Твоя наследница (СИ). Страница 30

— Во дворе дождь, а у нас обед, — зарубаю «грандиозные планы» на корню. — Не зря же Надя и Амина так старательно изучали поварское дело. Будем пробовать результат их труда.

— Позволите присоединиться? Мне тоже очень интересно, — хитрый Давид спрашивает вроде как у всех, но при этом ловит именно мою реакцию.

— Конечно, — киваю.

А куда деваться, если две мелкие красотки уже во всю делятся с ним собственными подвигами, обступая с обеих сторон.

— Кстати, это вам на десерт, — Цикал демонстрирует контейнеры с мороженым, которые я сразу не заметила. — Взял разные вкусы. Отнесете в холодильник, чтобы не растаяло?

Протягивает детям коробки и с улыбкой провожает их взглядом. Все трое мгновенно переключаются на новое задание и сбегают, оставляя нас вдвоем.

— Решил купить по пути из офиса, — поясняет мужчина и протягивает мне еще одну коробочку. На этот раз с капкейками. — А это тебе к кофе. Помню, что ты — сладкоежка.

И вот это его «помню» …

И вкрадчивый голос…

И взгляд пронзительный…

И тепло, ощущаемое от нахождения рядом…

И энергетика, заставляющая моё тело дрожать…

И древесно-цитрусовый аромат, который является его неотъемлемой частью…

Вкупе — сногсшибательный коктейль, грозящий разбить моё сердце вдребезги помимо воли.

Да, рядом с Давидом я вновь начинаю терять себя.

— Ты не думаешь, что это лишнее? — не выдерживаю и киваю на упаковку пирожных, подразумевая в вопросе не еду, а его поведение.

— Что именно?

Умеет Цикал отвечать вопросом на вопрос, хотя отлично понимает, о чем я.

Ясно. Хочет, чтобы озвучила в слух.

— Знаки внимания. Только не говори, что я придумываю лишнее. Но цветы, сладости… Это не подарки для дочери… Меня не нужно задабривать, Давид. Я помню, что обещала тебе поговорить с Аминой, и сделаю это. Расскажу ей правду об отце. Не отступлю, — выпаливаю, чувствуя, что меня немного заносит от эмоций.

— Спасибо, Юля. Только это я делаю не ради дочери.

— А ради кого? — требую прямого ответа.

Хочет говорить открыто? Отлично. Пусть озвучивает всё до конца.

— Ради тебя… и себя.

— Не понимаю, — отшагиваю назад, стараясь увеличить между нами расстояние.

Оказывается, я не готова слышать от него такие признания.

— Понимаешь, Юля. Понимаешь. Просто пока боишься это принять.

Подступает он ближе, заслоняя своей мощной высокой фигурой абсолютно всё. И смотрит так, что даже если захочу, не смогу отвернуться.

— Я хочу попробовать начать всё сначала. Прошлые ошибки не исправить, знаю. Но можно избежать новых.

Давид поднимает руку и кончиками пальцев легко касается скулы, очерчивает подбородок и скользит вниз по шее. Туда, где висит цепочка.

Цепочка, подаренная им.

— А если я не хочу? — спрашиваю сипло.

Не потому, что не хочу, чтобы дети нас услышали. Хотя и поэтому тоже. А из-за банального эмоционального перенапряжения, когда пропадает голос.

— Я приложу все силы, чтобы тебя переубедить.

Глава 22

ДАВИД

Нерешительность — в бизнесе синоним слабости. Может, потому мне всё удается, что такой чертой характера я не обладаю?

Никогда не топчусь на месте, раздумывая «да», «нет» или «может быть». Решения принимаю четко и быстро, так как всегда знаю, чего хочу и к чему стремлюсь.

Теперь я хочу семью. Не просто дочь и женщину, которой буду благодарен всю жизнь за то, что она мне ее родила.

А именно семью.

НАС хочу.

Амину, Юлю и себя.

Чтобы жить всем вместе под одной крышей, дружно встречать рассветы и провожать закаты. Иметь возможность называть их своими без оглядки, обнимать, дарить заботу и ласку в любой момент, а не от случая к случаю. Защищать, оберегать, говорить, как они важны мне, и доказывать слова поступками. С интересом общаться, выслушивать рассказы о том, как прошел их день, что было хорошего или плохого. Торопиться домой, туда, где тепло, уютно и не одиноко, потому что тебя там ждут. Готовить совместные ужины по выходным, валяться на диване, смотреть фильмы, летать отдыхать, строить планы.

Да много всего делать, главное, вместе, дружно. Одной семьей, в которой не нужно притворяться кем-то, а можно оставаться самим собой.

Обычным человеком, просто мужем и отцом, со своими достоинствами и недостатками. А не холодным идеалом мужчины, от которого все чего-то хотят и поэтому заглядывают в рот и пытаются приблизиться любыми путями.

Амина — мое сокровище, нежданный подарок. Юлю я выбрал сам. И уже не раз убедился, что попал «в десяточку». Именно она мне нужна.

Даже спустя семь лет влечение к этой женщине не угасло, а интерес и потребность лишь возросли. И это ни прихоть, и ни мимолетное увлечение.

Это всерьез и навсегда.

Да. Я сделал выбор. И не отступлюсь.

Но, главное, помогу Юле тоже в это поверить.

Наклоняюсь к ней ближе и поправляю выбившийся из прически локон. Специально задеваю кончиками пальцев нежную бархатную кожу и с улыбкой отмечаю, как она чуть вздрагивает.

Да, милая, я знаю, как чутко ты на меня реагируешь, как дрожишь, стоит тебя коснуться, как задерживаешь дыхание, ощутив меня рядом, как расширяются твои зрачки, когда я ловлю твой взгляд и не отпускаю.

Даже если ты сама не хочешь поверить в то, что мы идеально подходим друг другу, я помогу тебе. Научу себе доверять, развею страх и докажу надежность.

— Я приложу все силы, чтобы тебя переубедить, — произношу тихонько ей на ухо.

— Но…

— Тшш, — перебиваю, зная, что вновь начнет сопротивляться. — Пойдем лучше обедать. Дети ждут, да и я жутко голоден. С семи утра в офисе.

— Цикал, не наглей, — решает огрызнуться Юлька, насупив брови.

В этот момент она выглядит безумно милой.

Еле сдерживаю желание стиснуть ее в объятиях, зарыться пальцами в густые шикарные волосы и проверить на вкус сладость губ.

— Ведешь себя, как отец семейства: дети, обед, все дела… — бушует Котова, сверкая бездонными голубыми озерами. — Может, тебе еще спинку мочалкой потереть или…

— Буду рад, — подмигиваю, подначивая. — Сделаешь?

— Да ты…

— А вообще идея с отцом семейства мне очень нравится, — ошарашиваю свою женщину очередной правдой. И пусть она к ней еще не готова… всё же должна знать. — Всегда хотел большую семью. Юль, а давай поженимся и еще парочку детишек родим?

— Издеваешься? — шипит змеей в ответ.

— Нисколько. Вон у Алекса, уже четверо. И я ему жутко завидую.

— ДАВИД…

О, как сладко звучит моё имя, произнесенное ее устами…

— Мамочка! Ну долго вы еще? Мы уже заждались и кушать хотим, — Амина, моё сокровище, вбегает в комнату в самый подходящий момент.

Того, что я уже наговорил, пока для Юли достаточно. Пусть она всё осмыслит и примет.

А чуть позже мы непременно продолжим этот разговор.

* * *

Очередной опыт, который я приобретаю, обедая в кругу детей и Котовой — бесценен. Для меня это совершенно новый формат общения, причем безумно интересный.

Наблюдая за Юлей, ее поведением и построением разговора с ребятами, с одной стороны, легким и на равных, с другой, несущим оттенок обучения через игру, я поражаюсь ее умениям и стараюсь по возможности перенять эту особенность.

Она — умничка, отмечаю в очередной раз, заметив старый табурет, приютившийся в дальнем углу кухни. Додумалась же занять детей не просмотром мультфильмов или играми в приставку, что было бы самым простым, а нужным и полезным делом.

Уверен, теперь Алекс не найдет в доме ни одного плохо закрученного самореза, а у Сони на кухне появится помощница помимо Анны.

— Большое спасибо, девочки, вы сварили очень вкусный суп, — хвалю юных поварят, от чего на мордашках расцветают широкие улыбки. — И макароны с сыром тоже мне понравились.

— А это мамочка готовила, — честно признается дочка. — Но сыр мы тоже терли, да Надь?