Случайное наследство леди попаданки (СИ). Страница 30

Полагаю, граф сообразил, зачем нужно очередное появление «призрака». И, если прежняя наша с Жераром авантюра оценивалась, как розыгрыш, то сейчас это мошенничество, и целью является получение денег. Шон знает, что «призрак» не настоящий, но сообщить в полицию не может, поскольку поклялся не делать этого.

То есть он, сам того не желая, становится как бы соучастником преступления. Одно дело, когда я действительно защищалась от несправедливых обвинений Людвига и Тьянмиры, другое – спровоцировать ситуацию и обманом получить деньги за изгнание «призрака».

Даже если Шон до этого не был уверен в своих предположениях, то услышав наши бурные обсуждения о том, как сыграть колдуна, он утвердился в своих выводах. Вот поэтому и зол. Винсент, очень хорошо знает своего бывшего друга, раз сразу понял, почему граф так себя ведет.

– А что тут происходит? – растеряно оглядываясь то на меня, то на Шона, спросил Руан.

– Нам нужно поговорить с графом наедине, чтобы прояснить один момент, – сказала я, ухватила дье Омри за рукав и потянула в сторону.

Шон, похоже, опешил от моей настойчивости, поэтому как телок на веревочке послушно пошел к скамейке напротив.

– Наложите защиту, чтобы нас никто не подслушал, – тихо попросила я, и добавила, чуть помедлив: – пожалуйста.

Граф молча поставил защитный купол и зло взглянул на меня. Ну хоть не обзывается и не хамит. Я сжато пересказала события двух последних дней.

– Значит, этот старый актер решил подзаработать сам, и вы к этому отношения не имеете?

Шон говорил без былой враждебности в голосе, но настороженность пока чувствовалась.

– Так и есть.

– Тогда почему вы разговаривали о том, что надо сыграть колдуна?

– Имелся в виду Джафар – колдун из новой постановки «Волшебная лампа Аладдина».

– Что за постановка?

Кажется, Шон пытался поймать меня на какой-то нестыковке. Но не на ту напал. Сказки рассказывать я умела, спасибо племянникам. Не так, как Шахерезада, конечно, но граф явно заинтересовался.

– То есть вы хотите купить театр? – сделал неожиданный вывод мой собеседник.

– А он что продается?! – вырвалось у меня.

Не то, чтобы я подумывала над покупкой… Да и денег, что оставил Дориан, явно не хватит, но вообще это, наверное, было бы интересно.

– Юранс пока не выставил его не продажу, но это вот-вот произойдет. Владелец театра влез в долги и вряд ли сможет собрать нужную сумму к концу месяца. А это последний срок, что поставили кредиторы.

– Откуда вы знаете?

– Он приходил ко мне просить деньги. Напирал на то, что я знаю, как это остаться без средств.

– А вы отказали?

– Не смог, – стушевался Шон.

Такого дье Омри я еще не видела. Оказывается, ему не чуждо сопереживание и сочувствие. Ничего себе! Хамить у него хорошо получается, особенно мне, а вот отказать режиссеру в деньгах – нет. Удивительно!

– Взял время на раздумья, – продолжал граф, не заметив моего пораженного вида. – Я ведь действительно знаю, что это такое остаться без денег, обивать пороги и просить взаймы. Только в отличие от Юранса понимаю, что нужной суммы не собрать, поставив еще одну трагедию.

– Трагедию? Он хочет еще одну трагедию? – переспросила я, Шон кивнул. – М-да. Ничему его жизнь не учит.

– Вообще он неплохой человек, и я бы дал денег, если бы его план был более реалистичным.

– Тогда дайте с условием, что он будет ставить то, что хотите вы, – внезапно даже для себя самой предложила я. – Может быть, тогда получится вернуть вложенные деньги.

– А захочу я поставить историю про лампу Аладдина, – хитро улыбнулся Шон. – Верно?

Я зависла. Просто первый раз увидела, как он улыбается. Ему очень идет. Тут до меня с запозданием дошел вопрос.

– Что? Нет, в смысле…

– Признаю, что у вас очень необычные, но чрезвычайно действенные планы. Желая помочь молодому актеру, вы, действительно, меня заинтересовали.

– Я ничего такого не планировала! То есть, Руана хотелось поддержать, но все это случайно получилось.

– В любом случае предложение интересное, именно его я и озвучу Юрансу, когда он придет за ответом. А теперь, простите, мне пора идти. У меня сегодня встреча во дворце, нельзя опаздывать.

Пока я пыталась понять, что произошло, Шон деликатно подхватил меня под локоть и отвел к Винсенту и Руану. Потом граф шумно вдохнул, словно набираясь смелости перед прыжком в ледяную воду, и быстро произнес:

– Хочу попросить прощение у вас всех и конкретно у леди Илаиды за свое поведение. Был неправ. Еще раз простите, но мне пора, – Шон слегка поклонился, развернулся и зашагал прочь.

Я потрясенно смотрела вслед дье Омри. Его поведение выбило из колеи. Сначала говорил гадости, потом искренне улыбался, а под конец даже нашел в себе силы, чтобы извиниться. Причем, сделал это не наедине со мной, а перед теми, кто слышал его слова.

Он, конечно, порывистый и вспыльчивый, но способен признавать ошибки. Это однозначно заслуживает уважения. Не похоже, что ему приходится часто извиняться, наоборот, Шону пришлось сделать над собой усилие, чтобы попросить прощения.

– Надо же. Извинился. Мы давно знакомы с графом, и ему всегда было сложно признавать свои ошибки, – подтвердил мои предположения Винсент. – О чем вы говорили?

– О театре. Рассказала ему о нашей задумке. Оказалось, что Юранс приходил к Шону и просил денег. Планировал еще одну трагедию поставить. Граф не отказал, попросил время на раздумья. Тогда я предложила ему самому заказать пьесу, если он все же решит спонсировать театр. А дье Омри уверился, что историю об Аладдине я ему поведала не просто так.

– То есть, мы действительно будем ставить сказку о волшебной лампе?! – с восторгом спросил Руан. – Это прекрасная новость! Спасибо, леди Илаида!

Молодой актер подскочил ближе, схватил мою ладонь и запечатлел поцелуй.

– Нет-нет! Стоп! – я отступила на шаг, нервно вырвав у Руана руку. – Граф ничего не обещал!

– Это не важно! Главное, у нас есть надежда! Спасибо большое, я поговорю с Юрансом и попробую убедить его поставить эту пьесу. Он обязательно согласится! – Аруан быстро попрощался, оставив нас в парке.

– Что ты об этом думаешь? – спросила я задумчиво молчащего Винса.

– Юранс не сможет поставить историю про Аладдина так, чтобы это было интересно. Он слишком закостенел в своих классических трагедиях.

– Нас это волновать не должно… – пробормотала я. – А вот подействует ли внушение на Аруана – вопрос на миллион. Надеюсь, они с Жераром откажутся от этого плана с подставным некромантом. Граф пообещал молчать, но мало ли что…

– На этот счет можно не беспокоиться, Шон верен слову. Даже если Жерар и Руан решат пощипать Людвига, вы сделали все, что могли.

– Не все. Мне еще нужно как-то исправить репутацию Шона. Расскажите поподробнее о том, что случилось после того, как граф отплыл на острова. Его бывшая невеста вышла замуж, но это не принесло ей счастья, так?

Шон говорил о том, что Лилиана пришла к нему сразу, как он вернулся. Вроде бы пыталась соблазнить. Но хотелось бы больше подробностей.

Винсент выложил все, что знал, но никаких идей в голову не приходило. Хотя, казалось бы, я знала в каком направлении думать. Нужно создать какой-то слух о Шоне, придумать историю, которая бы оправдывала его. Немного сказочную и даже, возможно, в чем-то скандальную сплетню, но так, чтобы он перестал быть персоной нон-гранта.

Полагаю, скоро высшее общество привыкнет к мысли о том, что граф дье Омри снова богат, поэтому приглашать его на великосветские приемы не зазорно. А там, если Шон не станет хамить, и будет соблюдать этикет, все забудут о прошлогоднем скандале. И обещание с обелением репутации с моей стороны будет выполнить невозможно, она и так обелиться. Естественным образом.

Только утром следующего дня я сообразила, как нужно действовать.

– Винсент, вы говорили о том, что муж Лилианы занимается производством лекарств. Верно?

– Не совсем так. Он владеет сетью лавочек «Волшебные травы». Там не только лекарственные сборы и чаи, но и мыло, духи на цветочной основе, кремы и все в таком духе. Сейчас его доходы сильно упали, кажется, осталась только одна или две лавки всего.