Разрушенные клятвы (ЛП). Страница 9

— Я тоже, — шепчу. — Она бы так гордилась тобой, Лили. Ты самый умный и добрый человек, которого я знаю, и ты унаследовала ее красоту, знаешь? Я не сомневаюсь, что ты именно такая, какой она надеялась тебя увидеть, и даже лучше.

Лили пытается сделать дрожащий вдох, но снова срывается на рыдания.

— Я д-даже работу найти не могу, Селеста. Она бы меня только стыдилась. Я просто… потерялась. И ненавижу это чувство.

Я отстраняюсь, заглядываю ей в глаза и качаю головой:

— Ты найдешь что-то, Лил.

В этот момент мои мысли уносят меня к Зейну. Он столько раз ранил меня и разочаровывал. Но если он выполнит одну мою просьбу — я прощу ему все.

Мой желудок сжимается, пока я молча взываю к нему, к вселенной. Я просто хочу, чтобы Лили получила передышку, которой она заслуживает, и меня убивает осознание того, что я не могу быть той, кто ей это даст.

— Дай себе немного времени, и нужная работа сама тебя найдет, я уверена. Ты гениальна, и ты самый упорный человек, которого я знаю. Любая компания была бы счастлива заполучить тебя.

Прошло уже две недели с тех пор, как я попросила Зейна взять ее на работу, и с каждым днем во мне крепнет мысль, что, возможно, стоит попробовать умолять его — так, как он, вероятно, этого и хочет. Сработает ли это? Я больше не умею читать его так, как раньше, но когда стояла с ним у своей машины, была уверена — передо мной не тот мальчишка, с которым я выросла. Остается надеяться, что я не ошиблась.

Лили заглядывает мне в глаза, словно ищет в них искру надежды.

— Я не знаю, что бы делала без тебя, — шепчет она. — Ты даже не представляешь, насколько я благодарна за то, что ты есть в моей жизни, Селеста. Ты спасла меня, и даже не догадываешься об этом.

Я улыбаюсь, радуясь, что ее боль хоть немного отступила.

— Ты тоже меня спасла, Лили. Разве не в этом смысл? Мы — опора друг для друга.

Я не могу сосчитать, сколько раз она утешала меня после того, как Зейн ранил меня до глубины души. Она была рядом, когда мой брат ушел из дома, когда наш дом превратился в поле боя из-за решения деда отречься от него. Все, что я пережила, не идет ни в какое сравнение с тем, через что прошла она, но Лили ни разу не дала мне почувствовать, будто моя боль не имеет значения.

Лили кивает и шмыгает носом, ее дыхание становится ровнее.

— Моя мама бы тебя полюбила. Наверное, так же сильно, как твоя любит меня.

Обычно я бы начала спорить, кто из нас ей дороже — иногда мне кажется, что это Лили, но сегодня я позволяю ей победить.

— Думаю, я бы тоже ее полюбила. Я люблю каждую историю, которую ты о ней рассказывала.

Она отстраняется и идет к столу, достает из дневника фотографию своей матери.

— Я так стараюсь вспоминать только хорошее, но стоит мне закрыть глаза, я снова вижу ее на той кровати, такой, как нашла тогда… Боже, Селеста. Как ты думаешь, она винит меня?

— Нет. Она любила тебя больше всего на свете. И если бы он не нашел ее тогда, он нашел бы ее по-другому. Ты была всего лишь ребенком, Лили. Всего лишь ребенком.

Она смотрит на меня, будто хочет поверить, но не может. Я беру ее за руку.

— Расскажи мне ту историю, как она пыталась сделать домашнее мороженое, а в итоге в дом ворвались пожарные.

Она рассказывала мне это, когда нам было тринадцать, и это был один из немногих случаев, когда она смеялась, вспоминая мать.

Ее лицо светлеет.

— Я почти забыла об этом. Мама совершенно не умела готовить, это было просто безумие. У нее было сердце из золота и самые лучшие намерения, но любое блюдо в ее руках превращалось в несъедобную катастрофу. Она даже тост не могла нормально поджарить, представляешь? Я рассказывала тебе, как она пыталась сделать мне вафли в форме медвежонка, а получился какой-то кошмарный монстр? Это было по-настоящему жутко, но она так гордилась своим творением, что я просто попыталась проглотить хоть немного этого… чего-то.

Я усмехаюсь и откидываюсь назад, пока она рассказывает мне лучшие истории своего детства, позволяя хорошему заглушить плохое. Она всегда делает это для меня — мягко направляет мои мысли в правильное русло, когда они начинают заходить слишком далеко. Я рада, что сегодня могу сделать то же самое для нее.

Глава 8

Селеста

Я нервничаю, паркуясь перед огромным комплексом, который мой дед приказал мне заполучить. Ему совсем не хотелось, чтобы я занималась Bellevue, но когда я проиграла Зейну, он пришел в ярость. Внезапно это место стало чем-то, что должно было принадлежать нам. С тех пор он не упускает ни одной возможности напомнить мне, сколько времени я на него потратила и что мне нечем похвастаться. Что я не могу соперничать с Зейном, несмотря на свое блестящее образование. Что он не верит в меня.

Я боюсь снова разочаровать его, боюсь, что не выдержу еще одной порции его презрительных упреков. Когда я узнала, что Зейн заинтересован в шато Кьяра, я чуть было не ушла — не хотела снова проходить через этот кошмар. Если бы только дед не выяснил, что этот проект интересен Зейну.

Стоило ему услышать об этом, как он решил во что бы то ни стало сделать этот комплекс нашим, убежденный, что если Зейн его хочет, значит, вложение того стоит. Меня ранит, насколько больше он доверяет инвестиционным решениям Зейна, чем моим. Когда я впервые нашла этот проект, дед собирался отмахнуться от него, будучи уверенным, что это будет финансовая яма.

Телефон звонит через громкую связь, и я моргаю, ошеломленно глядя на экран. Лили. Я провожу пальцем по дисплею, принимая вызов.

— Селеста! — ее голос звенит от восторга. — Меня взяли!

Я резко вдыхаю, а Лили заливается смехом.

— Да! Ты можешь в это поверить? Шесть этапов собеседований, но я справилась!

Мое настроение мгновенно взлетает вверх, сердце наполняется радостью и благодарностью.

— Я же говорила! — Я улыбаюсь. — Я знала, что тебя возьмут. Ты гениальна, Лил, конечно, ты получила эту работу.

— И ты оказалась права. Я даже ни разу не видела Зейна. Я сомневалась, стоит ли работать в Windsor Hotels, но, похоже, все будет в порядке.

— Все будет отлично. Ты справишься, — уверяю я, но внутри все же чувствую укол разочарования.

Я знаю, что это не совсем так, но ощущение, будто я снова проиграла Зейну, не отпускает. Лили должна была работать со мной, а теперь она будет в Windsor Hotels, из всех мест — именно там.

— Не буду тебя задерживать, — говорит она. — У тебя сейчас встреча по сделке, да? Ты справишься, Селеста. Я в этом уверена.

— Надеюсь. Позвоню тебе после. У меня хорошее предчувствие.

Лили мурлычет что-то на прощание, ее радость передается и мне — пусть совсем чуть-чуть. Это нелепо, но я не могу избавиться от ощущения, что это несправедливо. Теперь Зейн получил одного из лучших дизайнеров, которых я знаю, и все из-за того, что мой дедушка был слишком упрям, чтобы принять Лили на работу. Он ждет, что я буду соперничать с Зейном, но при этом сам же мешает мне выигрывать.

Я тяжело вздыхаю, открываю дверцу машины и тут же замираю, когда вижу его.

Зейн.

Он лениво привалился к своей машине, припаркованной прямо напротив моей, и улыбается. Сердце сбивается с ритма, когда я замечаю, как небрежно он перекинул пиджак через руку, закатав рукава рубашки до локтей, открывая сильные предплечья. Я кусаю губу, заставляя себя оторвать взгляд и снова посмотреть ему в лицо, но внутри что-то предательски дрожит.

Меня бесит в нем абсолютно все. Но хуже всего то, что при всей своей отвратительной натуре он остается нечестно, невыносимо, чертовски красивым.

Он отрывается от машины и направляется ко мне, его шаги полны уверенности, взгляд не отрывается от моего. Быть объектом внимания Зейна Виндзора… Годами это было для меня самым худшим из возможных кошмаров. А теперь…

Теперь я не так уверена.

— Селеста, — протягивает он с той ленивой насмешкой, которая заставляет меня сжать пальцы в кулак. — Ты сегодня не бросаешься молниями при одном только виде меня, значит, уже получила хорошие новости?