Испытание славой (СИ). Страница 57

Тут Пауле пришлось снова прибегнуть к помощи Бернарда, и он принёс три свёртка, которые с низким поклоном оставил на огромном столе, за которым завтракал король. По знаку Хуана, слуги размотали все и раскрыли футляры. В первом, самом большом лежали две небольшие золотые короны, со вставленными в них рубинами.

— Его сиятельство вспомнил, что Вашим высочествам наверно тяжело носить обычные короны в повседневной жизни, — прокомментировала первый подарок Паула, повторяя зазубренные слова, услышанные от самого Иньиго, — поэтому он попросил ювелиров в Риме выполнить для вас их более лёгкие версии, но с точностью повторяющие своих полновесных собратьев.

Подарок Иньиго привлёк внимание всех, и даже король протянул руку, чтобы один из дворян взял относительно лёгкую корону, больше похожую на обруч, но с нужным количеством зубчиков и крестов, и передал её королю. Тот аккуратно опустил её на голову, покрутился, с удивлением убеждаясь, что она хорошо сидит и потребовал себе зеркало. Королева также с помощью фрейлин надела свой более ажурный вариант и оба удивлённо переглянулись. Смотрелись они в них и правда хорошо, так что они даже не стали снимать подарки с голов, а так и остались сидеть с ними за завтраком.

— Чего не отнять у нашего дорогого графа, — вздохнула королева, ехидно посмотрев на остальных дворян, — так это его щедрости и умение удивлять.

Взгляды, которыми вслед за словами королевы удостоили Паулу мужчины, в адрес которых и был направлен упрёк Хуаны, были далеки от тех, которыми они смотрели на неё совсем недавно. В этой версии тут было больше злости, чем похоти.

— Но я вижу там ещё футляры, — король ножом показал на ещё два подарка.

— Да, Ваше высочество, — Паула снова поклонилась, — вот этот кинжал в ножнах украшенных золотом и драгоценными камнями, который обёрнут в портрет инфанты Изабеллы — это для вашего сына Фердинанда. Его сиятельство попросил вас обратить внимание, что инфанта Кастилии сама отрезала локон своих волос и он аккуратно помещён в горный хрусталь, который вставлен в навершие кинжала. Она этим жестом хочет показать инфанту Арагона, что знает о его желании связать себя с ней узами брака.

Глаза короля и королевы изумлённо расширились, портрет, нарисованный самим Иньиго, а также кинжал пошли по рукам, и правители Арагона удостоверились в правдивости слов Паулы.

Королева, совершенно другим взглядом посмотрела на девушку, поскольку ей явно понравились оба подарка.

— Ну и конечно, эта прекрасная подвеска, совершенно точно украсит шею вашей дочери Хуаны, Ваши высочества, — Паула показала на последний футляр, где лежало дорогущее ожерелье, при виде которого в ювелирном магазине она сама едва не упала в обморок, узнав его цену. Иньиго же лишь задумчиво хмыкнул и просто его купил, но, к сожалению, Паулы, оно досталось не ей. Судя по взгляду королевы, который она бросила на ожерелье, она тоже оценила его стоимость.

Король, тоже явно будучи в курсе цен на драгоценности, ехидно поинтересовался у Паулы.

— А ваш сеньор случайно ничего у нас не просит? — поинтересовался он, — обычно такие подарки заканчивались его просьбами.

— Об этом мне ничего не известно Ваше высочество, — поклонилась Паула, — сеньор Иньиго просто просил передать, что всегда с теплотой вспоминает встречи с Вашими высочествами и сожалеет, что не может увидеть вас лично.

— Можете передать своему сеньору, — хмыкнул Хуан, в ответ на её слова, — что мы всегда будем рады видеть его у себя в гостях.

— В любое время! — подтвердила королева слова супруга, поскольку в этот раз граф своими подарками превзошёл даже самого себя. Все подарки были очень дорогими и что главное, со смыслом.

На этом завтрак закончился, и король с королевой удалились в свои покои, оставив стол и самих дворян. Паула не стала прикасаться к еде, как остальные, а лишь стала дожидаться архиепископа, когда им можно будет покинуть дворец.

— Сеньорита, — к ней подошёл какой-то молодой мужчина, — простите, что нарушаю правила, но ваша красота так поразила меня, что я хотел бы с вами познакомиться.

— Вы готовы предложить мне свою руку и сердце? — удивилась Паула, чем его смутила.

— Нет, я уже женат, сеньорита, — он от удивления даже сказал правду.

— Тогда сожалею, но вам больше нечего мне предложить, — она холодно посмотрела на мужчину и отошла от него, ближе к архиепископу.

Вскоре, когда правилами приличия было разрешено, они покинули зал и королевский дворец. Когда ехали обратно домой к Хуану, где их ждала умирающая от любопытства Вилена, Паула всё время ловила на себе задумчивые взгляды молодого мужчины.

— Что такое, ваше преосвященство? — наконец не выдержала она, — почему вы так странно на меня смотрите?

Тот вздохнул, помолчал, но всё же ответил.

— Сегодня я впервые понял, почему Иньиго вас приблизил к себе, — явно нехотя признался он, — это всегда не давало мне покоя, из-за сами знаете, чего, но сегодня я наконец прозрел.

Паула легко улыбнулась, протянула руку и пожала вздрогнувшую руку священника.

— Хуан, — мягко сказала она, — прошу меня простить, но вы всегда для меня будете лишь другом.

— Вы любите его, Паула? — тихо поинтересовался он.

— Я никого не люблю и боюсь, что это чувство для меня недоступно, — девушка врала, но искренне, чтобы не обижать архиепископа, который был явно нужен Иньиго, — бог видимо проклял меня и лишил моё сердце этого чувства. Что касается сеньора Иньиго, то он лучшее, что я могу сейчас найти для себя. Думаю, вы меня понимаете Хуан, он ведь так много заботился и о вас тоже.

— Конечно Паула, — парень тяжело вздохнул, но ему явно стало легче от этого интимного разговора, — но вы сегодня были просто великолепны, браво!

— Спасибо Хуан, — девушка склонила голову, — ваши слова очень много для меня значат.

— Но лишь как друга, — горестно вздохнул парень.

— Лишь как друга, — Паула видя, что они приехали, приподнялась и поцеловала его в щёку, затем вытерла след от помады, — спасибо вам за помощь в этом деле, ваше преосвященство.

— Когда вы уезжаете, сеньорита Паула? — он тоже снова вернулся к официальному тону разговора.

— Боюсь, что уже завтра ваше преосвященство, меня впереди ждёт дальняя дорога, а мне бы хотелось побыстрее вернуться в Рим, — вздохнула она.

— Тогда удачи и до скорой встречи, надеюсь уже с самим графом, — архиепископ перекрестил и благословил её, а Паула, как порядочная христианка перекрестилась следом и пробормотала короткие слова молитвы.

Они расстались, девушка, не стала заходить в дом, поскольку видела, что Хуан после разговора с ней был в грустном настроении, и пересела в свою повозку, в которой ехал вслед за ними Бернард. Швейцарец вопросительно на неё посмотрел.

— Мы молодцы, — довольно ответила Паула, — выполнили даже больше, чем нам поручили.

— Сеньор Иньиго тогда будет доволен, — улыбнулся он, — какой город следующий? Без изменений? Валенсия?

— Да, Бернард, — кивнула Паула, — сеньор Иньиго просил передать подарки роду Борха и заверить их в своём уважении и почтении.

— А также проверить работу ломбардов, — хмыкнул швейцарец.

— Это само собой, — согласилась девушка, замолчав и погрузившись в свои мысли. Как её господин не пытался, как не старался, но пока богаче и известнее, чем он был уже сейчас, он так и не стал. Золото своё и чужое, на все проекты разом и многочисленные подарки сильным мира сего, утекало словно вода сквозь пальцы. Кроме этого, становилось всё больше очевидно, что его неоценимая помощь на выборах папы не сильно помогла ему занять значимое место рядом со Святым Престолом и стать незаменимым для Пия II, как он это изначально хотел. Ведь кроме проблем с аристократами, кардиналами и другими людьми, ему завидующими, а также дополнительному объёму работы, нынешняя известность больше ему ничего не принесла.

Это испытание славой он явно тоже провалил и впереди у него, а значит и у неё, было ещё больше проблем и забот.