Заложница (ЛП). Страница 40

Рука Райкера сжала её.

— Если вакцина не сработает, это могут быть ваши последние минуты вместе.

Её сердце дрогнуло.

— Поверь мне, — продолжал он, — если закончить всё в гневе, с невысказанными словами, это будет преследовать тебя вечно.

Жалость пронзила её. Она подумала о женщине, которая когда-то любила Райкера.

— Не надо. — Будто прочитав её мысли, он нахмурился. — Я мудак. Всегда им был. Не делай из меня что-то большее.

— Это я услышала громко и чётко. — Но внутри она задумалась. И всё больше размышляла над его советом.

У неё и так хватало сожалений на всю жизнь. Слишком много невысказанных слов.

Убрав руки с прута, она бросила на Райкера хмурый взгляд.

— Мешай точно так же. Не быстрее и не медленнее. Не испорти всё.

Он лишь закатил глаза.

Она вздохнула.

— Ты и правда мудак мирового класса, но лучшего зама для Валдуса я не могу представить.

Его брови высоко поднялись. Он открыл рот. Но промолчал.

Было приятно наконец поставить точку.

Особенно перед разговором, который мог оказаться куда сложнее.

Расправив плечи, Ева зашагала к Валдусу.

Глава 33

Валдус возвышался перед ней, повернувшись спиной, одна рука упиралась в стену, голова опущена, плечи напряжены — каждый мускул на его теле казался высеченным из камня, обнажая грубую силу и блестящую кожу.

Её охватило желание провести языком по каждому изгибу его тела, но она подавила его.

— Валдус… — Её рука замерла над его широким плечом, сердце бешено колотилось, ладони горели от жажды прикоснуться к нему.

Она чувствовала себя обнажённой. Уязвимой.

Но Райкер прав — её дни трусливого отступления закончились. И были слова, которые нужно сказать.

Её бывший похититель резко развернулся, перехватив её запястье. Его хватка была твёрдой, но нежной.

— Ты и так слишком часто была подопытной.

Ее живот сжался.

— Да, но…

Он прижал её ладонь к своему лицу, будто хотел впитать её прикосновение в кожу. Его взгляд умолял понять.

— Всю жизнь я был лидером. Брал на себя риски. Делал то, что другие не могли. — Он сглотнул. — Ненавижу, что Холлисворт украл твой контроль. Ненавижу, что я тоже это сделал. — Он покачал головой. — И я знаю… — его голос опустился до мучительного рокота, — что есть ноши, которые я не могу взять за тебя. Боль, которую не могу разделить. Но я бы принял её всю, если бы мог. И уж точно не стану увиливать от того, что в моих силах.

Внутри у нее всё перевернулось.

«Я люблю его».

Вопреки всякому здравому смыслу, её глупое сердце сорвалось в пропасть любви. Глубже, темнее, опаснее любой расщелины Драгаш-25.

И она не могла пожалеть об этом ни на мгновение.

— Я не спрашивал разрешения раньше, просто брал, — продолжал он, — поэтому спрашиваю сейчас. Позволь мне быть первым?

Её сердце, уже принадлежавшее ему, упало ещё глубже в его руки.

— Я… я не смогу отказать. Но… — Старые страхи охватили её. — А если я ошибаюсь? Что если это не просто боль, а смерть? — У нее перехватило дыхание. — Всегда есть погрешности. Есть шанс, что сыворотка уничтожит не только трекер, но и тело. — Она коснулась его лица. — Я не переживу, если убью тебя.

— Думаешь, я переживу, если умрёшь ты?

— Твои люди нуждаются в тебе.

— И в тебе тоже. Если сейчас не получится, тебе придётся пробовать снова. И снова. Пока не выйдет.

— А если у меня не получится?

— Получится. — Он сжал её руку. — Я верю в тебя безгранично.

Она могла только смотреть, как его губы приближаются, касаясь сначала одного уголка её рта, потом другого. Ему было плевать на любопытные взгляды вокруг — его сила и непоколебимая уверенность проникали в неё с каждым вздохом.

— Ты одна из сильнейших людей, которых я знал. У тебя получится. Я уверен.

Её сердце раскололось.

— Правда?

— Я знаю, ты сделаешь всё возможное. Примешь все меры предосторожности. Дашь нам лучший шанс. — Его пальцы сжали её. — Я не из тех, кто легко отдаёт контроль. Но в твои руки я готов отдать себя скорее, чем в любые другие.

Прикосновения Валдуса всегда заставляли её летать. Теперь же она парила на одних его словах, поднимаясь всё выше с каждым ударом сердца.

Он действительно верил в неё. Видел в ней учёного, способного на это. В ней — существе, которое когда-то сводили к ценности её лица и того, что между ног. Которое превратили в игрушку для извращенца и лишили воли. Но не теперь.

Она думала, его нежелание позволить ей первой испытать сыворотку — от недоверия. Но всё оказалось наоборот. Он доверял ей настолько, что готов отдать судьбу своих людей в её руки.

Она могла быть погребена под тоннами камня, но никогда не чувствовала себя такой лёгкой. Сильной. Свободной.

— Я… даже не знаю, как передать, что значат для меня твои слова.

Он притянул её ближе.

— Мои люди выживут без меня. Я же без тебя не выживу. — Он прижал лоб к её. — Это начинается и заканчивается мной.

Она отстранилась.

«Я же без тебя не выживу».

Ошеломляющие слова. Близкие к признанию в любви — насколько это возможно для такого человека как командир. Потому что для него выживание значило всё.

— Мои родители погибли в песчаной буре, когда я был ребёнком. — Его голос был низким, хриплым, и хотя она не понимала, зачем он заговорил об этом сейчас, ловила каждое слово, жаждая узнать о нём всё. — Я почти не помню их. Только слабый запах — смесь машинного масла и отчаяния. Говорят, мой отец работал на водоочистной станции, пока она не высохла. Не уверен. — Его пальцы сжались. — Я вырос в переполненных казармах для сирот, а в двенадцать меня призвали в армию Совета. Я жил, работал, ел, тренировался с этими людьми. Вырос среди них. Заработал право вести их. Это была хорошая жизнь. Тяжёлая. И я… я так и не научился любить правильно.

Ева отпрянула, его слова неожиданно кольнули где-то внутри.

— Это неправда. Ты любишь каждого из них.

— Это другое.

— Нет. Ты умер бы за них. Пожертвовал собой. Заботился о них. Более того, ты доверяешь им прикрывать твою спину, как и они доверяют тебе. Ты принимаешь их такими, какие они есть — хорошими, плохими и сломленными. Это и есть верность. Нежность. Любовь.

— Возможно. — Он сглотнул. — Но я умею только держать крепко. Защищать. Это… всё, что я знаю.

Теперь она поняла. Нежность и печаль нахлынули на неё. В его ярости и желании защищать не было ничего плохого, но для женщины, пытающейся расправить крылья, это могло стать проблемой.

Проблемой, которую он осознавал, но не знал, как изменить. Не был уверен, что может изменить.

— Ну так что? — Его голос стал тише, взгляд застыл на ней, в нём читалась настороженность. — Ты принимаешь моё предложение?

Могла ли она?

— В этот раз — да. — Ева приблизилась. — Потому что я понимаю, почему ты считаешь, что должен быть первым. — Она вдохнула. — Но пойми и ты — не всегда ты должен рисковать. — Скоро настанет её черёд испытать сыворотку на себе. Она лишь надеялась, что к тому времени он будет готов.

Потому что даже если любила его — не смогла бы отдать ему сердце полностью, пока не избавится от наследия Холлисворта раз и навсегда.

Будто уловив её мысли, тень мелькнула в его глазах, но он кивнул.

— Понимаю.

— Хорошо. — Её пальцы сомкнулись на его шее, когда она приподнялась на цыпочки. — Это начинается и заканчивается нами — и я не представляю никого, с кем бы хотела пройти этот путь.

С глухим стоном Валдус накрыл ее губы своими, прижимая ее к себе.

Она ответила на его поцелуй, сливаясь с ним воедино. Он имел вкус звёзд и выбора. Надежды и веры. Здесь, в глубинах Драгаш-25.

Впервые за долгое время Ева подумала, что, возможно, получит всё, о чём мечтала.

Глава 34

— Как ощущения? — Горячее дыхание Райкера обожгло ухо Валдуса.

Он резко отклонился.