Секретная невеста (ЛП). Страница 49

— Кто он? — спрашивает она, и ее голос дрожит.

В отличие от нас всех, Сиерра никогда не боялась своего брака по договоренности. Наоборот, сколько себя помню, она ждала этого с нетерпением. Из-за всех этих романтических романов, которые она так любит, она создала себе в голове возвышенный образ любви и брака. И ее ожидания настолько высоки, что я боюсь — она сама же обрекла себя на разочарование.

Бабушка на мгновение медлит, словно собираясь с духом. Затем выпрямляет спину и улыбается.

— Ты выйдешь замуж за Ксавьера Кингстона.

Абсолютный ужас на лице Сиерры вызывает у меня смешок, и мои братья тут же присоединяются. Но едва наши жены одаривают нас предупредительными взглядами, мы мгновенно замолкаем, переглядываясь между собой.

Сиерра не ожидала этого. Но мы с братьями — да. Даже когда Диона, лучшего друга Ксавьера, не было в стране, Ксавьер все равно продолжал появляться на наших покерных вечерах. Мы все знали, что он не приходит к нам раз за разом просто ради компании. Он хотел слышать новости о Сиерре.

Он убеждал себя, что использует эту информацию, чтобы подогревать их соперничество, но чаще всего он просто расчищал ей путь — открывал перед ней возможности, устранял конкуренцию, чтобы единственным, с кем ей приходилось соревноваться, был он сам. Сиерра вредила ему так, что ее даже несколько раз арестовывали, но каждый раз Ксавьер добивался ее освобождения и снятия всех обвинений еще до того, как кто-то из нас успевал вмешаться.

Ксавьер Кингстон безумно влюблен в мою сестру, и я не уверен, что он сам это осознает.

— Объединение его империи недвижимости с нашей сделает нас крупнейшей девелоперской компанией в мире, — говорит бабушка, когда Сиерра не отвечает сразу. — Это будет самое масштабное слияние в истории нашей семьи.

Сиерра откладывает печенье, которое держала в руках, — я никогда не видел, чтобы она отказывалась от еды.

— Абсолютно нет, — говорит она, и ее глаза вспыхивают ненавистью, которая кажется на удивление настоящей. — Я не выйду за Ксавьера. Просто вычеркни меня из семьи, бабушка. Я завтра же перееду. Могу хоть сейчас собрать вещи.

— Нет, — спокойно говорит Вэл. — Ты выйдешь за него.

— Только через мой труп, — огрызается Сиерра.

— Ну, — бабушка вздыхает, — так получилась, то это может быть через мой.

Холод пробегает у меня по спине, когда бабушка берет со столешницы папку с документами и плавно сдвигает ее в сторону Сиерры.

— Я знаю, что ты не готова, милая, — мягко говорит она. — Я ждала столько, сколько могла, потому что хотела провести с тобой как можно больше времени. Но, Сиерра… мое время вышло.

Руки моей сестры дрожат, когда она разворачивает документы. Лицо ее резко бледнеет. Ее взгляд впивается в бабушку, а в глазах собираются слезы.

— Рак кишечника? — голос ее срывается.

— Я ходила с ней к врачу сегодня утром, — тихо говорит Вэл. — Она взяла меня с собой, потому что знала, что иначе мы ей не поверим. Это правда, Сиерра.

Бабушка переводит взгляд на нас всех, ее губы трогает мягкая улыбка. То, как она на нас смотрит, словно пытаясь запомнить каждого, разрывает меня изнутри.

— Как давно ты это знаешь? — спрашиваю я.

— Уже около года, Лекс. Я стара, я приняла это. Мое время пришло, и я не хочу проводить оставшиеся мне месяцы, мучаясь от химиотерапии, становясь все слабее и беспомощнее. Все в порядке, правда.

Нет, не в порядке. Наша бабушка — единственный родитель, который у нас остался. Авиакатастрофа забрала наших родителей. Сердечный приступ — дедушку. А теперь рак отнимает у нас бабушку.

— Я знаю, ты думаешь, что ненавидишь его, — говорит бабушка Сиерре. — Но он будет любить тебя так, как ты заслуживаешь. Ксавьер защитит тебя. Он останется рядом, когда меня уже не будет.

Она делает паузу, а затем, голосом, от которого у меня стягивает горло, добавляет:

— Я знаю, что ты не хочешь выходить за него, милая… но это моя последняя просьба.

Глава 46

Лекс

Я отталкиваюсь от стола с тяжелым вздохом и выхожу из кабинета, жаждя увидеть жену, но не зная, под каким предлогом это сделать. С тех пор как я узнал о болезни бабушки, меня не покидает тревога. Ничто не успокаивает меня так, как моя жена, и разлука с ней сегодня просто сводит меня с ума.

Погруженный в свои мысли, я готовлю кофе для себя и Райи, в который раз удивляя весь секретарский отдел. Каждый раз, когда я захожу в кухню, чтобы сделать себе кофе вместо того, чтобы поручить это роботам, они тут же бросаются ко мне на помощь, что неизменно раздражает. Мне понадобилось три недели отказов, чтобы они наконец перестали предлагать свою помощь. И всякий раз мне хочется объяснить, что я всего лишь муж, который хочет приготовить кофе для своей жены.

Никто не знает, как именно она его любит, а она слишком стесняется заказывать у роботов свой капучино на овсяном молоке с сотами и щепоткой корицы. На автопилоте я тянусь за свежими медовыми сотами, которые сегодня утром привезли специально для Райи из Новой Зеландии, надеясь вызвать у нее улыбку.

Едва я слышу ее голос и губы трогает улыбка, но, завернув за угол, замираю. Адам протягивает ей чашку кофе из ее любимого кафе в нескольких кварталах отсюда. Она улыбается ему, и что-то темное, неприятное скручивается у меня в животе, когда я замечаю, как ее роскошные карие глаза вспыхивают радостью, когда она делает первый глоток. Адам качает головой в ответ на ее слова и наклоняется, чтобы стряхнуть что-то с ее рукава. Я чувствую тупую боль в груди, наблюдая, как он кружит вокруг моей жены, как смотрит на нее. Связь между ними кажется нерушимой, и это просто выворачивает меня наизнанку. Она до сих пор не сказала ему о нас, и я почти уверен, почему — она не хочет, чтобы он знал, что она больше не свободна. Если я не смогу любить ее так, как ей нужно, обратится ли она к нему?

Я сжимаю челюсти и направляюсь к ним, ставя кофе, который приготовил, прямо рядом с чашкой Адама на столе Райи.

— Мистер Виндзор, — произносит Эми, ее глаза расширяются.

Я вижу, как команда Райи снова смущена моей внезапной вовлеченностью, но пока они объясняют это просто тем, что заботливый муж следит за ходом работы над подарком для жены. Они просто не понимают, что та, о ком я забочусь, — одна из них.

Я улыбаюсь команде, незаметно поднимаю чашку Адама и подношу к губам, прицеливаясь ровно в то место, где остался след помады Райи. Черт. Это не свежие соты, но вкус медовый. Этот ублюдок знает, что любит моя жена, и меня это бесит.

— Просто решил проверить, как продвигается работа, — лгу я, улыбаясь, пока Адам бросает на меня раздраженный взгляд, переводя его с чашки в моей руке на мое лицо.

И только когда я ловлю обеспокоенный взгляд Райи, до меня доходит, что я только что выпил что-то, что не видел, как приготовили, и сделал это без малейших сомнений. Я опускаю взгляд на чашку и усмехаюсь про себя. Когда снова поднимаю глаза, моя жена тоже улыбается, в ее взгляде мелькает тень гордости. Она даже не догадывается, что для меня значит ее молчаливая поддержка, насколько сильно я на нее опираюсь.

Райя не понимает, что, выпив ее кофе, я почувствовал себя в безопасности — впервые за много лет.

Адам наклоняется, шепчет ей что-то на ухо, и она качает головой, прежде чем поднять мою чашку и сделать глоток. Она улыбается, и эта улыбка… Она принадлежит мне. Но направлена на него.

— Райя, — мой голос звучит резче, чем я планировал, когда я отталкиваюсь от ее стола. — Через пять минут жду тебя с полным отчетом по работе команды.

— О, я могу это сделать, — тут же вмешивается Адам.

Я замираю, оборачиваясь к нему, и чувствую, как раздражение накатывает новой волной, когда замечаю, что моя жена держит его за руку, отрицательно качая головой.

— Конечно, мистер Виндзор, — отвечает она прежде, чем я успеваю что-то сказать.

Она вежливо улыбается мне, не понимая, насколько ее холодная профессиональность меня бесит. Я хочу, чтобы она теряла самообладание. Так же, как из-за нее теряю его я.