Космонавт. Том 2 (СИ). Страница 32

— Что читаешь? — полюбопытствовал я, когда парень прервал своё занятие.

— А, это… — он смущённо улыбнулся. — «От Земли до Луны» Жюля Верна. Нашёл её в библиотеке и теперь не могу оторваться, настолько интересно.

— Хорошая книга, — кивнул я. — Читал её ещё в детстве.

Кольцов оторвался от страницы и с интересом посмотрел на меня.

— О! Ты читал? Здорово, — в его голосе вспыхнул азарт лектора. — Представляешь, они в снаряде без управления летят! Из пушки! — он привстал, тыча пальцем в иллюстрацию с цилиндрическим аппаратом. — А тут ещё эта комета, которая чуть не сожгла их…

— Метеорит, — поправил я машинально, вспоминая кадры с марсохода Кьюриосити, где такие «гости» лежали ржавыми булыжниками на красном песке. — Они его «космическим гостем» назвали.

— Ну да, — Кольцов оживился, перелистывая страницы. — Но главное — как Барбикен смотрит на Землю из иллюминатора! «Голубая планета, окутанная атмосферой»…

Он закатил глаза, пародируя пафос, а следом вскочил на табурет, размахивая книгой, чтобы изобразить Барбикена.

— «Мы летим к неизведанному!» — продекламировал он, сшибая вещи с тумбочки.

На нас стали оглядываться остальные парни, кто-то повертел пальцем у виска, кто-то улыбался. Мне же было плевать на это, беседа с Кольцовым увлекла меня, а сам парень оказался приятным собеседником. Я словил падающую зубную щётку и со смехом проговорил:

— Ты бы в драматический кружок записался, что ли, а не в лётчики.

— Да ну тебя, — он спрыгнул, задорно сверкнув глазами, но тут же сник. — Блин, а мы здесь в Волгограде сопли на морозе сушим. Вон и звёзд-то из-за туч не видать.

Я рассмеялся. У парня была очень живая мимика, и все его эмоции тут же отображались на лице.

— Это да, — сказал я, — но Жюль Верн ошибался насчёт невесомости. В снаряде они бы плавали, как рыбы в аквариуме.

Где-то на краю памяти всплыл тренировочный модуль «Звёздного городка» — капсула с поролоновыми стенами, где мы отрабатывали выход в открытый космос. Здесь же, в 65-м, даже скафандры «Беркут» были засекречены.

— Ну и что? — хмыкнул Кольцов. — Зато он людей к звёздам звал. Вон Гагарин, может, тоже его в детстве читал… — Он замолчал, заметив мою задумчивость. — Знаешь, я всегда мечтал о космосе. О том, как люди будут летать к звёздам, исследовать новые планеты…

— И что, думаешь, у нас получится? — спросил я, присаживаясь рядом.

— Конечно! — его лицо озарилось юношеским энтузиазмом. — Мы же первые! Первые, кто побывал в космосе! Наши ракеты уже летают вокруг Земли, а скоро доберёмся и до Луны.

В его глазах была такая непоколебимая уверенность, что я едва сдержал горькую усмешку. Через четыре года Армстронг ступит в серую пыль, а мы всё ещё будем спорить о приоритетах. Если события пойдут по тому же сценарию, что и в моей прошлой жизни.

— Да, но путь к звёздам начинается с Земли, — проговорил я, глядя на его пятнистую от ваксы тряпку. — И не всегда он такой гладкий, как в книгах.

— Это да, но мы справимся! — пылко ответил Андрей.

— Ты говоришь так, будто мы уже всё знаем о космосе, — я усмехнулся. — А если там окажется что-то, о чём даже в самых невероятных книгах не напишут?

Кольцов наклонился вперёд, его глаза сузились:

— Например?

— Например, чёрные дыры. Или планеты, где год длится минуту.

— Выдумки! — он хлопнул ладонью по колену. — Наука всё объяснит.

Я посмотрел на его горящие глаза и подумал, что он будет сильно разочарован, узнав, что даже в двадцать первом веке «объяснить всё» так и не удалось.

— Может быть… — проговорил я, наблюдая, как остальные ребята в казарме готовятся ко сну. — Вот ты говоришь, что наука всё объяснит, — я усмехнулся, глядя на снежные узоры на стёклах. — А как объяснить дожди из жидкого металла? Или зарождение жизни из ничего?

Кольцов замер, забавно приоткрыв рот и часто моргая.

— Ты… это из новой книги? — спросил он, наморщив лоб.

— Нет, — я потянулся за водой, чтобы скрыть улыбку. — Просто фантазия.

— Тебе бы книги писать с такой фантазией, — почесал макушку Кольцов и замолчал, задумавшись.

— Может, и напишу. Когда-нибудь, — пожал плечами я.

— Слушай, — Андрей вдруг оживился. — А ты правда посадил самолёт с отказавшим двигателем?

— Было дело, — не стал отрицать я.

— А как… — начал было он, но я перебил его, решив сменить тему:

— Давай лучше вернёмся к книгам. Что тебе больше всего нравится в произведениях Верна?

— Его умение предвидеть будущее, — с горящими глазами ответил Андрей. — Он писал о том, чего ещё не существовало: о подводных лодках, о космических кораблях… И всё это становилось реальностью!

Слушая Кольцова, я подумал, что он бы сильно удивился, узнав, что его нынешние знания о космосе — это детская сказка по сравнению с тем, что будут знать люди через полвека. Да и наука в будущем уйдёт сильно вперёд. Вспомнились голограммы орбитальных станций и нейросети, обсчитывающие траектории.

— Да, — улыбнулся я. — И знаешь, что самое интересное? То, что мы с тобой сейчас живём в то время, когда эти мечты становятся явью.

— Именно! — Андрей снова открыл книгу. — Вот, например, как он описывает полёт к Луне…

Мы просидели так до самого отбоя, обсуждая книгу, мечтая о будущем и делясь своими мыслями о том, как важно не только мечтать, но и действовать. Когда снаружи рявкнул рожок отбоя, заглушив нашу беседу, Кольцов вздохнул и сунул книгу под матрас.

— Завтра нашему взводу территорию мести, — пробурчал он, снимая сапоги.

— Ага, — отозвался я, глядя, как лунный луч скользит по полу между рядами коек.

За окном завыла метель, сгибая сосны у плаца. Я натянул одеяло на голову, думая о том, что было бы на порядок проще и легче, если бы всё было так, как в книгах, но, увы, мы не в книгах…

Штаб квартира КГБ.

Москва.

Кабинет генерал-полковника Зуева тонул в полумраке: тяжелые шторы приглушали и без того тусклый январский свет, а настольная лампа с зеленым абажуром выхватывала из темноты лишь корешки книг на полках, да папки на столе. На стене, за спиной генерала Зуева, портрет Брежнева смотрел хмурым взглядом, будто вот-вот пальцем погрозит.

— Товарищ капитан, — начал Зуев, постукивая карандашом по столу, — у нас появились новые данные по делу о предполагаемом заговоре в правительстве.

Ершов кивнул, проводя ладонью по щетине. В сводке значилось: два неизвестных ворвались в квартиру инженера-конструктора Громова, но были нейтрализованы его сыном — Сергеем Громовым.

— Слушаю, товарищ генерал-полковник, — ответил Ершов, сохраняя официальный тон.

— В ходе беседы с Василием Громовым вскрылись интересные детали для определённых кругов, — продолжал Зуев, перелистывая папку с документами.

— Разрешите уточнить, товарищ генерал-полковник: «круги» внутренние? — Ершов сделал паузу, подбирая термин помягче.

— Внешние с внутренними хвостами, — Зуев хмыкнул. — Если гипотеза верна, следующий ход будет на уровне… — он провел ладонью над столом, словно смахивая невидимую пыль, — стратегических объектов.

Ершов молча кивнул, соглашаясь с выводами начальства. Он и сам об этом думал, читая материалы допроса. В кабинете повисла пауза, Зуев откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

— Вот что, товарищ капитан, — внезапно произнёс Зуев, поднимая взгляд на подчинённого. — Вам предстоит перевод в Волгоград, в Качинское училище.

— С какой целью, товарищ генерал-полковник? — удивлённо спросил Ершов.

— Потому что те, кто послал этих ушлепцов, — Зуев ткнул пальцем в фото грабителей, — попытаются добраться до Громова через сына. Или он сам полезет в их болото, копая правду. — Он усмехнулся. — Даже курсантская нагрузка его не остановит. Этот парень… он как тайфун. Случайно спасает отца — и рушит всю сеть. Теперь его либо устранят, либо завербуют. Ваша задача, капитан, сделать так, чтобы завербовали мы.