Другие грабли. Том 3 (СИ). Страница 32

Но идея подправить мировую историю, вычистив из нее парочку кровавых маньяков, мне нравилась. АФС наверняка сказал бы, что я переиграл в «Assassin’s Creed», но, черт побери, виртуальный симулятор убийцы никогда не был моей любимой игрушкой. Этого мне хватало и в реальности.

Я уже второй раз поймал себя на мысленном упоминании какого-то АФС, и, по идее, я должен был бы знать, кто это такой или что это такое, но… я не помнил, и понятия не имел, как расшифровывается эта аббревиатура. Возможно, это что-то из моей предыдущей жизни, из версии физрука две тысячи девятнадцатого года, но, черт побери, мозг отказывался выдавать хоть какую-то информацию по этому запросу.

Пока я обдумывал эту странность, Виталик предложил убить английского короля. Любого, на выбор, с универсальной формулировкой «Ну а чего они вообще?».

— Обдумаем, — пообещал я. — Кстати, никому из присутствующих термин АФС ничего не говорит?

— Это антифосфолипидный синдром, — сказал профессор Колокольцев. — Аутоиммунное заболевание, при котором организм вырабатывает антитела, атакующие фосфолипиды клеточных мембран, что приводит к сосудистым нарушениям и может спровоцировать тромбоз. Особенно опасен при беременностях. Почему вы спрашиваете, Василий?

— Ты что, беременен, Чапай? — поинтересовался Виталик. — Мало тебе мир спасти, ты еще и миллион долларов заграбастать хочешь?

— Не, это не то, — сказал я, поймав тревожный взгляд Ирины. — Есть какие-то другие значения?

— Активная фармацевтическая субстанция, — сказал профессор Колокольцев.

— Вы же вроде физик, — сказал Виталик. — Откуда такие познания в медицине?

— Как я говорил, я уже немолод, — сказал профессор Колокольцев. — С возрастом волей-неволей начинаешь разбираться в медицине.

— Нет, это тоже не оно, — сказал я.

— А откуда такое вопросы, Чапай?

— Так, вертится что-то в голове, и никак не могу вспомнить, откуда я это знаю.

— Может быть, это что-то из твоего прошлого, которое для нас будущее, — сказал Петруха. — Что-то не очень важное, если ты не можешь вспомнить.

— Наверное, — согласился я.

Глава 68

Монгольская степь простиралась от горизонта до горизонта. Солнце клонилось к закату, вокруг меня колыхалось бескрайнее море травы.

Дул ветер. Ветер был сухой и холодный, он проникал под одежду и резал кожу, как сотня маленьких кинжалов.

В общем, место оказалось довольно унылым. Если бы я здесь родился и вырос, то, наверное, тоже воспылал бы желанием завоевать половину мира, хотя бы чтобы избавиться от скуки и тоски.

Справа от меня катила свои воды река Онон. Воды, надо сказать, довольно мутные, несмотря на то, что экологию тут испортить еще не успели.

Я посмотрел на реку, бросил взгляд вокруг. За последние пять минут здесь ничего не изменилось.

Я выбрал место и улегся в траву, чтобы не отсвечивать раньше времени. Камуфляж должен был мне в этом помочь. На сей раз я явился в прошлое не голым и совершенно не безоружным. Помимо «вальтера» с тремя запасными магазинами, у меня был с собой боевой нож «Ка-Бар», штука довольно популярная и, как ни странно, вполне удобная. Тумен татаро-монгольских воинов с таким скромным арсеналом не остановить, но я надеялся, что до этого не дойдет.

Нам таки удалось установить местонахождение Чингиз-хана в конкретную дату, хотя для этого пришлось пойти на компромисс, и после нескольких дней работы с архивами задействовать таки разведывательные дроны, чтобы убедиться наверняка.

Здесь, на правом берегу реки Онон юный Темучин, еще не ставший Чингиз-ханом, должен был встретиться со своими друзьями, потенциальными союзниками и будущими врагами… В общем, довольно туманная история, у них тут в степях была своя междоусобица, положив конец которой Темучину и удалось создать свою непобедимую армию.

Конечно, она не сразу станет непобедимой. На заре карьеры будущего правителя половины мира несколько раз гоняли в хвост и гриву, и он, как и положено талантливому военачальнику, сделал выводы, провел работу над ошибками, а потом всех перерезал.

Ну, если у меня получится, то до этого не дойдет.

— Физрук против Чингиз-хана, — анонсировал предстоящую операцию Виталик. — Это будет легендарно, к хренам. Эпическая схватка двух, сука, якодзун.

— Надеюсь, никакой эпической схватки не будет, — сказал я. — Я планирую тупо его застрелить.

— Это, сука, неспортивно.

Мы стояли на улице, Виталик курил, а я впитывал… не сигаретный дым, нет. Речь, скорее, шла об ощущении последних часов старого мира, того, который мы помнили, того, в котором мы выросли, и того, который должен был уйти, чтобы ядерная война не состоялась, и свидетели атома не смогли прийти к власти.

— Предлагаешь мне сесть на лошадь и биться с ним на кривых мечах?

— Это немного уравняло бы шансы.

— Уравняло? — возмутился я. — При том, что он с детства ездит на лошади, а с мечом в руках вообще чуть ли не родился?

— Ну, ты-то вообще физрук, — невозмутимо сказал Виталик.

— И что это должно означать?

— Что ты — самый живучий сукин сын, о котором я когда-либо слышал, — сказал он. — И я не сомневаюсь, что ты выберешься и из этой фигни. За остальных, правда, ручаться не буду. Остальных вообще может не остаться.

— Я верю в лучшее, — сказал я.

— Угу, — сказал Виталик. — Короче, ты видел снимки. Их там будет шестеро, а остальные останутся за холмом, и лучше бы тебе разобраться с объектом до того, как прискачет кавалерия. Потому что там реально кавалерия, Чапай, и их там несколько тысяч, а пулемет я тебе не дам.

— Угу, — в свою очередь сказал я.

— Нашего парня ты должен узнать сразу, — сказал Виталик. — Но в идеале тебе нужно положить там всех шестерых, это его ближайшие, так сказать, подельники, и если разом хлопнуть всю эту кодлу, то хаос, царящий в те времена в бескрайних, сука, монгольских степях, будет царить там еще лет сто. Понимаю, что задача нетривиальная, но патронов должно хватить.

— Главное, чтобы на другие цели остались.

— С высокой долей вероятности никаких других целей и не потребуется, к хренам, — сказал Виталик. — Смерть пациента должна вызвать такую волну изменений, которая похоронит под собой и всех остальных кандидатов, попросту не дав им родиться.

— Я не хочу рисковать.

— Сказал человек, собирающийся схлестнуться с монголами в их естественной среде обитания.

— Волна может погаснуть, — сказал я.

— Теоретически. Потому что проверять такую дичь на практике до нас еще никто не пытался.

— Я все равно хочу перестраховаться.

— Лучше перебдеть, чем недобдеть, — согласился Виталик. — Но мне все равно кажется, что мы слишком, сука, спешим.

— Мы отправляли в прошлое зонды, — сказал я. — Так что противник уже знает о готовящейся вылазке. Каждый час промедления — это лишний риск. Кстати, все время забываю спросить. Где вы вообще взяли эти зонды? Ведь не было раньше у нас никаких зондов.

— Сгоняли в двадцатые годы и купили в интернете, — сказал Виталик. — Это ж обычные дроны, они у вас на каждом шагу продаются, их, как я понимаю, в основном для развлечения используют. А мы к делу приспособили.

— То есть, вы еще и там наследили?

— Я был аккуратен и платил наличкой, — сказал Виталик.

— А где ты ее взял?

— Ты не поверишь, Чапай, в обменнике, — сказал Виталик. — Доллар-то, сука, ни разу не изменился, только курс другой.

Спасение мира на коленке.

От всей нашей деятельности за километр несло дилетантством, но иначе и быть не могло. Если ты в чем-то первопроходец, то просто не можешь быть профессионалом и учесть все нюансы. Это нарабатывается со временем.

Профессионалы засели в будущем, и как раз-таки они и были нашими врагами.

— Сколько вылазок сделали зонды?

— Двадцать с чем-то, — сказал Виталик. — То ли двадцать семь, то ли двадцать восемь. И я думаю, что это должно запутать хронопидоров. То есть, они будут знать место, но не будут знать время.