Секретная невеста (ЛП). Страница 50

— Пять минут, — напоминаю я.

Я киплю от ярости, возвращаясь в кабинет, в голове снова и снова прокручивается ее улыбка ему, то, как ее глаза вспыхнули для него. Гнев только растет, когда проходят минута за минутой, и наконец через десять минут раздается осторожный стук в дверь.

Райя входит с планшетом в руках, а я откидываюсь в кресле.

— Закрой дверь.

Ее глаза расширяются, и это немного смягчает мое раздражение.

Моя жена прикусывает губу и лениво прислоняется к двери, прекрасно зная, как сильно мне нравится ее узкая черная юбка-карандаш и кремовая блузка, обнажающая соблазнительный изгиб ее груди. Ее дыхание учащается, когда я позволяю себе насладиться каждым ее изгибом, неторопливо раздевая ее взглядом.

Я постукиваю пальцем по столу и подзываю ее ближе легким наклоном головы. Она резко вдыхает, но послушно подчиняется моему безмолвному приказу, ее взгляд темнеет. Райя замирает передо мной, и я усмехаюсь, замечая, как она сжимает бедра. Она вздыхает от неожиданности, когда я разворачиваю ее и наклоняю грудью на стол, крепко удерживая рукой на пояснице.

— Давай свой отчет, — требую я, раздвигая ее ноги и устраиваясь между ними, наслаждаясь видом ее шикарной задницы.

— В любую секунду кто-то может войти, — пискливо возражает она, в голосе паника.

— Тогда тебе лучше поторопиться, — шепчу я, ласково проводя руками по ее ягодицам.

— Мы, эм… закончили работу над смешиванием и распределением, — ее голос срывается на вдохе, когда я задираю ее юбку и скольжу ладонями по колготкам. — А-Также над системой охлаждения.

Она издает сдавленный стон, когда я безжалостно разрываю колготки в области промежности, обнажая тонкие алые трусики, уже изрядно промокшие от ее желания.

— Это прекрасно, — хвалю я, дразняще скользя пальцами по влажной ткани. — Но работают ли все компоненты вместе? Все ли функционирует слаженно?

Она поворачивает бедра, тщетно пытаясь направить мои пальцы туда, где она нуждается в них больше всего. Я довольно усмехаюсь, склоняясь и прикусывая нежную кожу на ее бедре. Райя громко стонет, этот звук — музыка для моих ушей.

— Итак, все работает? — спрашиваю я, сжимая ее округлые ягодицы.

— Н-Нет.

— Нет? — переспрашиваю я, грубо отводя ее трусики в сторону, наслаждаясь отчаянными, захваченными врасплох всхлипами. Я дую на ее пульсирующую, чувствительную плоть, заставляя ее извиваться. — Если что-то не работает, ты должна исправлять это, верно? Почему же ты пила кофе с Адамом и мило ему улыбалась, когда должна была работать?

Я провожу пальцем вдоль ее разгоряченной плоти, собирая ее влажность.

— Ты ревнуешь, — шепчет она, и я слышу в ее голосе удовольствие.

— Я? Ревную? — Я резко вставляю в нее два пальца, безжалостно прижимая их прямо к той точке, которая заставляет ее терять контроль. Она стонет, забывая обо всем, кроме моего прикосновения. Я усмехаюсь, продолжая дразнить ее тем ритмом, который она любит. — Он может знать, какой кофе тебе нравится, но он не знает, что заставляет тебя стонать. Ты моя, Райя. Запомни это.

Я наклоняюсь и кончиком языка провожу по ее клитору — едва касаясь, но достаточно, чтобы она сорвалась с цепи. Она дергается вперед, пытаясь прижаться ближе, но я не даю — крепко прижимаю ее к своему столу.

— Только попробуй забыть, кому принадлежит эта киска, — рычу я, прежде чем вновь окунуться в нее с полной силой, зная каждую ее слабость, каждую дрожь, каждую точку, которая сводит ее с ума.

— Пожалуйста, Лекс, — стонет она, и я ухмыляюсь, выскальзывая и медленно погружая в нее пальцы — лениво, играючи, избегая того самого чувствительного места, которое доводит ее до экстаза.

— Ты не можешь так, — сквозь зубы говорит она, голос становится раздраженным, — не дразни меня так.

— Нет? — спрашиваю, вытаскивая пальцы совсем. — Не заставляй меня ревновать, и не придется.

Она выгибает спину, оборачивается через плечо — и показывает мне самое прекрасное, что я когда-либо видел: моя жена, согнутая над моим столом, юбка задрана до бедер, колготки порваны, киска блестит от возбуждения… и этот ее взгляд — чертовски вызывающий, чертовски мой.

— Пожалуйста, — шепчет она, надув губки. — Я буду хорошей, Лекс.

Я не могу ей отказать. Черт, и она это знает. Забавно, как я еще делаю вид, будто держу контроль, когда на самом деле я давно все ей отдал.

— Ты будешь хорошей для меня? — снова кладу пальцы на ее горячую плоть, и она закрывает глаза, будто от прикосновения ток прошел по телу. — Тогда скажи мне… скажи, кому ты принадлежишь?

— Тебе, — стонет она, извиваясь, насколько я позволяю ей. — Я принадлежу тебе, Лексингтон Виндзор. Навсегда.

Черт. Я склоняюсь и обвиваю языком ее чувствительный клитор, даря ей то, чего она так жаждет. Мое прекрасное сокровище кончает для меня, и это такой чертов адреналин — чувствовать, как ее тело сжимается вокруг моих пальцев.

Райя оглядывается через плечо, ее щеки пылают.

— Черт возьми, — выдыхает она. — Возьми меня, Лекс. Мне нужен ты.

Блять. Она сведет меня с ума. Сердце бешено колотится, когда я резко встаю, на ходу расстегивая ремень. Ее язык скользит по губам, когда я освобождаю свой член, и я усмехаюсь, наклоняясь и вплетаясь пальцами в ее волосы.

То, как она выгибается, когда я тяну ее за волосы, — это, черт возьми, произведение искусства.

— Моя идеальная жена, — шепчу я, погружая в нее головку. — Всегда такая готовая для моего члена, да?

Она пытается втянуть меня глубже, но я лишь шире улыбаюсь, склоняюсь к ее уху, сильнее сжимая волосы в кулаке.

— Терпение, детка. Такой член нужно заслужить.

— Ошибаешься, — парирует она, поворачивая голову так, что ее губы касаются моих. — Я им владею.

Я тихо смеюсь, целуя ее, и вгоняюсь в нее до конца, поглощая ее сладкие стоны.

— Да, владеешь, — признаю, выпрямляясь и хватая ее за бедра. — Ты владеешь мной, Райя. Каждым, блять, дюймом. И ты это прекрасно знаешь.

Я сжимаю ее крепче и начинаю двигаться, жестко и медленно, загоняя ее все выше, доводя до самого края. Мне нравится, как она снова и снова шепчет мое имя, как ее тело дрожит, цепляясь за мое.

— Я не могу, — хрипло выдыхает она за секунду до того, как кончает.

Моя красивая девочка разливается по моему члену, и я зажмуриваюсь, когда она увлекает меня за собой, выбивая из меня последние остатки самоконтроля.

Я тяжело дышу, выскальзывая из нее, и тут же толкаю свое семя глубже внутрь.

— Сядь рядом с ним, пропитанная спермой своего мужа, маленькая фея. Пей его кофе, улыбайся ему, заставляй меня ревновать. Делай все, что хочешь, Райя… но только с моей спермой, стекающей из твоей прекрасной киски.

Она изучает мое лицо, в ее глазах вспыхивает что-то, чего я не успеваю разобрать. Я опускаю ее юбку, быстро приводя в порядок собственную одежду, когда ее тихий голос застает меня врасплох.

— Я люблю тебя.

Я замираю.

Райя поворачивается ко мне лицом, бережно берет мое лицо в ладони, наши взгляды переплетаются.

— Я люблю тебя, Лекс. Только тебя.

Черт.

Я тоже люблю тебя. Так сильно, что больно. Слова застывают на кончике языка, но мне страшно произнести их вслух. Страшно разрушить то, что у нас есть. Вместо этого я просто склоняю лоб к ее лбу.

— Ты ведь знаешь, что я твой? — спрашиваю, нуждаясь, чтобы она понимала это.

Ее губы едва касаются моих, мягкий поцелуй — и мой мир рушится.

— Знаю, — шепчет она мне в губы.

И мое сердце летит к чертовой пропасти. Она — все. И, блять, я ее не заслуживаю.

Глава 47

Райя

Лекс притягивает меня за руку прямо перед тем, как мы подходим к дому моих родителей, на его лице играет озорная улыбка. С тех пор, как он узнал о своей бабушке, он часто бывает погружен в себя, но бывают моменты, как этот, когда кажется, что в его мире есть только я.

— Что? — спрашиваю я, прищурившись.

Он смеется и притягивает меня ближе.

— У меня есть для тебя вызов, — говорит он, склоняясь ко мне так, что наши лбы соприкасаются. — Поцелуй меня, прежде чем мы войдем. Я знаю, что ты будешь искушать меня в своей спальне и превратишь в грешника, нарушающего все правила твоего отца, но это может случиться только через несколько часов. А вдруг я не доживу до этого момента? Мне нужно топливо, Райя.