Твоя наследница (СИ). Страница 46

— Ой, что-то я тоже сильно проголодался.

* * *

— Почему ты мне ничего не сказал? — Алекс говорит спокойно, но я чувствую бушующую в нем злобу.

Не на меня, естественно, а на Зубкова.

Друг узнал обо всем постфактум, вот и примчался во вторник с утра пораньше прямо в офис. Вчера я все же оставил моих сокровищ ночевать в своем доме. Это оказалось делом несложным, тем более, Амина вырубилась практически сразу после ужина.

Нет, комнату она посмотреть успела, как и оценить ее плюсы, но потом все же сдалась и задремала прямо на новом зефирном диване в обнимку со своим рюкзаком-медведем.

Юля не захотела оставлять дочь одну и легла у нее, а не в гостевой по соседству. Может, побоялась, что кудряшка проснется ночью и испугается в не совсем знакомом месте, может, ради собственного понимания, что все напасти позади. Не суть важно. Я не стал возражать. Главное, они обе рядом, за стеной.

А утром мы втроем позавтракали и отвезли веселую и жизнерадостную Амину в детский сад, где старая заведующая уже во всю паковала личные вещи, освобождая занимаемую должность… по собственному желанию.

Еще через полчаса я высадил Юлю у салона, поцеловал и пожелал хорошего дня. Дома она оставаться не захотела.

— Зачем? — уточняю у Гроссо, возвращаясь к разговору. — Свою семью я могу защитить сам.

— Дав!

— Алекс!

Смотрим друг другу в глаза, и никто не желает отступать первым.

Нет, я конечно, понимаю побратима, он несколько лет единолично опекал Котовых, пока я, как идиот, тратил время на заколачивание капиталов. И буду всегда за это ему благодарен. Без шуток. Но теперь-то многое изменилось.

Я вернулся.

Ни на день, ни на год. Навсегда.

Я не пропаду, не уеду, не исчезну, не брошу свою семью. Не откажусь от них ни при каких условиях.

Поэтому я сам буду решать вопросы безопасности Юли и Амины. И уже решаю.

И побратиму придется это принять.

Отчитываться, даже перед ним, не стану. Не привык. Да и лишнее.

А вот помощь, если понадобится, попрошу. Я — не герой, и собственные силы рассчитывать умею.

Но тут тоже есть один важный момент: ЕСЛИ понадобится, и никак иначе.

Вчера все было под контролем, то самое «если» обошло стороной. И в будущем я приложу максимальные усилия, чтобы ничего не менялось.

— Извини, Дав. Ты в своем праве, но я тоже переживаю, — Гроссо все же отступает и откидывается на спинку кресла.

— Знаю, Ал, и понимаю. Но я справляюсь. И, пожалуйста, Соне ничего не говори. Здесь вопрос улажен полностью, так что не стоит и накалять без надобности.

— Улажен? Так быстро? Помощь точно не нужна? Я готов, ты же знаешь.

— Знаю, брат, и благодарен. Но с Владиком разрулю сам, как и с его корешами.

— Что надумал?

— Сегодня вечером отправлю его ценной бандеролью во Владивосток. К бывшим друзьям. И то, что он у них в свое время стащил, приложу.

— Шутишь?

— Нет. Совершено серьезен.

— А полиция?

— В курсе, и даже знают, где будет лежать товар. Точнее, в чем.

— Дав, ты хорошо подумал? У тебя проблем из-за порошка не будет? — Алекс серьезен, а вот я ухмыляюсь.

— У меня никаких, — отвечаю убежденно, — а вот Владику туго придется. Во всех отношениях туго.

Да, зря идиот Зубков думал, что я шучу, когда обещал засунуть ему в задницу то, что он прятал у Юли в салоне.

Я свои обещания выполняю. Полностью. И дословно.

Вот как говорю, так и делаю.

Глава 37

ДАВИД

Под предлогом, чтобы развеяться, вечером забираю Юлю с работы, и мы вместе едем за Аминой в сад, а потом в парк развлечений.

И вот там, в кабинке колеса обозрения, когда поднимаемся на самую высокую точку, я, держа своих девочек за руки, делаю им обеим предложение, от которого одна юная красотка мгновенно приходит в дикий восторг, а вторая начинает усердно отказываться, находя с десяток причин.

— Нет, Давид, мы не можем. Ну, не смотри так, правда. У меня работа, клиентки, да и Амина только в сад пошла. И потом, мы же уже отдыхали.

— Юль, отдыхали Соня и Алекс, а ты сидела в няньках с тремя непоседами. Согласна, Ами? — обращаюсь к дочери, зная, что та обязательно меня поддержит.

Роднулька с азартом кивает, и я с улыбкой приподнимаю бровь: мол, Юль, смотри, даже дочка на моей стороне.

Оказывается, моя наследница ни разу не была за границей на отдыхе, о чем между делом проговорился Алекс. Косяк, который в самое ближайшее время я намерен исправить. С превеликим удовольствием.

Отказ Юли вполне ожидаем, но я точно знаю, что, несмотря на сопротивление, ее уговорю. Ну, или уломаю с помощью шантажа и хитрости, тут уж решать ей, что больше нравится.

— Юленька, хорошая моя, я предлагаю тебе именно отдых. Нормальный, без ежедневной готовки, с купанием в теплой воде, валянием на песочке, посещением хамама и массажа, с выездными экскурсиями по острову и прогулками на яхте. Амина сможет развлечься с аниматорами, накататься на водных горках, банане. Если не хотите массовку, снимем бунгало в отдалении. Юль, соглашайся. Работа никуда не убежит, если что, Соня присмотрит. Да и наша дочь, ты сама говорила, на следующий год в школу пойдет. Там будет не до отдыха в начале осени.

— Да, мамочка, да. Ну, пожалуйста, соглашайся, умоляю, — хитрая лисичка с медовыми кудряшками занимает мою сторону и, складывая ладошки лодочкой, умильно заглядывает родительнице в лицо.

Разве ж тут устоишь?!

Но Юля лишь прикусывает свою жутко сексуальную розовую губку и молчит, глядя то на меня, то на дочь.

Ух, характер. Наконец-то, я вижу ее настоящую, а не тихую скромняшку.

— Родная, — улыбаюсь шире, — смотри, как радуется предстоящей поездке наше чудо. У тебя получится ей отказать?

Вновь тишина в ответ, но ясные голубые глаза моей блондиночки хищно прищуриваются. Взрыв точно будет.

Мысленно потираю руки в ожидании.

— Ты это специально сделал, шантажист? — шипит Котова на ухо, когда мы освобождаем кабинку колеса обозрения и выходим на аллею, где Амина забирает свой самокат с мини-парковки, показывая браслет.

Юля злится, но не демонстративно для толпы, а тихо, чтобы никто кроме нас двоих не услышал. И для этого подходит близко-близко, грудью касаясь моего плеча. Мягкий сладковатый аромат любимой девочки наполняет легкие, вызывая определенную реакцию тела.

— Не понимаю, о чем ты, — отвечаю хрипло и, подмигнув ей, беру за руку, чтобы утянуть догонять дочь.

Жду, что воспротивится и вытянет ладошку, но нет. Юля лишь крепче сжимает мои пальцы и, подстраиваясь, прибавляет шаг.

Правильно, моя хорошая, отныне только так: вместе, взявшись за руки.

* * *

В четверг после обеда мы улетаем на Кипр.

Могли бы в Турцию, где я знаю несколько идеальных подходящих для отдыха мест, малоизвестных туристам, поскольку создавались они исключительно для своих, но не хочу хоть как-то волновать Юлю. Напоминать о прошлом и о своей не самой выдающейся семье — не лучшее решение в только-только налаживающихся отношениях.

Уже прекрасно то, что я вообще смог ее уболтать. Правильнее будет сказать: смогли. Амина принимала в этом сложном деле самое активное участие.

— Дочь, тебе понравилось лететь на самолете? — уточняет Юля, пока я помогаю им поудобнее разместиться в машине и сам сажусь следом.

— Да, о-очень, — тут же откликается кудряшка, сияя довольной улыбкой и вертя головой по сторонам, пытаясь ухватить все новое и необычное за один раз, — а назад тоже на нем?

— Да ни за что, — открещиваюсь раньше, чем Юля успевает открыть рот. — Амин, ты же еще на моем самолете не летала и кабину пилотов не видела, а там еще и спальня есть с большущей кроватью и огромным телевизором с мультиками, представляешь?

Забалтываю малышку, отмечая как ее глазенки с каждым словом становятся все круглее и ярче. И ведь не с целью хвастануть перед Котовой это делаю, а чтобы хитрую лисичку на свою сторону вновь переманить. С ней намного быстрее и продуктивнее уговаривать ее мамочку соглашаться со всеми моими предложениями.