Эволюционер из трущоб. Том 10 (СИ). Страница 33

Служащий прищурился и наклонил голову ближе, словно это помогло бы ему лучше услышать. Он приложил ладонь к уху и переспросил:

— Что вы говорите, молодой человек? Обследование роты часовых? — нахмурившись, спросил старик.

Я вздохнул и громко повторил:

— Вступить в наследство! Я наследник графа Черчесова!

Дедушка продолжал смотреть на меня недоумённо, явно не понимая, о чём я говорю. Мои нервы начали сдавать, но я усилием воли заставил себя проявить терпение.

— Я наследник графа Черчесова! — почти прокричал я ему прямо в ухо.

— Графа Черешнева? — переспросил старик, снова наклоняясь ко мне поближе.

Я собрался и повторил ещё громче:

— Черчесова!!! Графа Черчесова Даниила Евгеньевича!!!

Закричал я слишком громко, чем обратил на себя всеобщее внимание. Из-за дальнего столика поднялась дородная женщина и направилась к нам. Подойдя ближе, она остановилась и положила руку на плечо старика.

— Можете не кричать так. Это Николай Фёдорович, он глухой. И вообще, у нас не работает.

Услышав это, я рассмеялся. Право слово, идиотская ситуация. Тётка тоже расплылась в улыбке и мягко сказала.

— Идите за мной. Я вам помогу.

Вернувшись за рабочий стол, женщина вытащила из шкафа толстую папку и, положив её на стол, достал оттуда всего один-единственный бланк.

— Вот, заполните это, — сказал она, изучая меня с ног до головы. — Не знала, что у графа есть сын.

— Есть. Можете запросить информацию в столице. Даниил Евгеньевич сделал меня наследником рода, а когда мы возвращались домой…

— Его трагически убили. Знаю. Об этом судачат все, кому ни попадя, — закончила она за меня фразу. — Соболезную.

— Спасибо, — сказал я, не отрываясь от чтения.

Я быстро пробежался взглядом по документу. Это был бланк, который подтверждал моё право на наследование титула, земель и имущества графа Даниила Евгеньевича Черчесова. Я подписал бумагу, поставил дату и вернул бланк женщине. Она внимательно изучила его и одобрительно кивнула.

— Теперь вы законный наследник, молодой человек, — произнесла она. — Надеюсь, при вашем правлении, наш край, наконец, начнёт процветать.

— Даже не сомневайтесь в этом, — с улыбкой не лице произнёс я и направился к выходу из канцелярии.

В душе был целый ворох эмоций. Я радовался, что бумажная волокита завершилась, не начавшись, а ещё тосковал по Черчесову. Странно это. Я знал его всего месяц. Но его поступок меня весьма впечатлил. Отдал жизнь за меня, хоть я и не просил. Как бы там ни было, теперь я был не Михаил Архаров, а граф Черчесов, со всеми правами и обязанностями с этим связанными.

Когда я вернулся в поместье, попросил дворецкого вызвать начальника гвардии. Спустя десять минут он явился в мой кабинет. На его лице царило нервное напряжение, словно он предчувствовал, что разговор будет непростым.

— Филипп Григорьевич, через пару дней я уеду в командировку, — сказал я командиру гвардии. — Буду отсутствовать около двух недель. Пока меня не будет, обязанности по обороне границы и наведению порядка внутри графства ложатся на ваши плечи.

— Служу роду Черчесовы, — ответил он, коротко кивнув. Судя по всему, он был доволен тем, что задача поставлена чётко и понятно.

Затем я повернулся к дворецкому, ожидающему распоряжений слева от меня.

— Когда я вернусь, со мной прибудет новый управляющий. Он займётся финансовыми вопросами и организацией дел графства, — проинструктировал я дворецкого.

Он поднял на меня глаза с лёгким удивлением:

— Простите, ваша светлость. Но у нас уже есть управляющий. Вашему покойному отцу служил Николай Борисович. Он отдал службе тридцать лет жизни. Неужели вы считаете, что он плохо справляется? — спросил дворецкий, стараясь сделать такую интонацию, чтобы я не решил, что он оспаривает моё решение.

— Именно так, — спокойно ответил я. — Благодаря его «усилиям» наш род едва сводит концы с концами. Николай Борисович, возможно, верен и предан роду, но он не способен управлять графством так, как требуется. Потенциал роста огромен, но без перемен мы его не реализуем. А Николаю Борисовичу пора на покой. Уведомите его об этом, пока меня не будет.

Дворецкий помолчал секунду, затем склонил голову, принимая моё решение без дальнейших возражений.

— Как вам будет угодно, Михаил Даниилович.

Что поделать? Перемены всегда болезненны. Однако, без них род Черчесовых не возродится из пепла. А «старые люди, верные роду», не равно «эффективные служащие». Сколько я таких видел… Сотни работяг, которые свято верили в свои добрые намерения и таланты. Однако, под их чутким руководством даже Имперские рода падали в пучину отчаяния и разорения.

Когда вопрос касается финансов, ими должен заниматься компетентный человек. Тот, у которого есть природная жилка. Кто знает и умеет извлекать выгоду там, где другие прогорят. И у меня есть такой человек. Теперь — есть.

Дворецкий и начальник гвардии ушли, оставив меня в гордом одиночестве. В кабинете воцарилась пищащая тишина. Впереди меня ждала долгая дорога, полная трудных решений, но первый шаг я уже сделал. И отступать не собирался.

Заперев дверь, я подошел к камину и приложил руку к почерневшему камню. Сосредоточившись, я потянулся к мане, визуально представляя рунический ряд телепортационного круга. Камень начал трескаться и осыпаться песком, оставляя после себя рунические символы, тускло мерцающие в полумраке.

Завершив заклинание, я достал из хранилища пространственную костяшку. Она же телепортационный ключ. Зажал её в ладони, влил ману — и в одно мгновение пространство схлопнулось. Удар по ушам, темнота… и вот я уже стою в квартире на десятом этаже в Кунгуре.

В комнате, освещённой светом электрической лампы, на кровати лежала моя родная бабушка — Маргарита Львовна. Её щеки порозовели, а взгляд стал живым и ясным — совсем иным, чем при нашей последней встрече. Книга медленно выскользнула из её рук, когда она увидела меня. Челюсть старушки поползла вниз и задрожала. Она рванула ко мне, заключив в объятиях.

— Миша! — дрожащим голосом произнесла Маргарита Львовна, обняв меня так, что даже кости затрещали.

Глава 16

Крепкие объятия бабушки заставляли сомневаться в том, что я из конюшни спас именно бабушку, а не ручного медведя. Смертельная хватка старушки вдруг разжалась и она отстранилась, поправляя платье.

— Стоп, — строго сказала Маргарита Львовна. — Что вы себе позволяете, молодой человек? Набросились на меня, как дикарь, — проговорила она, с трудом сдерживая улыбку. — И вообще, объясните, как так вышло, что мой пятилетний внучок превратился в это… — она обвела меня взглядом с ног до головы.

А я и правда сильно изменился. Мускулистые руки, ростом чуть ли не выше старушки. Если сравнить фотографию годовалой давности со мной нынешним, то едва ли найдётся десяток человек, которые с уверенностью скажут, что это один и тот же мальчуган.

— Провалился во временную аномалию, — спокойно объяснил я, широко улыбаясь.

Как же я рад её видеть. Да, мы не были особенно близки, но именно её волосы подарили мне шанс выжить. Глаза Маргариты Львовны лучились радостью, а остальное лицо оставалось сдержанно суровым. Старушка привыкла не выражать свои эмоции на людях, а в плену это и вовсе было опасно. Покажешь слабину и тебя размажут.

— Посмотри на себя, — всё таким же строгим тоном сказала бабушка, схватила меня за руку и потащила к зеркалу. Остановившись позади меня, она положила руки мне на плечи. — Мало того, что ты вырос красавцем, так ещё и подмял под себя род Архаровых? И не стыдно тебе?

Я не удержался и расхохотался.

— Маргарита Львовна… тут такое дело. Сегодня утром я ещё и род Черчесовых унаследовал, — скромно заметил я.

Услышав это, Маргарита Львовна закашлялась, стараясь сдержать смех, который быстро превратился в искренний хохот. Она смеялась до слёз.

— А-ха-ха-ха! Вот это хохма! Твой отец враждовал с Черчесовым десятилетия напролёт! А ты просто взял и унаследовал все земли этого прохиндея? Да как такое вообще возможно?