Травник (СИ). Страница 39

— Но я ничего не делаю, — сказал Магистр. — Я просто стою. Возможно, молнии отказываются служить тому, кто сам служит неправедному делу.

— Миша! — голос был женский.

— Потом, маменька, — буркнул князь даже не оборачиваясь.

Папенька тоже отказался выслушать, и чем все закончилось? Возможно, над княгиней висело какое-то проклятие Кассандры или что-то вроде того.

— Я бы выслушал, — заметил Магистр. — Возможно, женщина дело говорит…

— Убейте его! — взвизгнул князь. — Убейте же его наконец!

Кольцо гвардейцев вокруг Магистра постепенно сужалось. Они побросали на землю свои бесполезные молниеметы, их руки потянулись к алебардам и обнажали сабли. Сам новоиспеченный князь выхватил из ножен на поясе длинный кинжал.

Жест это был, скорее, символическим. Вряд ли новоявленный князь горел желанием броситься в низкую битву.

Хотя Магистр не имел ничего против.

Нельзя сказать, что Магистр любил насилие.

Оно было одним из инструментов в его достаточно богатом арсенале, и он использовал его по мере необходимости. В мирах Системы такая необходимость возникала не слишком часто, в большинстве случаев он мог просто назвать свое имя, и репутация делала основную работу за него.

Иногда он прибегал к услугам посредников, и платил им золотом, знаниями и опытом, очень редко — обещанием ответных услуг.

Нельзя сказать, что Магистр не любил насилие.

Но он никогда не бежал, когда оно становилось неизбежным.

— Вы нарушили свое слово! — во всю глотку возопил Магистр, и этот крик был предназначен не людям за столиками, хотя и обращался к ним, а слушателям на другой половине поля. Магистр старался расставить все точки над «Ё», пока еще не началось.

И вот оно началось.

Капитан стражи начал первым. Магистр легко увернулся от его замаха — для него движения стражников были так неторопливы, словно они действовали под толстым слоем воды — и позволил инерции увести саблю подальше.

— Значит, вы выбрали смерть, — пробормотал он, делая сложный пасс левым запястьем и тем самым активируя ячейку быстрого доступа.

Рукоять Отца Всех Мечей привычно легла в его ладонь.

Глава 20

Капитана гвардейцев Магистр убил первым.

Развалил его на две неравные части ударом наискось, от плеча до бедра. Капитан в последний момент пытался парировать удар своей саблей, но она лопнула при первом же соприкосновении с лезвием Отца Всех Мечей.

Магистр не чувствовал ни азарта, ни возбуждения от схватки. Силы были слишком неравны, он был даже не старшеклассником, пришедшим наводить свои порядки в песочнице, а вооруженным до зубов космодесантником, заглянувшим в начальную школу.

Он убивал нарочито неторопливо и страшно, чтобы остальные успели сообразить, к чему все идет и вовремя дать деру. Магистру был нужен хаос, а без кровавой бойни он вполне мог бы обойтись.

Если это в принципе возможно.

Удивительно, но только после того, как третий гвардеец пал на землю, обрызгав ее кровью и разбросал свои внутренности, до аристократии начало доходить, что происходит неладное. Раздались первые крики ужаса, люди вскакивали со стульев, переворачивая столы. Несколько мужчин попытались воззвать к Силе, но пока Магистр был в непосредственной близости, Сила оставалась глухой к их мольбам.

Новоиспеченный князь таки побежал вместе с остальными. Видимо, пасть смертью храбрых на поле битвы (пусть даже в поле битвы превратилась лужайка в фамильном поместье) не входило в список его приоритетов, по крайней мере, не стояло там достаточно высоко. Магистр перехватил меч одной только правой рукой, перерубил две летевшие к нему алебарды, оставив гвардейцев стоять с короткими палками в руках, левой рукой выхватил из ячейки быстрого доступа огромный револьвер и выпалил князю в спину.

Верхняя часть Михаила Кирилловича исчезла, превратившись в розовое облачко. Нижняя по инерции сделала еще пару шагов и завалилась на газон.

Магистр давал шансы своим врагам, но не давал их слишком уж много.

Ему пришлось убить еще одного гвардейца, прежде чем остальные сумели сообразить, что они не вывезут, и не побежали догонять отступающую к главному дому аристократию. Магистр оглянулся, чтобы посмотреть, как обстоят дела на другой половине поля.

Там все двигалось в нужном направлении.

Толпа бесновалась. Стремясь сдержать естественные порывы крепостных, гвардейцы попытались применить свое главное оружие, но оно ни черта не сработало. А одними только саблями и алебардами разъяренных мужчин, внезапно увидевших свой шанс выплеснуть классовую ненависть, было не остановить. Несколько гвардейцев уже лежали на земле, остальные беспорядочно отступали.

— Свобода, равенство, братство! — провозгласил Магистр. — Пришла пора сбросить вековые оковы!

Рядом оказался размахивающий трофейной саблей Савелий. Сабля уже была обагрена чей-то кровью. Савелий глянул на странный, будто бы нарисованный карандашом набросок, меч Магистра и уважительно поцокал языком.

— Оружие с Изнанки, вашбродь?

— Оттуда родимое, — подтвердил Магистр. — Я же тебе говорил, что мне не страшны их молнии.

— Так ведь это, вашбродь, — сказал Савелий. — Не было у них сегодня никаких молний. Куда подевались-то? И где вы все это время прятали меч?

— Есть многое на свете, друг Савелий, что в двух словах тебе не объяснить, — сказал Магистр. — Как настроение в народе?

— Боевое, вашбродь.

— Отлично, — без особого энтузиазма сказал Магистр.

Аристократов и их приспешников на лужайке не осталось. Теперь эта территория принадлежала крепостным, и Магистр воздел к небесам руку с мечом, призывая к вниманию.

— Час нашего освобождения близок, как никогда раньше! — выкрикнул он. — Скоро мы все сможем уйти на Изнанку и жить там так, как мы сами захотим, не слушая, что скажет нам на это князь! Потому что никаких князей там не будет!

Толпа одобрительно загудела.

— А графья будут? — выкрикнули из толпы.

Магистр догадался, что это был камень в его огород.

— И графьев не будет! — сообщил он. — Разве за все эти годы мы с вами мало трудились бок о бок, плечом к плечу? Разве ко мне относились лучше, чем к прочим? Разве мы с вами не стали братьями если не по крови, то хотя бы по духу?

— Стали, вашбродь! — подтвердил Савелий. Остальные мужчины тоже прогудели что-то утвердительное. Видимо, пока Магистр прохлаждался в старом амбаре, работа Савелием была проделана немалая.

Надо будет присмотреть за ним в нашем мире, подумал Магистр. Если доживет, конечно.

Он снова воздел меч к небу.

— Но прежде нам нужно закончить кое-какие дела! — провозгласил он.

Он надеялся, что местное дворянство проявит истинную силу духа и убежит, хотя бы в другую губернию, если не другую страну. Но запаниковавшие аристократы, лишившиеся своего главного оружия, приняли самое неудачное из всех возможных решений и попытались забаррикадироваться в главном доме. Сдержать толпу жаждущих реванша крепостных и не настроить их при этом против себя не было никакой возможности, да и, честно говоря, это вступило бы в противоречие с его планами. И если уж Магистр не мог предотвратить расправу, он должен бы ее возглавить.

— Пленных брать! — скомандовал он. — Пригодятся для дальнейших переговоров. Женщин и детей не трогать! Всем, кто сдается, сохранять жизнь! Остальных перебить во славу государя-императора! Вперед!

И бросился к главному дому.

Крепостные не заставили себя упрашивать.

Назгул явился под покровом ночи, а этот — чуть ли не вместе с рассветом, и на первый взгляд он совершенно не выглядел чудовищем. Андрей был в домике травника один, банши давно убрела куда-то по своим призрачным делам, и как раз расставлял наиболее ходовые эликсиры для торговли, когда крыльцо скрипнуло под тяжестью визитера, а в дверь кто-то постучал. При этом Андрей, которому из окна была видна часть дорожки, не заметил, чтобы к дому кто-нибудь подходил.