Рубиновый рассвет. Том I (СИ). Страница 21

Изредка раздавался скрип половиц, стук капель воды с потолка, создавая атмосферу тревожного ожидания. Казалось, даже стены старого здания дышат вместе с людьми, храня воспоминания минувших лет и страданий тех, кто раньше здесь жил. Эта ночь обещала быть особенно долгой и полной воспоминаний, ведь каждый понимал, что завтрашний день снова принесет испытания, и неизвестно, смогут ли они вновь пережить такое же жестокое противостояние.

Тишину ночи разрезал короткий свист — сигнал тревоги, резкий, как удар ножа.

Команда вздрогнула, словно по телу каждого пробежал ток. Сонные, изможденные, они поднимались с земли, хватаясь за оружие. Кто-то ворчал, кто-то шептал проклятия, но все понимали — ночной покой кончился.

Часовой Барнс, прижав ладонь к губам, показал в темноту.

— Голоса. Снаружи.

Гилен прищурился. Его Алый Взгляд прорезал тьму, отметив сорок семь фигур, замерших среди руин. Их ауры мерцали, как блуждающие огни.

— Около пятидесяти, — тихо подтвердил разведчик, вернувшийся с края лагеря.

Капитан Мейер сжал кулаки, его единственный глаз сверкнул в свете угасающего костра.

— Пожрать бы вам тухлых кишков пикси… — выдохнул он так тихо, что услышали только ближайшие.

Он оглядел лагерь — двадцать девять человек, способных держать оружие. Остальные ранены, обескровлены, еле стоят.

Его взгляд скользнул к Гилену — молчаливый, но красноречивый.

Гилен пожал плечами, его голос прозвучал чуть громче шепота:

— Если напасть первыми — будет преимущество. Вряд ли они пришли с визитом вежливости.

Разведчик Кронк, невысокий, юркий, с лицом, скрытым тенью капюшона, выдвинулся вперед:

— Могу выйти, послушаю, о чем говорят…

Капитан резко мотнул головой:

— Нет. Такими толпами не ходят просто так. Это не бандиты…

В воздухе повисло напряжение, густое, как смола.

Кто-то замер в ожидании.

Кто-то сжимал рукоять меча так, что костяшки побелели.

Кто-то шептал молитву.

А тьма за стенами шевелилась, будто живая.

Тьма за стенами вздрогнула от хриплого голоса:

— Эй, червоточины! Вылазьте по одному, с жемчугом в руках — и, может, не придётся вам сегодня познакомиться с адом поближе!

Голос звучал нагло, прожигающе, словно ржавый гвоздь, проведённый по камню.

Капитан Мейер выпрямился, его единственный глаз вспыхнул, как уголь в пепле.

— О, великолепно! — рявкнул он так, что стены задрожали. — Прибыли крысы, возомнившие себя драконами! Если хоть один из вас, одарённых разумом устрицы, осмелится проверить остроту наших клинков — обещаю, ваши матери будут плакать, собирая останки в сито!

Тишина.

Потом смех — грубый, скрежещущий.

Капитан обернулся к своим, его голос теперь шипел, как раскалённое железо в воде:

— Бешеные Псы. Те самые, о которых я говорил ещё в порту. Видимо, решили, что мы — лёгкая добыча.

Он прищурился, будто прокалывая взглядом стены:

— Их главарь — Донован. Старый морской шакал. Бьётся, как демон, и команду себе подбирает соответствующую.

Гилен наклонился чуть ближе, его голос прозвучал тихо, но чётко:

— Среди них есть новички?

Капитан огрызнулся:

— Только те, кто уже облизал лезвие смерти. Ни одного зелёного щенка.

Воздух сгустился.

Снаружи зашуршало, заскрипели камни под сапогами.

Они готовились.

Тишину разорвал хруст гравия под сапогами Донована, шагнувшего вперёд. Его тень, уродливо вытянутая в свете факелов, легла на руины, как пятно дёгтя.

— Ну что, Мейер? — плюнул он, вращая в руках двуручный клеймор с зазубренным лезвием. — Или вы все ещё молитесь, чтобы утро наступило раньше?

Гилен вышел из круга своих, не торопясь, будто шёл не на бой, а на неприятную формальность.

— Есть один выход, — сказал он, обращаясь к капитану, но громко — чтобы слышали все. — Я выйду против него. Если побью — они уходят. Если проиграю — отдаём жемчуг.

Капитан резко повернулся, его единственный глаз впился в Гилена:

— Ты с ума сошёл? — прошипел он. — Это Донован. Он не даст тебе даже вздохнуть!

Команда зашевелилась, перешёптывалась.

— Мы видели, как он рвал Краба, — пробормотал Дирк, но тут же сжался под взглядом капитана.

— А я видел, как он еле стоял после этого! — рявкнул Гэвин, сжимая щит. — Это ловушка!

Гилен не спорил. Он лишь разжал ладонь, показав бледный шрам поперёк запястья — след от кровавых когтей.

— Выбор за вами. Но другого пути нет.

Капитан замер, его пальцы сжали рукоять топора так, что кожа побелела.

— Чёрт… — выдохнул он. — Ладно. Но если проиграешь — я лично вырежу твою трусость из своего тела ножом!

Гилен кивнул, развернулся и шагнул к Доновану.

Гилен остановился в двух шагах от Донована, его губы искривились в едва уловимой усмешке. За тёмными стёклами очков плелась холодная паутина расчета.

— Вы ведь не станете убивать меня всей толпой, верно? — его голос звучал почти искренне, но в каждом слове чувствовалась ядовитая насмешка. — Было бы... неспортивно. Даже для Бешеных Псов.

Донован замер. Его коренастая, жилистая фигура напряглась, карие глаза сузились до щелочек. Он медленно провёл языком по сколотому клыку, и когда заговорил, его голос шипел, как раскалённое железо, опущенное в воду:

— Ох, милок... Ты прав. Я заберу не только жемчуг. Но и твою жизнь. Лично. Чтобы твои сопляки запомнили — с Псами не спорят.

Тишина повисла тяжёлым покрывалом. Только скрип подошв по гравию и шёпот ветра между древних камней нарушали мёртвую тишину.

Гилен медленно повернулся к команде. Его взгляд, тяжёлый и неумолимый, скользнул по каждому лицу, останавливаясь на каждом чуть дольше, чем требовала простая необходимость.

— Условия приняты? — спросил он тихо, но так, что дрожь пробежала по спинам даже самых стойких. — Никто не вмешивается. Никто не спорит.

Капитан Мейер сжал кулаки до хруста костяшек. Его изумрудный глаз, горящий единственной яростью, впился в Гилена, пытаясь прочитать то, что скрывалось за этими кровавыми зрачками.

— Условия приняты, — прорычал он, бросая тяжёлый взгляд на своих людей. Потом сделал один шаг вперед, и его голос упал до опасного шёпота: — Но, Рубиновый... Надеюсь, ты знаешь, на что лезешь.

Ответом был лишь лёгкий, почти невесомый кивок.

Команда «Жгучая Мэри» замерла. в напряжённом ожидании. Гэвин, могучий щитовик, стиснул свой ростовой щит так, что кожа на его костяшках побелела от напряжения. Его губы беззвучно шевелились, повторяя то ли молитву, то ли проклятие. Дирк, опытный копейщик, нервно кусал губу, а его глаза бегали от Гилена к Бешеным Псам, беспрестанно вычисляя шансы. Раненые близнецы Дин и Вилли прижались друг к другу, дрожа не от страха, а от сдерживаемой ярости.

Бешеные Псы вели себя совсем иначе. Двое в задних рядах хихикали, перебрасываясь серебряной монеткой — ставки на исход боя уже делались. Огромный детина с двуручным топором за спиной скрежетал зубами, и с него буквально капало потное нетерпение. Самый молодой из Псов, мальчишка лет восемнадцати, нервно ёрзал на месте, и его глаза выдавали сомнение — он ещё не научился скрывать страх.

Шуршание плащей по камням. Лязг оружия: кто-то из псов нервно проверяет заточку клинка. Глухой, размеренный стук: это Кронк, разведчик «Жгучей Мэри», отбивает ритм древком копья о каменный пол.

Донован пристально рассматривал Гилена:

— Вот же ублюдок… Почему он так уверен? В чём его хитрость?

Гилен стоял неподвижно, его лицо было каменной маской: «Слишком много глаз следят за нами... Но это необходимо. Они должны увидеть».

Две группы людей образовали неровный полукруг вокруг расчищенного пространства, словно древние гладиаторы перед кровавым представлением. Со стороны «Жгучей Мэри» стояли, сжавшись в напряжённую группу — их лица, освещённые дрожащим светом факелов, выдавали смесь надежды и смертельной усталости. Молодой матрос с перебинтованной головой нервно перебирал рукоять ножа, его глаза бегали от Гилена к противнику и обратно. Близнецы Дин и Вилли, опираясь друг на друга, смотрели с мрачной решимостью, их бледные от потери крови лица казались масками из мрамора. Даже Гэвин, обычно непоколебимый как скала, стоял, чуть подавшись вперёд, его могучая рука сжимала щит так, что кожа на костяшках побелела.