произнёс я, внезапно осознавая всю идиотичность этой фразы.

Но каково же было моё удивление, когда она мгновенно отгадала:

— Петя, ты что ли?

"Петя" — не "Пётр Иванович", не официальное "Егоров". Просто "Петя". От этого простого слова в груди распустилось тёплое чувство, словно те самые розы в корзине.

— Я у ворот, — торопливо сказал я, боясь, что она передумает. — Выходи.

Наступила пауза. Слишком долгая. Наконец она вздохнула:

— Зачем ты приехал... Боже, ну зачем?

— Так нужно, — упрямо ответил я.

Ещё одна пауза. Потом:

— Я выйду. На пять минут. А потом ты уедешь. Хорошо?

— Хорошо, — я готов был согласиться на любые условия, лишь бы увидеть её.

Когда ворота наконец открылись, я застыл, как вкопанный. Юля стояла передо мной в простом сиреневом платье, с неубранными волосами — каштановые пряди рассыпались по плечам, будто только что она вскочила с постели. Без макияжа, с чуть припухшими от сна глазами, она была прекраснее, чем в моих самых смелых фантазиях.

— Это... тебе, — я протянул корзину, и её глаза округлились от изумления.

— Ты с ума сошёл? — прошептала она, но руки сами потянулись к цветам.

Я поспешно вручил ей и коробочку:

— Клубника в шоколаде.

Её губы дрогнули в улыбке:

— Нашёл всё-таки... — она покачала головой, и в глазах мелькнула грусть, — Тебе пора уходить.

— Когда мы увидимся вновь? — не удержался я.

Юля задумалась, потом неожиданно улыбнулась:

— На Новый год, в Императорском дворце будет бал. Разрешаю тебе пригласить меня на первый танец.

Я кивнул, прекрасно понимая, что попасть на этот бал будет сложнее, чем синхронизироваться с доспехом на все 100%. Но в этот момент мне было всё равно — ведь она сказала "да".

"Договорились", — уверенно ответил я, теребя в кармане бронь в гостиницу. Впереди было два месяца на подготовку к самому важному балу в моей жизни.

Гостиничный номер оказался уютной клетушкой с видом на задний двор ресторана. Я разложил на кровати снаряжение: два компактных фонарика (один запасной), кортик и.. бутылку минералки. Ночь предстояла долгая.

Перед ужином я тщательно осмотрел доспех. Металл под пальцами был холодным и живым одновременно. "Прими форму теней", - прошептал я, и пластины начали перетекать, создавая иллюзию чёрной ткани. В зеркале отразился силуэт, больше похожий на персонажа аниме, чем на боевого мага. "Ну хоть не светится", - усмехнулся я, проверяя подвижность.

Ресторан встретил меня приглушённым светом и ароматом свежеиспечённого хлеба. Я выбрал столик у окна, откуда хорошо просматривался коридор к подсобным помещениям. Заказав салат с тунцом и зелёный чай, я делал вид, что изучаю меню, а сам запоминал расположение камер.

Три часа ночи. Гостиница затихла. Я стоял у окна, наблюдая, как последний пьяный посетитель покидает ресторан. Доспех плотно облегал тело, принимая форму чёрного тренировочного костюма - достаточно неприметного, чтобы не привлекать внимание.

Через пожарную лестницу я спустился во двор. Окно подсобки поддалось после трёх минут работы с отмычками (спасибо инструкторам и курсу "Основы диверсионной работы"). Сигнализация молчала - видимо, её отключали на ночь. Винный погреб встретил меня запахом дубовых бочек и старой пыли.

В темноте подвала я замер, ощущая холодную рукоять фамильного кортика в ладони. Ключ к тайне был прямо передо мной - нужно лишь правильно его использовать.

"Найди путь", - прошептал я, отпуская клинок. Под действием телекинеза кортик завис в воздухе, медленно поворачиваясь, словно стрелка компаса. Его острие дрожало, выписывая едва заметные круги, пока наконец не замерло, указывая в угол подвала.

"Вот ты где", - улыбнулся я, направляя луч фонаря. В углу обнаружилась массивная каменная плита с едва заметным контуром кортика. Когда я приблизился, лезвие в моей руке внезапно вспыхнуло голубоватым сиянием, отбрасывая причудливые тени на стены.

"Магнитный резонанс... Гениально", - пробормотал я, понимая принцип работы древнего механизма. Осторожно приложив кортик к изображению, я почувствовал, как металл буквально притянулся к камню. Раздался глухой щелчок, и плита начала медленно отъезжать в сторону, открывая темный проход.

"Просто как дверной звонок, только для посвященных", - усмехнулся я, забирая кортик и делая первый шаг в таинственный коридор. Лезвие в моей руке все еще слабо светилось, будто предупреждая: самое интересное впереди.

Темный коридор привел меня к массивной каменной двери, покрытой вековой пылью. Ее поверхность была испещрена загадочными символами, но самое странное — десять изображений кортиков, выгравированных с хирургической точностью. Каждый клинок отличался формой гарды: одни были украшены драконами, другие — гербами, третий — рунами.

Но самое странное — рядом с каждым кортиком была высечена цифра. От I до X.

Я замер, разглядывая их. Это не просто украшение — это ключ.

"Десять кортиков… Десять владельцев!"

Мой собственный клинок, переданный мне дедом, был седьмым. Я провел пальцами по цифре VII, ощущая подушечками едва заметные царапины — следы множества прикосновений.

Я поднес лезвие к цифре. Металл дрогнул, будто почувствовал родство. В тот же миг из глубины двери раздался глухой щелчок, и каменная глыба сдвинулась, открывая проход.

С первым же моим шагом в зале произошло чудо. Из темноты вспыхнули десятки хрустальных светильников, подвешенных к сводчатому потолку на тончайших серебряных цепях. Но это были не просто светильники — каждый представлял собой миниатюрную копию моего доспеха, искусно вырезанную из горного хрусталя. В их гранях преломлялся свет, создавая на стенах танцующие блики, словно отражения звезд.

Я завороженно наблюдал, как при моем движении новые светильники загорались один за другим, будто приветствуя давно ожидаемого гостя. Их голубоватое свечение постепенно заполнило весь зал, выхватывая из темноты...

Полотна, украшавшие стены, были не просто картинами — они выглядели как окна в другой мир. Написанные с фотографической точностью, они изображали:

"Долина Лотосов" — заснеженный перевал с невероятными ледяными цветами, растущими прямо на скалах. Их лепестки переливались всеми оттенками голубого.

"Врата Шамбалы" — гигантская каменная арка с высеченными санскритскими письменами, затянутая мерцающей дымкой.

"Обитель Ветров" — монастырь, буквально встроенный в отвесную скалу, с фигурками монахов в багровых одеяниях.

Каждая картина была подписана: "Н. Рерих, экспедиция 1935-1936". Но самое удивительное — в углу каждого полотна стояла маленькая печать в виде двуглавого орла.

В дальнем конце зала, в роскошной раме из черного дерева, висела пожелтевшая фотография. На ней четко просматривались:

Десять военных в странной униформе — нечто среднее между царскими мундирами и восточными халатами. Каждый держал перед собой кортик.

Николай Рерих в белой рубашке и походных брюках, с характерной бородкой и проницательным взглядом.

Мой дед — молодой, лет тридцати, но я его все равно узнал, он был почти такой же, как я его запомнил в раннем детстве.

Они стояли перед тем самым монастырем с картины, но на фото было видно то, что художник опустил — над входом висела табличка с надписью "Кшатрия-Ашрам" и странным символом.

Я протянул дрожащую руку, касаясь стекла над лицом деда. Вдруг изображение словно ожило — мне показалось, его глаза на миг встретились с моими.

Стеклянный шкаф в центре зала оказался настоящим произведением искусства. Его каркас был сделан из какого-то темного металла с вкраплениями лазурита, а стекло... При ближайшем рассмотрении оказалось не стеклом, а идеально прозрачным кристаллом горного хрусталя.