Фрейлина (СИ). Страница 26

Я искоса поглядывала на мужчину… назвать его парнем даже мысленно, уже было не комильфо. И чего мне сейчас ждать?

Он остановился и рассеянно осмотрелся вокруг, будто раздумывая. Смотрела и я — никого… вот вообще никого в пределах видимости. Компрометирует меня прогулка с ним наедине или нет? Или это уже как бы… и без разницы? Запрут в Шлиссельбургской крепости, а там — на дыбу! Я же признаюсь во всем на свете, даже не дойдя до нее! И что конец света готовила тоже — Загорянский мне его и вспомнит. И буду я виновата на веки вечные, как наши Петров и Баширов. Во всем на свете.

Но, в конце-то концов! Теперь это и мой дом тоже. Вздох… и я вернулась к разговору:

— Что стало настоящей причиной переворота, было ли какое-то расследование по этому поводу? — поинтересовалась и сама же ответила: — Не было его. К власти пришли заговорщики, а это не в их интересах. Но случись… и я уверена — обязательно нашли бы британский след. Британия всегда умела подзуживать и стравливать между собой. Многоходовые комбинации, приемы шпионажа, морального давления — шантаж, подкуп.

— Таисия Алексеевна…

— Грозный умер сразу после того, как запретил им беспошлинную торговлю. Петр I — когда задумал Персидский поход, чтобы получить выход в Индийский океан — зону влияния Британии. А еще он собрался выдать дочь за герцога Гольштейн-Готторпского, чтобы получить порт Киль и контролировать этим всю Балтику. А еще он интересовался сухим путем к Аляске, готовил экспедицию Беринга. Россия окружила бы Британскую империю со всех сторон. Так кому в первую очередь была выгодна его смерть?

— Аляска — нищий дикий край, и нам ее не удержать, если кто-то изъявит намерения… — не желал высочество признавать очевидного, цепляясь за постороннее.

Ага! И Кемску волость заодно отдай… морда царская. Перед кем я тут… бисер мечу?

— Наша золотоносная Сибирь тоже дикий край. Всё, что соединяет ее с европейской Россией — Сибирский тракт. Просто перерезать его…

Константин смотрел на меня, как на городскую сумасшедшую — с терпеливой улыбкой.

— Оставим это. Почему вы считаете — Великобритании нужна война с нами именно сейчас?

— Ну подумайте сами — о чем вы спрашиваете? — уже злилась я, — и о чем я все это время толкую — не их это методы. Не пойдут они войной сами — натравят вначале тех же османов в очередной раз… и снимут сливки, присоединившись уже потом.

— То есть… Балтику вы уже не считаете будущим театром военных действий? — усмехнулся Константин. Выдохнул, наверное, с облегчением — ну дура же. То в лес, то по дрова.

— Ну, у них же тоже есть глаза, Константин Николаевич — форты Кронштадта и укрепления Свеаборга им не по зубам, как вы утверждаете. А наш флот предотвратит высадку десанта в местах, куда не достают пушки фортов… если, конечно, случится ветер в паруса. Но на месте Британии я обязательно продемонстрировала бы свой флаг на Балтике. Просто, чтобы внушить опасения, привязав этим наш флот к Маркизовой луже. Ведь есть в этом логика?

— Немыслимо… — выдал он ровно, глядя на меня в упор: — Ночной бред. Вы в зеркале себя видели… Таис?

— Ну да, и мозг иметь мне невместно. Я знаю свое место — не переживайте. И не утверждаю, а излагаю свои соображения, чего вы и хотели. Вам не нравится, как я это делаю? Простите тогда и разрешите откланяться, Ваше высочество, — присела я, склоняясь в поклоне.

Бесполезно. Замуж за Веснина и к черту этих твердолобых! К царю вообще не достучаться — зазвездился, Александр наоборот — звезд с неба не хватает, больше по бабам. И только этот… единственная надежда была на него: амбициозный, умный, расчетливый, организатор замечательный.

Молчит. Ну и ладно — развернулась я на выход с его молчаливого разрешения. Дело к обеду, жрать пора. Ну не убьют же меня в самом деле за бабий треп? Тем более глупый, как он считает. При Елизавете было — резали дурам языки… но не сейчас же?

— Простите, Таисия Алексеевна, я был неправ, — услышала неожиданно.

И шаги за спиной. Обернулась, не веря ушам своим — да ладно?

— Вы правы — сам настоял на разговоре, интересовался вашим мнением, а в результате, кажется, обидел недоверием и даже…

— … обидной снисходительностью.

— Я не ожидал подобного разговора. В Смольном вы не выказывали задатков логика. Шалили — да: нарушали дисциплину, обходили запреты.

— Это матушка вам рассказала? — насторожилась я.

— Нет, с ней о вас я не говорил.

— Тогда только Анни, — поняла я.

— Ничего по-настоящему скандального она о вас не знает.

Вот же… обидно как! Вот же дрянь… в том же духе продолжает. И даже в обморок при нем не грохнулась? Ну, Анька… ладно.

— Почему именно сейчас нам грозит война?.. — решила я все-таки ответить, — не прямо сейчас, но с каждым годом она все ближе. Великобритания только недавно потеряла свои североамериканские колонии и теперь держится за Азию — это основной источник ее благосостояния, так же? А Россия всегда была озабочена поиском торговых путей в ту сторону. Их нужно защищать и контролировать, а это военное присутствие. Логично, что присутствие России будет расширяться в сторону Азии. Мы мешаем, нас боятся.

— И все-таки Британия не решится воевать — это общее мнение.

— Она уже воюет за свои интересы — полезла в Афганистан, диктует Персии. Там везде интересы Ост-Индской компании, а мы им якобы угрожаем. Нет — что это я⁈ На самом деле угрожаем, у нас свои интересы в Азии, а они воспринимают их угрозой. И это правильно, логично — мы серьезная угроза для них. Так что… науськают, как всегда, а потом набегут, чтобы добить. Может в коалиции с кем-то еще, чтобы уж с гарантией. Шакалы всегда нападают стаей, — поняла я вдруг, что совсем выдохлась, запуталась и повторяю одно и тоже, и не один уже раз.

— Это серьезно, Константин Николаевич. Но сейчас наш разговор кажется вам, да и мне тоже, нелепым и дерганым — мы то о том, то об этом… много лишней говорильни. А нужно просто разумно оценить одну конкретную угрозу, принять для себя то, что она реально существует. Я вот приняла и теперь боюсь… очень боюсь.

— И все-таки… тот первый мой вопрос — откуда это в вас, Таис? Желание копаться в политике, способность понимать ее пускай и по-своему… пользуясь какими-то крохами и урывками информации.

— Мой папа́… его девизом было «надейся на лучшее, готовься к худшему», — процитировала я Кинга, — он часто повторял эти слова. И это не его мудрость, а выжимка из высказывания… «Искусство войны» кажется.

— Китайский стратег Сунь-Дзы, — кивнул Константин.

— В том числе он учил полагаться не на вероятность того, что враг не придет, а на нашу готовность встретиться с ним.

— В шестилетнем возрасте вы запомнили эти слова?

— У папа́не было сына и он учил жизни меня. Я помнила только его девиз, остальное освежила в памяти после.

Мы медленно и долго еще шли молча, даже не глядя друг на друга — думали. Ему точно было о чем, а я… я действительно устала. Подташнивало от голода, ныли ноги, мешал платок в руке — не так и глупо я отказалась от шали.

Наверное, такое с каждым бывало — в какой-то момент вдруг становится все равно. Силы заканчиваются, смысл любого действия теряется. Был бы хоть намек на результат… но его нет. Зря я решила, что способна сделать хоть что-то.

В свое время так же восприняла — в штыки и с насмешкой, то, что монголо-татарского ига как бы и не было, а были внутренние распри. И орда — название русского войска, а Бату и Чингиз — воинские «позывные» русских князей. Самое интересное… приводились серьезные аргументы: отсутствие «монголо-татарских» генов у русских, что нетипично при завоевании. То, что монголы узнали о своем боевом прошлом только в XX веке, когда мы же им о нем и рассказали. А до этого — ни в народной памяти, ни письменно… Да и много чего еще предлагалось в пользу этой теории. Но я даже задумываться в эту сторону не собиралась. Как и он сейчас. Инерция мышления… куда против нее?

— Мне нужно обдумать ваши слова самому и возможно обсудить их с… — запнулся высочество и резко остановился на месте: — Таис, почему вы считаете, что никто здесь не разбирается в политике наших отношений с Великобританией… а Нессельроде считает ее лучшим нашим другом?